царственному супругу с облачением. Внезапно Хунли тяжело вздохнул:
– Порой мне совсем не хочется заниматься делами.
Императрица слегка нахмурилась.
– Вы должны быть мудрым правителем, – слегка пожурила она. – Не ленитесь. Иначе я буду думать, что это моя вина.
– Это я не хочу давать аудиенцию. Ты-то здесь при чем? – слегка недовольно спросил он.
Императрица отступила на шаг и, опустившись на колени, со всем почтением поклонилась:
– Как ваша императрица и супруга, я обязана вас наставлять. Если вы будете лениться и забросите дела двора, разумеется, вина будет на мне.
Хунли замер, отложив пояс с яшмой и золотые кольца. Он чувствовал себя слегка утомленным. Он сам помог супруге подняться и очень мягко сказал:
– Сколько раз я тебе говорил, что беспокоюсь, когда ты становишься на колени? Ты никогда не ревнуешь, не завидуешь, всегда добра и великодушна, терпелива и милосердна. В тебе ни одного изъяна не найти. Я очень горд иметь при себе такую императрицу.
Такая откровенная похвала смутила ее величество.
– Вы меня перехваливаете, – ответила она, потупившись. – Я накопила достаточно проступков за последние три года…
С облачением государя было покончено. Хунли встал и направился к дверям, но, будто что-то вспомнив, оглянулся на супругу:
– Старшей наложнице Юй уже скоро рожать. Прошу тебя позаботиться о ней.
– Не переживайте, ваше величество, – кивнула императрица. – Я приложу все силы.
Хунли никак не мог понять, чувствует он радость или печаль, любуясь красотой супруги. Улыбнувшись, он ответил:
– Я не сомневаюсь в тебе.
Глава 51
Роды
Конечно же, личный указ императора не мог не расстроить ее величество. Вскоре старшая наложница Юй перебралась во дворец Чанчунь, чтобы благополучно доносить свое дитя здесь.
Ее величество самозабвенно подрезала карликовое дерево на полке, Вэй Инло вырисовывала иероглифы, изредка бросая взгляды на свою госпожу. Наконец, та не выдержала:
– Что такое? Хочешь что-то сказать?
Инло задумалась, но все же решилась ответить:
– Госпожа, не следовало вам сюда старшую наложницу Юй перевозить.
– Почему? – Вопрос был задан совершенно спокойно.
С ее величеством Вэй Инло всегда была предельно откровенна:
– Старшая наложница Юй скоро должна родить. С этим столько хлопот: как она питается, как за ней ухаживают. Случись что, все будут винить вас.
– Инло, – императрица откровенно удивилась, – ты несколько раз спасала старшую наложницу. Что изменилось?
– Я раньше думала, – в голосе девушки зазвучал холодок, – что не нужно бояться проблем, если не ты сам их создал.
Ее величество отложила ножницы и подошла к Инло.
– По-твоему, я сама пытаюсь накликать беду, принимая старшую наложницу Юй в своем дворце? – улыбнулась она.
– Я глупа, ваше величество. Если я неправа, прошу, простите меня.
Императрица забрала из рук Инло кисть и, склонившись над столом, написала:
– Знаешь, что здесь написано?
Хоть императрица и научила Инло грамоте, девушке был незнаком начертанный госпожой иероглиф.
– Внизу слева знак «рот», вверху справа – «рука». Вот так записывался иероглиф «императрица» на цзягувэнь[92], – терпеливо начала ее величество. – В такой громадине, как Запретный город, живет бессчетное число супруг, наложниц и служанок, а во главе стоит императрица, все они находятся под ее защитой, для всех она есть надежда и оплот.
Инло отлично понимала истинный смысл слов своей госпожи, но ей претила подобная мысль, поэтому она, нахмурившись, возразила:
– Так они же пришли сюда соперничать с вами за любовь государя!
Императрица посмотрела на надпись. Во взгляде ее читались невысказанные горечь и жалость.
– Они покинули отчий дом и на всю жизнь обречены быть узницами этого места, что само по себе довольно печально, – мягко пояснила она. – Если я буду ревновать и изводить их, то и они последуют моему примеру, и в гареме воцарится хаос. Я могу не так много – лишь дать им немного тепла и поддержки в трудную минуту, когда им не на кого положиться и некому пожаловаться. Инло, никогда не забывай, в первую очередь я – императрица и только потом – женщина.
Инло с глупым видом уставилась на свою госпожу. Не так давно она уже слышала подобное, ей вспомнился ласковый голос:
«Инло, жизнь – штука нелегкая. Если ты можешь помочь кому-то, помоги, не жалей сил на это, запомнила?»
В глазах девушки блеснули слезы, императрица, заметив их, растерянно спросила:
– Инло, что случилось?
Инло наспех утерлась.
– Ваше величество, – тихо начала девушка, – ваши слова сейчас напомнили мне о сестрице. Простите меня, вы – моя драгоценная госпожа, и мне не следовало сравнивать вас с сестрой. Я лишь думаю, что вы так же добры сердцем. Небеса обязательно защитят вас.
«И я… я тоже буду защищать вас», – добавила она про себя.
Ее величество ласково погладила лоб девушки:
– Расплакалась ни с того ни с сего, прямо как дитя малое.
Девушка виновато улыбнулась.
Императрица тем временем продолжила:
– Я собираюсь в резиденцию Чанчунь[93] составить компанию вдовствующей императрице для поклонения Будде. Со мной отправится Эрцин, а наш дворец я оставляю на тебя.
– Что? – удивленно переспросила Инло и тут же стала отмахиваться: – Госпожа, я не осмелюсь. Пожалуйста, поручите это Минъюй.
– Хоть Минъюй и служит мне много лет и я ей очень доверяю, но нрав у нее недостаточно серьезный. Поэтому дворец Чанчунь я поручаю тебе!
На эти слова Инло возразить не посмела, ответила со всей серьезностью:
– Слушаюсь.
На следующий день императрица покинула дворец.
Со дня отъезда императрицы Минъюй, не в силах смириться с ее приказом, взяла управление в свои руки. Вэй Инло не искала ссоры с Минъюй, которая, помимо прочего, служила здесь дольше нее, и потому, покуда все шло своим чередом, не оспаривала ее главенство.
Той ночью Инло мирно спала в своей комнате, как вдруг ее сон прервал резкий женский крик.
– Скорее! Госпожа рожает, быстро зовите повитуху! – Служанку Хэе было слышно издалека.
Инло тотчас же подскочила, наспех оделась и бросилась наружу. Там царили неразбериха и паника. Девушка строго крикнула:
– Хупо, не мешкай! Быстро за повитухой!
Та побежала выполнять приказ.
Инло тоже не стала медлить.
– Чжэньчжу, неси горячую воду и ножницы – скоро понадобятся, остальное тебе скажет повитуха, – принялась командовать она. – Фэйцуй, вели кормилице быть готовой в любое время и приготовь отвар из женьшеня!
Паника сразу уменьшилась, слуги резво кинулись исполнять приказы.
В стороне стояла Минъюй, скрежеща зубами от негодования.
Когда отвар был готов, Инло намеревалась отнести его
