15.
...Звуки приглушенных голосов. Мороз с усилием размежил веки. Похоже на больничную палату. В ногах разговаривают несколько человек в белых халатах. Голос одного из них - мужчины - показался знакомым.
- Глядите, очнулся!
- Никак ты? - опознал-таки Виталий заведующего кожно-венерологическим диспансером, с которым за эти годы успел сойтись. - Тогда не понял.
Он попытался приподняться.
- Нечего понимать. Жив и - слава Богу. Тебе пока вредно разговаривать.
- Опять не понял. Насколько помню, в меня стреляли. Потом хорошенько чем-то оглоушили. Почему ж я?.. Почему в вендиспансере-то?! Или спид стал передаваться через удары по башке?
- Уймись. Ты не в вендиспансере, а - в больнице при следственном изоляторе. Я уж месяц как сюда главврачом назначен.
- Где?!
- Ой, девочки, встает!
На Мороза навалилось несколько тел.
- Колите живо! Да что у вас руки-то, как с перепою?! - расслышал он и заново "отключился".
... - Не больше получаса.
- Да, да. Я постараюсь.
Препанов вошел в палату, в которой сейчас находился лишь один пациент. Под страстным взглядом бывшего капитана милиции Мороза следователь прокуратуры почувствовал себя неуютно.
- Здравствуйте, Виталий Николаевич, - произнес он, опасливо обустраиваясь на соседней койке.
- Чего так официально? - небритая исхудалая щека лежащего скривилась. - Можешь, как прежде, - товарищ Мороз.
- А вы мне, к сожалению, больше не товарищ. Вы, извините, теперь бандит.
- И опять неверно формулируешь. Если бандит, то почему "извините"? Выкладывай, с чем притащился. Я так понимаю...
- Вы правильно понимаете. Только прошу не нервничать.Вот, предъявляю, - Препанов склонился над портфелем, вытаскивая наружу свежую пока, но заметно располневшую папочку уголовного дела, - копия постановления о вашем аресте и - должен вас кратко допросить.
- Отчего же кратко?
- Более детальный допрос не возможен пока в силу вашего состояния здоровья.
- Заботливый, - Мороз с нарастающим изумлением пытался вчитаться в мелькающие формулировки и цифры: покушение на убийство, превышение служебных полномочий. Укрывательство...И что? Все это ему? Какая-то фантасмагория!
- Ни черта не вижу, - в глазах замелькали блики. - Давай лучше ... по-человечески. Хотя по-человечески - это у тебя никогда не получалось. Хотя бы своими словами.
- Мне странно, что вы хорохоритесь после всего.
- После чего всего?
- Вы в больнице три недели. За это время мне удалось полностью восстановить картину ваших вопиющих преступлений.
- То есть тебе удалось?
- С помощью товарищей из РУБОПа.
- Даже так? И почему же мною заинтересовался РУБОП?
- Вы прекрасно понимаете. Только не ерничайте, Мороз. И давайте без этих ваших дешевых усмешечек. Нам все известно.
- Рад за вас. Так и мне интересно знать.
- Как угодно. Вы, будучи связаны с бежавшим из-под стражи убийцей Добряковым...
- Где он?
- Застрелился из своего собственного пистолета.
- Застре?!..Да он двигаться не мог!
- Не надо делать большие глаза! Вы же были рядом.
- Да, был. И он был жив. Я кричал, чтоб не стреляли!
- Мороз! Довольно хитрить. Поймите, теперь это бесполезно. Выявлено все! Вы, несмотря на прямой запрет, установили с преступником тайную связь. Зная, где он скрывается, не только не сообщили руководству, как то предписывал долг офицера. Но, напротив, систематически сообщались и, как мы полагаем , "наводили" его на людей, которым он угрожал убийством.
- Это ты доказал?
- Но это же очевидно! А когда люди, активно оказывавшие содействие в розыске преступника, обнаружили Добрякова и попытались его задержать, вы вместо того, чтоб оказать содействие, напротив, открыли огонь из чужого пистолета и тяжело ранили одного из них. - Так. А чужой пистолет - очевидно, тоже мне в пику?
- Конечно. Вы сознательно не взяли табельное оружие, понимая, что по нему вас найдут.
- И кто же эти энтузиасты, что отправились ночью за сорок километров брать бандита Добрыню? Наверное, общественные помощники милиции. Или.. погоди, догадаюсь. Юнаты! Палки я во всяком случае точно у них видел.
- Издевка ваша неуместна. Это, к вашему сведению, сотрудники охранного частного предприятия, охраняющие господ, которым Добряков при вашем содействии угрожал расправой. Естественно, они сделали все, чтобы предотвратить...
- Естественно. Что, Пашуля, опять выполняем руководящий заказ? Тогда вот что. С этой минуты я буду давать показания только начальнику УВД, прокурору области или своему непосредственному шефу. - Вынужден вас огорчить, Мороз. Но по указанию исполняющего обязанности начальника УВД контакты с вами для офицеров МВД возможны только с его санкции. Так что, хотите - не хотите, а придется вам терпеть мое общество. - И это -общество?
- Вы корпоративным узам предпочли родственные криминальные связи. Честь офицера для вас оказалась ничто по сравнению...
- Хватит тарахтеть. Слушай, Препанов. То, что ты дурак, - тут уж, увы, не скроешь. Но - не законченный же подонок. А другой вариант для тебя не существует? Да, я действительно вышел на Добрыню. Но не для того, чтоб спасти, а чтоб склонить к сдаче. - Вынужден огорчить. Вина ваша в полном объеме закреплена экспертизами, а также свидетельскими показаниями очевидцев. Семь человек, Мороз! И все говорят одно и то же! Вы открыли стрельбу, несмотря на их требования сложить оружие.
- Смешно бы было...Хотя постой! Но - я же получил от Вальки явку с повинной! Какой же мне смысл было его "колоть", если я пособник?!.. Явку в моем кармане...Вы что, тоже?..
- Нет, никаких документов ни при вас, ни при осмотре трупа не обнаружено...Виталий Николаевич! Вам воды или, может, позвать врача?
- Чего уж там? Теперь я и без врача свой диагноз могу поставить.
- Любопытно. И?...
- По-моему, меня загнали в полную задницу.
...- Ты даже еще не догадываешься, насколько твой диагноз точен, - подтвердили от двери, где вот уже несколько минут стоял, прислонившись к косяку, исполняющий обязанности начальника УВД полковник Муслин.
- Господи! За что ж все сразу-то? - простонал Мороз.
- А за грехи! - объяснил Муслин, подходя вплотную. - И за гордыню прошлую. За все теперь ответить придется... Вы пока идите, товарищ следователь. Слаб еще наш больной. Дня через три продолжите.
- С тем, что останется, - пристально глядя в лицо Морозу, добавил он. - Шучу, шучу!
Муслин нетерпеливо помог подняться растерявшемуся Препанову, показал рукой в сторону двери.
- Но необходимо побыстрее предъявить обвинение. Мы итак нарушаем сроки. У меня указание облпрокурора, - заупрямился следователь.
- Все выполним! У нас, знаете, свои методы убеждения. Подготовим к допросу в лучшем виде. Уж для родной-то прокуратуры!
Он выставил следователя из палаты, нетерпеливо повернулся.
- Ну, здравствуй, Мороз, - теперь распиравшее его торжество можно было не сдерживать. - Всегда знал, что рано или поздно бандитское начало возьмет в тебе вверх. Вот оно и случилось,
- Ну да, как же! Взяло бы вверх, ты б у меня сейчас на посыльных бегал.
- Опять хорохоришься. А ведь боишься, а?
- Опасаюсь.
- А надо бояться. Дрожать. Потому что за дверью дожидается моей команды кум (сноска -"жаргон.: оперативный работник в местах заключения"). А власть кума в местах изоляции - это тебе еще предстоит освоить. Ты у меня теперь все тюремные науки превзойдешь.
- Это не сомневаюсь.
- Хотя - можем и сдружиться, - голос Муслина сделался приторно-сладким, будто липучка для мух. - Догадываешься, о чем я?
Мороз, слегка озадаченный, предпочел отмолчаться.
- Не веришь. А напрасно. Прошлые обиды можно забыть. А вот содействие...
- Стучать, что ли, предлагаешь?
- И, милый, это само собой. Тут-то какие проблемы?.. У меня разговор поинтересней.
Муслин отошел, резко открыл дверь, убеждаясь, что никого нет поблизости. Вернулся.
- Вижу, ты уже смекнул, что тебя ждет. Казенный дом, дальняя дорога. И это еще не самая черная краска. До казенного дома можно ведь живым и не добраться. А можно все это разом похоронить, - склонился было интимно. Но глаза Мороза ему не понравились и потому предпочел остаться хоть и на соседней койке, но - в некотором отдалении. - Дело еще переиграть не поздно. В сущности никого ведь даже не убил. И в то, что оказался там, чтоб бандита взять, тоже можно при некоторой фантазии поверить. А тогда остается разве неосторожная стрельба. Так ты ведь решил, что это на тебя нападают. Так?
- И что?
- Ну, и получится тогда по максимуму - превышение пределов необходимой обороны. Из органов, само собой, придется уволить, тут никуда не денешься. Слишком много шуму. Да что для тебя теперь органы! Если договоримся: те, кто служить остался, долго будут благосостоянию твоему завидовать. Получаешь условное наказание. Это - гарантия.
- Твоя, что ли?
- Есть и повыше люди. Главное, чтобы интерес к консенсусу был обоюдным. Понимаешь?
