но Каллан не мог выбросить случившееся из головы. Он то и дело воскрешал в памяти то, как она прижималась к нему на лестничной площадке. Как позволила ему заключить ее в объятия в те минуты, пока приходила в себя.
– Чего пялишься, Каллан? – голос Скарлетт вывел его из задумчивости. При этом ее глаза по-прежнему были устремлены на лежащую перед ней книгу.
– Откуда ты знаешь, что я пялюсь? – поддразнил он, протягивая руку и перелистывая ее страницы.
– А ну перестань! – возмутилась девушка, поднимая на него взгляд.
Усмехнувшись, он предложил:
– Давай хоть сегодня выберемся из библиотеки.
– И куда пойдем? На улице холодрыга.
– Прогуляемся по садам? – предложил Каллан.
– Повторяю, там очень холодно, – возразила Скарлетт, перелистывая страницы обратно на то место, которое читала.
– Ты же владеешь магией огня и можешь обогреть себя, – заметил принц, выразительно глядя на ее пальцы.
– У меня есть магия огня, которую я все еще учусь контролировать. Я не готова ее использовать, находясь в твоем обществе, – резко ответила она.
– День ото дня мне становится здесь все больше не по себе, – проворчал Каллан, откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги.
Некоторое время Скарлетт изучала его, затем сказала со вздохом:
– Ладно. Надену плащ, и через несколько минут встретимся у мостов.
Она взяла со стола две книги для, по ее словам, «легкого чтения» и скрылась в дверях библиотеки.
Десять минут спустя они прогуливались в садах дворца. Скарлетт куталась в плащ с меховой подкладкой, натянув капюшон на свои серебристые волосы и спрятав руки в складках.
– Ума не приложу, как позволила уговорить себя на подобное, – пробормотала она. – Ненавижу холод.
Каллан захихикал, неторопливо шагая рядом с ней по проторенной тропинке между живыми изгородями и цветочными кустами.
– Похоже, огненный дворец совсем тебя разбаловал. В Бейлорине бывает не менее морозно.
– Я и там ненавидела холод, – проворчала девушка, плотнее запахивая плащ.
– Ты сегодня не в духе, – заметил Каллан.
Как бы он ни скучал по дому, принц наслаждался проведенным в обществе Скарлетт временем: открыто, без необходимости таиться. С каждым днем в библиотеке, с каждым неформальным ужином она все больше выпускала себя из клетки, в которой томилась. Все чаще снимала маску.
Нахмурившись, Скарлетт глянула на Каллана и продолжила идти в молчании. Опускающийся большими пушистыми хлопьями снег оседал на выбившихся из-под капюшона прядях, рассыпавшихся по плечам.
– Ты готов вернуться в Бейлорин, – вдруг чуть слышно заметила она. Это было утверждение, а не вопрос.
– С чего ты решила? – опешил Каллан, протягивая руку и снимая с ее волос снежинку, которая мгновенно растаяла на кончиках его пальцев.
– Это же очевидно, – ответила Скарлетт, пожав плечами. – Длительные отлучки хороши в теории, но в реальности… – Она опять пожала плечами и одарила его понимающей улыбкой.
Скарлетт не ошиблась. Месяц-другой, проведенные вдали от своего двора, были как глоток свежего воздуха, но постепенно игра в гостя начала Каллану надоедать. Он действительно был готов возвратиться домой. Пытаясь оправдать свое затянувшееся отсутствие, он еженедельно отправлял отцу письма, но терпение венценосного родителя было на исходе.
– А ты? Ты разве не готова вернуться?
Скарлетт слегка напряглась от такого вопроса, ее тени дрогнули.
– Вернуться-то я вернусь, но не уверена, что останусь в Бейлорине, – наконец протянула она.
– Что значит – не останешься? – потребовал ответа Каллан, резко останавливаясь.
Помолчав немного, она повернулась к нему лицом.
– Я сильно сомневаюсь, что могу там полностью быть собой.
– А здесь, выходит, можешь?
– Каллан, оглянись вокруг. Здесь повсюду магия. Никто и глазом не моргнет при виде моих теней, огня или воды. Во имя Сейлы, я же фейри! Моя сущность меняется в Виндонеле.
– А как же Кассиус? Нури? Сироты?
– Я же сказала, что вернусь, Каллан, – вздохнула девушка. – Но, когда все будет улажено, едва ли останусь.
– Ты имеешь в виду, что переберешься сюда.
– Если и так, то что?
Скрестив руки на груди, она принялась раздраженно притопывать ногой. И поза, и жест были ему хорошо знакомы. Он сотни раз видел, как она это делает, когда они гадали о том, что происходит в Черном синдикате.
– А как же я?
– Ты наследный принц. Тебе суждено взойти на престол и править. Для тебя ничего не изменится.
– Все уже изменилось, – возразил Каллан. – Без тебя все будет другим.
– Что изменит мое отсутствие? Ты наследный принц независимо от того, в Бейлорине я или нет. Ты – будущий король, – возразила Скарлетт.
– Но ты не станешь моей королевой! – воскликнул он и пожалел об этих словах, стоило им сорваться с губ. Поморщившись, он закрыл глаза.
Скарлетт замерла на месте, как умеют делать только фейри.
– Между нами все осталось по-прежнему.
– Ну еще бы! Ведь рядом с тобой постоянно ошивается принц Огня, – с горечью воскликнул он.
– Каллан, ничего не изменилось. Я не хочу быть королевой, сколькими бы разными способами мне ни предлагали. Не желаю быть прикованной к трону.
– Чем мой трон отличается от его?
Лицо Скарлетт ожесточилось.
– Разве ты видел, как я расхаживаю под ручку с Сорином? Или, быть может, замечал, что мы целуемся украдкой или ускользаем, стремясь побыть наедине? Неужели наше общение похоже на ухаживания тех, кто обручен?
– Вы живете в одних покоях, Скарлетт, – с укором возразил Каллан.
Она невесело фыркнула и, закатив глаза, насмешливо воскликнула:
– Ох уж эти твои аристократические понятия о приличиях! Знаешь ли ты, сколько ночей я спала рядом с Кассиусом в поместье Тинделл? А известно ли тебе, что Дрейк отнес меня в ванну в ту ночь, когда Микейл взял то, что хотел? Я делю покои с Сорином, потому что почти каждую ночь просыпаюсь от кошмаров, а он знает, как до меня достучаться, когда одолевают тени, огонь и лед. Я не буду извиняться за это. Не стану соблюдать нелепые приличия, которым нет места в моем мире, особенно после того, что я пережила.
Протиснувшись мимо него, она направилась обратно во дворец.
– Скарлетт, подожди! Прости меня, – позвал Каллан, поспешно бросаясь вдогонку.
Она приостановилась, позволив ему приблизиться.
– Перестань меня ждать, Каллан. Мы слишком разные. И миры, в которых живем, тоже.
– Я пытался, знаешь ли, – рассердился он. – После шести месяцев, в течение которых ты не приходила в мои покои. После шести месяцев отсутствия объяснений. После того ужина в поместье Тинделл, когда ты не удостоила меня и взглядом. Я пытался найти женщину, которую прельщает дворцовая жизнь и которая хотела бы стать моей королевой. Но ни одна из них… не говорила со мной так, будто я не принц. Ни одна не называла меня по имени и даже не помышляла обсуждать книги. Ни одна не
