— А ты?
— Я — что Витька скажет, — простенько ответила Любаша.
— А сама чего хочешь?
— Что Витька скажет.
Зоя даже рассмеялась:
— И тебе не стыдно в этом признаваться?
Любаша весело ответила:
— Не-а! Я не хочу жить так, как сейчас все женщины: каждая стремится ЧЕМ-ТО стать. И все несчастливы. Ты присмотрись: ты знаешь вокруг хоть одну счастливую семью, хоть одну счастливую женщину?
— Нет, — подумав, признала Зоя.
— А я знаю. Одну. Мою мать. И все только потому, что она себе отводила в семье последнее место. А отцу отдавала первое. Она все время отступала без боя. «Как скажет Ваня». Ваня для нее высший авторитет. Глупость какую-нибудь делает — нет, все равно: «Ваня знает». И отец всю жизнь ходит гоголем, за все берется отвечать, потому что она на него боготворящим взглядом смотрит. Она ему «сходи за хлебом» во всю жизнь ни разу не сказала, только: «Ваня, тебе не попутно будет? Ну, тогда я сама». И она выиграла жизнь! Она победила, все время отступая!
— Мудрая наука, — вздохнула Зоя. — Но она не для всех годится. Даже для меня уже нет.
— Почему? — удивилась Любаша.
— Потому что меня все равно бросят.
— Да почему же! — Любаша принялась горячо разубеждать. Голосок ее разъезжался и расщеплялся. — Олег, он, ты знаешь, настоящий парень!
— Знаю, знаю, — усмехнулась Зоя.
И тут подходит к ним Олег собственной персоной. Он только что приехал, он возбужден спешкой, он даже запыхался.
Первая его увидела Любаша:
— Ой, Олег! — Засмеялась: — Легок на помине, хороший человек. А экзамены?
— У нас вчера был последний, — Олег уже смотрел на одну Зою; весь священный трепет, приготовленный для первых минут встречи, устремил на нее. — Сдал пораньше — и на поезд. Ну, здравствуй?
Но Зоя, не ответив на его взгляд, пропуская вообще целый этап встречи, сразу перешла к следующему:
— Ну пошли?
Обреченно вздохнув. И, не сказав куда, не простившись с Любашей, двинулась, он послушно за ней.
Они миновали прохладные бетонные коридоры школы и очутились на солнечном свету, в тепле, в шуме молодой листвы лета. Они остановились на крыльце, сощурились от солнечного взрыва, Олег обнял ее, но она высвободилась и зашагала дальше. Их новый микрорайон примыкал к вполне нетронутому живому месту земли: через речку деревянный мостик, дальше лес, за лесом где-то пруд, к которому протоптано множество тропинок. Прохладных… Встанешь спиной к бетонным серым тысячеоконным чудищам — и перед тобой живое место!…
Зоя заметила у мостика Валеру, окликнула. Тот подошел:
— О, Олег приехал. Привет. Все сдал?
Рукопожатие.
— Ты не на пруд? — спросила Зоя. Валера подозрительно взглянул на нее: в голосе была взвинченность и решимость, не сулившая ничего хорошего. — Разыщи там Натали. Передай ей телеграмму.
Впрочем, какое Валерке дело до ее состояния!
— Давай, — протянул руку.
— На словах передай. Запомни, текст таков: «Он здесь. Романова». Да не спутай, именно Романова, не Зоя, понял? И не забудь! Не забудешь?
— Зачем так много слов? — брезгливо сказал Валера.
Зоя была в нервной лихорадке. Повернулась к Олегу:
— Мы не должны далеко уходить. Надо быть на виду. Останемся на этой поляне!
Валера уже скрылся за деревьями.
— Что все это значит, что за «телеграмма»?
— Я о б е щ а л а ей!
— Почему ты так настаивала на «Романовой»?
— А как иначе? Зоя? В этом что-то беззащитное; нет уж, тут годится только железное «Романова». Вполне по роли, какую она мне отвела. Вы с нею. В этом спектакле.
— Зоя, какой спектакль? — встревожился Олег.
Лихорадка.
— Я должна играть честно, по правилам. Без вероломства, без коварства, — вслух внушала себе Зоя. — Она меня умоляла позвать тебя. Взгромоздили на меня эту верность, и я должна ее нести! Как подруга не могу предать! Таковы правила!
Олег уже все понял. Он вздохнул. Похоже, ему не справиться с Зоиным срывом. Но он попытался:
— Зоя, ведь я с а м тебя выбрал!
— Выбрал? Ты меня вкладышем подложил в этот подшипник в вашем между собой трении. Ты мною мстишь ей, я же вижу!
— Зоя! Ты ошибаешься! Я приехал к тебе, не к ней! У тебя сегодня день рождения, я так рвался успеть. Наверно, раньше собственной телеграммы приехал…
Зоя, усмехнувшись, не разрешая себе быть доверчивой:
— Ага. Ты приехал ко мне. Так и запишем. Да большими буквами, чтоб не спутать и не забыть. И двумя подписями скрепить, твоей и моей. И лучше у нотариуса заверить, чтоб уж некуда было отступать потом.
— «У нотариуса»… — Руки у Олега опустились. Когда не владеешь ситуацией, удручает в первую очередь собственное бессилие. — Слова знаешь… В юристы, наверное, собралась.
— Почему же, на стройку, я ведь говорила! — торжествовала в своем самоумалении Зоя. Тот случай, когда униженностью можно растоптать.
— Ну, может, передумала: полгода прошло, — растоптанно говорил растоптанный Олег.
— В связи с чем? В связи с тем, что у меня появился такой парень? Чтоб соответствовать ему? — отравленные стрелы, одна за другой, продолжали язвить Олега.
— Слушай, чего ты от меня хочешь? — он засунул руки в карманы, окончательно сдавшись отчуждению. Следующая стадия: восставший раб.
— А мне просто интересно наблюдать жизнь и убеждаться, что сбываются самые худшие ожидания. Люди живут на ощупь, как слепые. Зрячий видит все разом, а незрячему нужны какие-нибудь опорные приметы: бородавка, длинный нос… Люди не умеют видеть суть и отличают одного человека от другого по признакам для слепых: по диплому, например. С дипломом считается у них умным, а без диплома глупым.
— Ну откуда в тебе комплекс неполноценности? Кто тебе сказал, что без диплома ты будешь глупая?
— За всю школу ни один учитель в мою сторону не взглянул ни разу. Я все насквозь вижу и понимаю, но этот мой ум не считается, потому что оценку за него не выставляют! Или вот еще примета: кра-со-та! Натали по всем признакам выходит первая девка на деревне!
Злость прорвалась, Зоя не хотела этого. Нечестно унижать соперницу. Ей стало стыдно.
— Да ты не хуже!
Наивный Олег, да это ли слова утешения? Лучше бы промолчал.
Зоя истерично засмеялась, чуть не заплакала:
— Вот спасибо, Олег!
Спотыкаясь, бежала к ним бегом мокроволосая Натали.
Добежала, запыхавшись, улыбаясь, вороша эти мокрые волосы, восхищенно глядя на Олега:
— Здравствуй! Как сдал экзамены? Ой, я вся мокрая, купалась…
— А где Майор? — сурово напомнила о себе Зоя.
Натали отмахнулась:
— А, не знаю. — И опять к Олегу: — Ну, что молчишь? Как экзамены?
— Спасибо, сдал, — у Олега голос от волнения пошел темными полосами.
— А у меня, кажется, медаль! — Натали лучилась.
Зоя усмехнулась, но некому больше это заметить.
— Поздравляю! — голос Олега, как подтаявший снег, нежно просел. Он кашлянул.
— Спасибо! Поступать будешь?
Диалог интонаций, слова не имеют значения.
— Вроде бы да. Если вот Зоя не отсоветует. Она говорит, ум не в дипломе, а в голове.
Вспомнил про Зою, рука потянулась — найти ее где-то поблизости, вслепую — но на полдороге уже забыла, что искала.
Натали пылко ответила:
— Зое верь! Она умница. Как она говорит, так и есть! Зой, спасибо тебе за весть!
— Кушай на здоровье. Чего еще изволите?
Издевку нельзя не расслышать, но Натали умудряется.
— Зой! — она помялась, набираясь решимости. — …Отойдем! Олег, извини? — Горячо шепчет: — Зой! Дай нам один час! Один час!! Я умоляю тебя. Один час! Я не отниму его, но мне надо с ним, надо поговорить!
Куда деваться бедной Зойке.
— Да ради бога… Только он ведь не вещь! Делим его, как предмет какой-нибудь…
— Ну придумай что-нибудь, ты же умница и настоящий друг, ну ты уйди как-нибудь так, чтобы он не понял! Как-нибудь неощутимо!
— Ну, разве что он сам захочет не о щ у т и т ь…
Натали продолжала безумно бормотать:
— У меня никаких на него притязаний, но мне надо с ним поговорить!
Кто бы знал, что в это время творилось с Зойкой. Сама виновата: хотела, чтоб по-честному.
— Да, взвалили вы на меня… Пойдем.
Они вернулись. Неужто Олег такой идиот, что не понял, о чем речь?
— Олег, мне надо сбегать домой, я еще приду… — Зоя даже не пыталась сыграть достоверно.
Но он кивнул. Согласился.
Зоя брела по тропинке среди леса — куда торопиться? — и налетел на нее Майор. После большого заплыва на озере (хотел удивить Натали) он не нашел ее на берегу. Вот и лезь для них из кожи.
— О, привет! — сказал Майор. — Ты куда?
— Туда, не знаю куда… — правдиво ответила Зоя.
Майор что-то прикинул в уме.
— Слушай… — он еще не до конца продумал. — Давай куда-нибудь сходим?
Зоя усмехнулась:
