Глава 24
Перед палаткой, все той же, в которой мне довелось ночевать один раз, я замерла в нерешительности. Опять вместе жить и вместе… спать?
— Алеся? — позвал меня Акир.
Я страдальчески поморщилась, не зная, как озвучить свои мысли. Решил все за меня Яшка. Шустрый ящер захихикал, ткнулся мне носиком в ухо, примерился и прыгнул на командора. Тот едва успел подставить руки.
— Яш, ты что? — не понял ниоки передвижений моего питомца.
А Яшка, не обращая внимания на вопрос, шустро припустил вниз по телу мужчины. Спустился к поясу, сначала свернул к ноге, но потом заметил черный длинный хвост, и не успел Акир опомниться, как маленький оранжевый хулиган по его хвосту съехал на землю, как по канату. После чего припустил к палатке. Моментально вскарабкался вверх и, демонстративно ткнув лапкой в замочек молнии, намекая, что нужно пустить уже, в конце–то концов, его внутрь. А то стоят тут, понимаешь ли!
— Предатель! — проворчала я, глядя в бесстыжий правый глаз Яшки. Левый он заворотил куда–то назад. Собственно, посмотреть сразу в два его глаза это вообще невыполнимая миссия. Мне за все время удалось это только однажды.
Акир, до которого дошла ситуация, рассмеялся и легонько приобнял меня за плечи.
— Пойдем, Алеся. Яша тебя любит и плохого не посоветует.
Вот так я и очутилась снова на планете, древней родине ниоки, в одной палатке со своим как бы мужем и маленьким ящером Яшкой.
Как оказалось, боялась зря. Вечером я долго маялась, не решаясь лечь в постель. Яша уже давно спал, а я все сидела с планшетом. Акир отсутствовал весь день, а я заново обживалась в лагере, общалась с народом и рассказывала Тарри и другим женщинам, чем занималась все это время. Наконец, поздно ночью легла спать. И проснулась только на рассвете от того, что затекла рука. Повозившись, я перевернулась и замерла. Рядом спал командор. Не знаю, когда он вернулся, но укладывался спать Акир так тихо, что меня не разбудил. Сейчас он крепко спал, положив на меня одну руку и хвост.
Несколько минут я рассматривала его спящее лицо. Тени от ресниц, черные дуги бровей, ровный нос, упрямый подбородок. Потом любовалась кошачьими ушками… И снова заснула. А когда проснулась окончательно, его уже не было в палатке.
После завтрака, когда я сидела на складном стульчике у палатки, меня нашел один из помощников Акира, немолодой мужчина, которого я знала. Мы неоднократно сталкивались на «Грозовой птице», и я делала его портретные снимки для семьи. Да и в той злосчастной поездке в заброшенный город он был среди прочих.
— Алеся, доброе утро, — поздоровался он со мной. — Ты уже освободилась?
— Да, Хинард. Ты что–то хотел?
— Меня командор попросил за тобой приглядывать. Волнуется, чтобы с тобой чего–нибудь не случилось.
— О! — растерянно протянула я. Почему–то думала, что ко мне как обычно приставят Майки.
— Ты уж прости, Алеся, — заговорщицки понизил голос Хин, — но нельзя так пугать мужа! Он ужасно переживал, пока мы тебя искали. А испуганный, нервный и злой ниоки — это, девочка… В общем, давай ты больше не будешь теряться, ладно? Просим тебя от лица всей экспедиции.
— Н-ну… — снова промямлила я.
— Вот и хорошо, — по своему понял он мое мычание. — Ты бери свою аппаратуру и что еще нужно, и полетим.
Я рысью помчалась внутрь палатки за сумкой с голографером и альбомом, подцепила спавшего Яшку, и выбежала к ожидавшему меня мужчине.
А потом мы летели к городу. Я, Хин, и еще несколько мужчин. Командор был где–то там же, только улетел рано утром.
— Хин, а ничего, что тебя заставили за мной следить? — спросила я у своего охранника или телохранителя. Уж не знаю, как назвать его роль при мне.
— Нормально, — пожал он плечами — Ты будешь своими делами заниматься, а я своими. Пока ты снимаешь или рисуешь, я буду снимать пробы и брать образцы.
Так и полетели дни. Я рисовала, делала снимки, снова рисовала. По вечерам сортировала все, что наснимала за день на переносном компьютере, или как их тут называли — информационном блоке. Удаляла лишнее, архивировала удачное. Общалась с народом…
Акира я видела только по ночам. Он возвращался, когда я уже спала, и снова уходил, когда я еще спала. А днем мы за все эти дни ни разу не столкнулись. И только в постели, если я вдруг просыпалась, то какое–то время смотрела на него спящего. Он обнимал меня во сне, и если я пыталась отодвинуться, крепче прижимал к себе. К концу недели я смирилась с таким положением вещей и даже привыкла к тому, что на меня кладут хвост, собственнически подтаскивают под бочок и тихо дышат в шею.
С одной стороны я была рада такому положению вещей. А с другой… как–то стаовилось обидно. Я ему больше не нравлюсь? Или вообще не нравилась, а только мой запах толкал его на заигрывания? Или так занят, что на жену, которой я якобы ему являюсь, нет времени и желания с ней хотя бы поговорить? И как интересно, я должна узнавать его лучше, если все наше общение сводится к тому, что он сопит мне в ухо во сне? А меня узнать получше? Хотя, что это я? Как можно меня узнать, если я сама о себе ничего не знаю. В общем, обидно!!!
А еще я постоянно думала об Акире. Где он? Что он? Почему не хочет меня видеть? Разбудить его ночью у меня не хватало духа. А утром он сбегал.
Да еще Тарри подлила масла в огонь. Мы как–то сидели вечером и болтали в женской компании. Я им показывала снимки из храма и, естественно, разговоры перешли на плотскую сторону любви и отношений. Девушки смеялись, смущались, рассматривая то, что я им демонстрировала, и прикидывали, а они так смогли бы? А вдруг Тарри выдала мне:
— Алесь, ты бы уже переспала с мужем, что ли. Сколько можно мучить мужика?
— Да я каждую ночь с ним сплю… — начала я удивленно отвечать, когда поняла, что она имеет в виду. И тут на меня накатило такое возмущение, что я выпалила: — А вообще, это не твоё кошачье дело!
— Кошачье? Скажешь тоже… — дернула ушами соплеменница Акира. — Пойми, мы в клане привыкли беспокоиться о здоровье «главного». А он ведь свалится скоро!
— В смысле? — испуганно захлопала я глазами.
— Да в прямом! Он улетает на рассвете. Весь день гоняет народ до состояния «не стояния», видимо пытаясь растратить накопленную за ночь энергию. — Ниоки не обратила внимания на раздавшиеся смешки и продолжила: — В лагерь возвращается глухой ночью, чуть живой. Но все равно бродит кругами, видимо, выжидая, пока ты заснешь, и только потом идет в палатку.
— Н–не–е может быть, — захлопнула я отвисшую челюсть и посмотрела на Яшку.
— Ты не знала? — поняла мое замешательство Матира. Я замотала головой, и она продолжила: — Ты не обижайся, деточка, но мужчинам, как и женщинам, нужна регулярная половая жизнь. На других не смотри… У многих из нас партнеры остались далеко отсюда. Выкручиваемся, как можем. А вот если под боком есть соблазнительная жена… В общем, пожалей командора и его подчиненных.
