я довольно хорошо его знаю, пусть периодически в нем и сомневалась.
У бога темнеют глаза. Он не отрицает, но и не подтверждает обвинения.
– Это не он, – помедлив, произносит Энола. – Это я. Но все получилось случайно, – судорожно добавляет она. – Я не хотела никому навредить. Я…
Пока я пытаюсь переварить услышанное, Гор внезапно оказывается уже не перед окном, а возле стола. Человеческий глаз не заметил бы его перемещения. Он угрожающе нависает над пери.
– Это была ты? – Бессмыслица какая-то. Но зачем она так говорит? Чего добивается? Кого хочет защитить?
Энола кивает.
– Как ты могла? – орет Гор.
Она вздрагивает, и, прежде чем кто-либо успевает вмешаться, Сет быстро вскакивает с кровати. Всего минуту назад я не думала, что он вообще на такое способен. Бог хаоса отталкивает Гора в сторону. На нем только спортивные штаны, а замысловатые татуировки начинают светиться. Дракон на спине извергает пламя, а на груди, полагаю, змея высовывает язык и расцветает роза. Гора это не впечатляет. Выпрямившись, он пронизывает противника взглядом и бьет кулаком в лицо.
Азраэль оттаскивает меня в сторону.
– Сделай что-нибудь, – прошу я.
Вопреки ожиданиям, Сет не падает на пол. Мою просьбу заглушает звук следующего удара, когда он набрасывается на племянника, и дворец сотрясается до самого основания. Жители Рима решат, что надвигается землетрясение.
Энола не двигается. Жутко побледневшая, она все так же сидит за столом. Ее взгляд мечется между дерущимися. Будь я более склонна к насилию, пожелала бы, чтобы избивали ее. До сих пор не укладывается в голове. Официальная версия гласит, что пожар вызван попаданием молнии. Гор в это не поверил. Его теория заключалась в нападении демона. Демона, которого, разумеется, подослал Сет.
– Много времени это не займет, – невозмутимо сообщает Азраэль, который, как ни странно, до сих пор ничего не сказал по поводу признания Энолы. – Им давным-давно нужно было это сделать. А после этого я бы сам с удовольствием избил Сета.
Возмущенно поворачиваюсь к нему:
– Будь добр, забудь об этом.
Азраэль с любовью улыбается мне.
– Я даже волоска на его голове не трону, но не прощу за то, как он с тобой поступил.
– А ты и не должен.
– Я не могу прикоснуться к тебе, не боясь причинить боль. – Мне едва слышны его слова, но боль в них так сильна, что у меня ноет в животе.
– Все будет хорошо, когда мы найдем корону. – Может, если достаточно часто это повторять, и правда сбудется.
– Определенно. – Азраэль, едва касаясь, целует меня в лоб.
– Я многое могу вытерпеть.
Я хочу, чтобы он дотрагивался до меня и целовал. Хочу преодолеть дистанцию между нами. Хочу, чтобы он перестал обращаться со мной как с хрустальной, но при этом знаю, что Азраэль не прекратит, пока его прикосновения делают мне больно.
Сет и Гор продолжают драться, однако удары уже не такие сильные.
– Остановитесь! – Энола выходит из оцепенения, когда Гор охватывает руками горло Сета и начинает душить его.
– Ах ты, мешок с дерьмом, надо тоже вырвать тебе глаза. Их адски больно отращивать, – сквозь зубы цедит Гор.
– Радуйся, что это были всего лишь глаза. – Чудо, что Сет в принципе еще способен говорить. – Некоторые части тела тебе гораздо дороже.
Азраэль тихонько покашливает, кажется, тем самым пытаясь скрыть смех.
– Тут никто больше никому ничего не вырвет и не оторвет. – Энола кончиком пальца касается плеча Гора, тот вздрагивает и падает с Сета, словно срубленное дерево.
– Это было мерзко, – хрипит он.
Энола полностью его игнорирует, склонившись над Сетом, который не шевелится и глотает ртом воздух.
– Отнеси его обратно в кровать, – требует она у Азраэля.
Ангел так ничего и не сказал о том, что она подожгла Пикстон-Парк. Впрочем, как и я. Не моргнув глазом, он исполняет просьбу Энолы, уложив Сета на матрас.
– Мы еще это обсудим, – говорю Эноле. Следовало бы сделать это прямо сейчас, но она не обращает на меня внимания, бережно вытирая кровь с тела Сета. Он закрыл глаза и старается контролировать дыхание. Я вновь поражаюсь, как ласково она с ним обращается.
– Пойдем отсюда, – шепчет мне на ухо Азраэль. – По-моему, тут чересчур много крови, а если ты его укусишь, подозреваю, что она ударит тебя ядом посильнее, чем сейчас Гора.
– Эй! – кричит тот нам вслед. – А обо мне кто позаботится? Эта зараза меня нокаутировала.
– Вставай и зализывай свои раны где-нибудь в другом месте, – шипит Энола. – Он был слишком слаб, чтобы драться.
Щелкнув челюстью, Гор вскакивает.
– А мне так не показалось. Пойду найду Кимми, – объявляет он и с хмурым выражением лица проходит мимо нас, тихо бурча: – Неблагодарная девчонка.
– Идем, – зовет меня Азраэль. Собравшись взять меня за руку, в последний момент он отдергивает ладонь.
– Юна выдерживает прикосновения Саймона, – говорю, пока мы шагаем по коридору. – Может, со временем станет проще.
– Юна далеко не такая холодная, как ты, – отвечает Аз. – Ты не заметила?
Заметила, но объяснений этому у меня нет.
– Ты знал, что Энола виновна в пожаре в Пикстон-Парке?
– Нет, – качает он головой. – Но если бы задумался об этом, то, наверное, догадался бы.
– Ты правда думаешь, что это случайность? – Мне бы злиться, но, если честно, у нас есть проблемы и посерьезнее. Но все равно это странно. – Какого рода случайность тут могла быть? Забыть про горящую свечку – вот что такое случайность.
Азраэль не отвечает на мой вопрос.
– Мне не следовало поручать именно ей за тобой присматривать, – вместо этого произносит он.
– Она любит тебя, да? Всегда любила. И ревнует. – Я останавливаюсь. Меня ужасает мысль о том, чтобы тысячи лет любить мужчину, который не испытывает к тебе ничего, кроме дружеских чувств. – Почему она так и не ушла? Зачем подвергать себя такой пытке?
Азраэль поворачивается ко мне и с улыбкой качает головой:
– Энола меня не любит. Как ты додумалась до такой ерунды? Ты так считала все это время?
– Она не отлипает от тебя, как репейник, и постоянно старается во всем угодить. Не такой уж нелогичный вывод. – Скольжу взглядом по благородным чертам его лица, волосам, которые он сегодня завязал в хвост, широким плечам, тонкой талии…
Коридор освещается лишь несколькими бра, поэтому в нем царит легкий полумрак. Это напоминает мне другой коридор во дворце Саиды.
– Нравится то, что видишь? – шепчет ангел мне в волосы, касаясь их губами. – Если не хочешь, чтобы я прижал тебя к стене за твоей спиной, целовал и трогал во всех местах, где ты сейчас не выдержишь моих прикосновений, то лучше не смотри на меня
