теперь стараниями дроу, они от водопоя стали периодически попадать прямиком в суп.
Лиаса и так до сих пор периодически мучали далеко не радостные мысли из-за его недавно приобретённой односторонней связи с Наей, а теперь ещё и условия существования казались ему совершенно неподходящими для нормальной жизни. Но, как он вскоре выяснил, так казалось только ему. В понимании остальных, родник в получасе карабканья по острым скалам и постоянный запас животных в лесу в сутках ходьбы — это близко и удобно. Пещера, по мнению дроу, так у них вообще была чуть ли не самая лучшая: ничего на голову не падало, ветер практически не задувал, дождь не попадал, сухая и пол ровный — мечта, а не жилище. Отсутствие дров их тоже не смущало — если хотелось приготовить на огне, звали Наю, а если нет — ели так. Лиас в такие моменты мысленно благодарил Богов, за то, что сам мог обходиться практически без пищи.
«Сказочные условия», — иронично думал светлый эльф, смотря на «уютно» разбросанные по каменному полу спальные шкуры. Но, судя по лицам и настроениям в отряде, с его мнением был согласен только Асин, который периодически то рычал на всех без повода, то просто исчезал чуть ли не на сутки.
Спальные принадлежности Лиаса холода голых скал не выдерживали, и ему приходилось спать или с кем-то, или просить Кьяра поделиться своей шкурой, когда тот забирался под бок к Нае. Благо забирался он почти каждый день, кроме тех случаев, когда взбешенная очередной неудачной попыткой усмирить свою магию женщина возвращалась в пещеру в таком настроении, что подходить к ней не решался даже Эмиэль.
Радовало только, что воздух в пещере, хоть и не прогревал стены и пол, но благодаря Нае оставался всегда более-менее тёплым, а когда ветер дул со стороны входа, Шиин призывал элементаля и ставил очередной барьер.
Тигр Аэна то неделями где-то пропадал, то неделями спал в пещере. Лиас вздыхал с облегчением, когда животное обосновывалась с ними, потому что тогда можно было использовать его в качестве удобного кресла и тёплой постели.
Вредителя Кьяр призывал в основном только когда ходил на охоту или когда в горах бушевала непогода, и было совсем скучно: хааи был вполне игривой тварью, так что способов повеселиться с ним тёмные эльфы нашли уже с десяток точно.
Первый снег дроу восприняли по-своему: они долго пытались поймать таящие на их горячих ладонях снежинки и сперва даже решили, что это дождь, просто кто-то наложил на него мощную иллюзию. Ная с Эмиэлем порывались «найти и завалить придурка», так что Лиасу стоило огромных трудов убедить их, что если они хотели «завалить этого придурка», то завалить им пришлось бы тучи и отдалившееся от планеты солнце, виновное в низкой температуре воздуха.
После первого снегопада, когда на плато образовались сугробы по пояс, тёмные эльфы, наконец поверили, что снег — это та же замерзшая вода и порадовались, что она теперь будет всегда под рукой. Лиас думал, что тренировки Наи теперь временно прекратятся, но Эмиэль, глянув на всю эту блестящую на солнце красоту, скептически поднял бровь и, подхватив свою предводительницу на руки, просто бросил её куда-то в снег с напутственным «вперёд». Женщина, выкопавшись и встав на ноги, ругалась так, что слышали, наверное, даже в Криндуре, а когда феникс уже привычно закрыл барьером пещеру, подняла волну пламени. Несколько минут ничего кроме языков огня видно не было, но потом, когда ветер сдул образовавшийся туман, взору мужчин предстали голые камни плато и недовольная, но уже высохшая, Ная. Снега, естественно, там, куда достала её магия, больше не было и в помине.
Когда отряд не был занят оттачиванием своих навыков и добычей пропитания, все начинали активно искать, чем себя развлечь, и обычно всё их внимание в итоге доставалось либо очередным играм, либо очередным перепалкам с Асином, у которого настроение продолжало менять по пять раз на день, либо Лиасу. Поэтому тёмному языку его теперь учили всей компанией.
— Что он делает? — спросил светлый эльф, наблюдая за возящимся с принесенными из леса шишками Шиином.
— Идиотничает, — хитро прищурившись, хихикнул Асин, — пойди спроси, хорошо ли у него получается.
Лиас неуверенно посмотрел по сторонам, пытаясь по лицам остального отряда понять, стоило ли это делать, но, не увидев на них никакой реакции, к Шиину все же подошёл.
— Хорошо получается идиотничать? — вкрадчиво поинтересовался он.
Шиин поднял на него возмущенный взгляд, но заметив краем глаза, давящегося смехом Асина, тут же изобразил дружелюбную улыбку:
— Прекрасно. Передай, пожалуйста, Асину, что ему, как порядочной скотине, стоило бы мне помочь.
— Что значит «скотина»? — на всякий случай уточнил светлый эльф.
— Хороший товарищ, — нисколько не смутившись, вполне убедительно соврал Шиин.
— Асин, Шиин говорит, что ты порядочная скотина, и поэтому просит тебя помочь ему, — добросовестно передал Лиас.
Кьяр с Ираном, ощипывавшие очередного орла в углу пещеры, всё-таки не выдержали и покатились со смеху. Светлый эльф нахмурился, пытаясь понять, что происходит, смотря на всех по очереди, пока Аэн из другого угла тоже сквозь хохот не объяснил ему, что он на самом деле наговорил. Лиас, преисполнившись негодования, чуть не повторил всё ещё раз только теперь уже в адрес всех, но сдержался и пошёл к тому, кто, судя по всему, был тут самым вменяемым — к Эмиэлю.
— Придурки, да? — хмыкнул то.
— Что? — не понял очередное новое слово только что пристроившегося рядом с ним светлый эльф.
После объяснения Эмиэля, Лиас, отчаявшись, перебрался к Нае, сидевшей в стороне от остальных и до этого молча смотрящей в огонь.
— Не обижайся, они не со зла — просто дурачатся. Из твоих уст ругань звучит очень мило и неуместно — это правда смешно, — улыбнулась светлому эльфу женщина.
— Рад, что вам весело, — фыркнул Лиас, — а мне-то как различать, когда они мне что-то нормальное говорят, а когда сквернословить учат?
— Не можешь чему-то противостоять — возглавь. Старая, как мир, истина, — пожала плечами предводительница.
— Как? — скептически поднял брови светлый эльф. — Их словарный запас здесь явно больше.
— Скажи им, что они стадо обормотов, и следующему дурному гаду, кто из их полоумного сброда начнёт активно демонстрировать свои
