Как и с экспертными знакомствами выбор имеешь из двух путей: 1). Непосредственно всё пролистывать, вчитываться, в тему въезжать, выписывать нужное, прощупывать, просматривать, вынюхивать и пробовать на вкус. Следак или его представитель должны присутствовать, а также защитник твой, если будешь настаивать. Время не ограничено, кроме как при обстоятельствах явных злоупотреблений этим временем. Но сам процесс в условиях дискомфорта окажется утомительным. В первую очередь – для тебя самого, хотя и спешить тебе в тюряге, в общем-то, не куды. В какой-то момент выдохнешься, внимание ослабнет, а без внимания и понту нет в работе этой; 2). В размен долгих посиделок, нудных и для следака, выторговать у него комплект копий всех материалов дела, сверить их с объёмом оригинала (чтоб не было изъятий), ознакомиться с вещдоками, с аудио-видео материалом, удостоверить подписью факт ознакомления и… аля-улю. А подробное знакомство дальше проводить по светокопиям, развалясь на нарах. А? Я всегда придерживался второго пути, если нет других необходимостей для встреч «ты-следак-адвокат».
Обвиняемому обязаны предоставить ко вниманию все без исключения документики из дела, что включены в него на время окончания расследования, и которые единым объёмом двинуться гулять по инстанциям. Конечно, мусора мухлюют, чтобы упрятать с глаз твоих долой какую-либо значимую информацию или сведения об отсутствии таковой. Потому – ушки держать надо востро. Помни, курсант, после окончания расследования запрещено дополнять материалы дела доказательствами, минуя возврат дела на следственную стадию. А любые, вновь появляющиеся документы, подлежащие включению в число этих же материалов, но издаваемые в текущий период, должны быть отдельно представлены на ознакомление. Такие материалы образуют самостоятельный томик.
Каждый том, а в их заглавиях полагается полная Опись документов, должен быть прошит и пронумерован. Концы стяжных шнуров скрепляются печатью и подписью в порядке пломбирования. Печать и подпись только от следака. Но разве он не может их в любое время обновить? Тогда следи, чтобы листы были пронумерованы только чернилами, а не грифелем карандаша, и чтобы нумерация совпадала с Описью. В ином случае у мусоров есть возможность подправлять циферки, добавлять, заменять, изымать какие-либо из листиков. Отсутствие чернильной нумерации констатируй как полное отсутствие нумерации, скандаль до выполнения требований о чернильном письме, исключающем бесследные правки.
Опись документов, как оглавление в любых печатных изданиях, должна содержать чёткий перечень всех документов с их поименованием, позволяющем идентифицировать, с указанием номеров листов по порядку внутри соответствующего тома. Наименование указывается полностью при возможных сокращениях слов, плюс – дата издания документа, например: «Протокол осмотра квартиры от 24.02.2010 г… л.114–116». Недопустимы отписки, типа «Протокол» и всё на этом. Мало ли каких ещё протоколов в этом деле водиться. Иначе, при таком раскладе уже после ознакомления на тех же самых листах № 114–116 может обнаружиться хотя и Протокол, но протокол, например, допроса свидетеля – доказательство обвинения, о существовании которого ты «не нюхом, ни рылом». Факт подобной подмены в дальнейшем ты вряд ли докажешь. Сам овца!
Это не брехня, следаки, эх, да чего уж там – судьи тоже, не особенно стесняются подлогов и фальсификаций. Крысы ещё те. Подменки – обычное явление. Такие манипуляции позволяют не только скрыть важные доказательства, осуществить неожиданный вброс данных, но и задним числом исправить многие ляпы, избавиться от нарушений.
Приобщённые вещественные доказательства – неотъёмлемая и составляющая часть материалов уголовного дела, и они должны храниться при деле, всюду его сопровождать. И с такими материалами следует знакомиться непосредственным образом. Опосредованное знакомство через протоколы и фототаблицы недостаточно, и более того, желательно одновременное знакомство и с объектами и с их документальными фиксаторами. Нет исключений и для громоздких вещдоков, таких, как например, сооружения или автотехника. Да, их к делу не пришить и не доставить в кабинет. Вот пусть и обеспечивают тогда доставку Магомеда к горе, он желает лично ту гору осмотреть, имеет право на то. А как же!
При знакомстве с вещдоками перво-наперво изучаем упаковку, пломбы, крепления и шовчики – всё, что призвано было обеспечить целостность и неприкосновенность. Таких охранительных уровней может быть множество в зависимости от числа гуляний вещдока по рукам и инстанциям всяким, и по числу обращений к нему исследователей. Все свои личные наблюдения сверяем с документами из дела, где отражена судьба и движение вещдока. Вскрывать и переупаковывать должны так же в твоём присутствии.
В ходе дальнейшего производства по делу у тебя не раз может появиться нужда обратиться к материалам дела уголовного. Ну, так ты без стеснений при любой необходимости используй Право на дополнительное ознакомление. А органы, в чьём распоряжении будут находиться на то время материалы, обязаны станут обеспечить тебе такой доступ. В любых случаях, когда будешь ходатайствовать об ознакомлении, кроме процессуального права по ст. 47 УПК ссылайся на гарантию по ст. 24 Конституции.
А если повстречался на твоём тернистом пути мусор упрямый, по каким-то причинам он не предоставляет возможность изготовить и заполучить на руки светокопии, злоупотреби Правом собственноручно выписывать из этих материалов любые сведения и в любом их объёме. Вплоть до того, что полностью воспроизводи все бумаги по форме и содержанию. А там посмотрим у кого сфинктер прочнее.
Кое-что из материалов тебя сразу зацепит, но по большинству материалов сиюминутно не сможешь определиться в их будущной необходимости и важности. Что ж, срисовывай все текста. Такая информационная жадность и дотошность вполне оправданна, и может быть обеспечена только подробным копированием. Важным для себя заведомо считай ВСЁ. Да, подобная возня затребует уйму времени и энергий тщедушных твоих. И не только твоих. Как опыт показывает, мусора сами сдуваются от такой тягомотины и идут на уступки в требованиях о копиях. Бесплатных, конечно.
По общему правилу, ограничений в доступе нет. Запрещено только распространение копий документов, содержащих гостайну, а материалы такого рода предоставляют защите лишь на время разбирательства. Однако на практике ограничения в доступе распространяют ещё и на материалы, касающиеся личных данных о засекреченных участниках (свидетелях, терпилах), а также на Особые мнения судей по коллегиальным их решениям. Основания последних сокрытий не ясны, но эти ограничения законными не являются.
3.6.13. Право на копирование материалов уголовного дела
Обвиняемый вправе снимать за свой счёт копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств.
Данное правомочие по своей значимости на первый взгляд покажется мелочным в сравнении с другими «основными» правами, чтобы его выделять в нашем здесь перечне фундаментальных гарантий, как он издлжен в части четвёртой статьи 47 УПК. Весь прикол в том, что слишком долгая и ожесточённая борьба шла за выделение и признание отдельным такого «мелочного» Права, а того больше хлопот – за возможности, из него вытекающие. Так что пришлось крепить его прописной гарантией. Перед нами – живой пример, с каким упорством мусора уступают любым защитным поползновениям по интересам и потребностям защиты. Сопротивление этому праву и по сей день ощутимо через бюрократические приёмы проволочек и самодурства властей. И всё потому, что мусора страшатся полного доступа к своим материалам, считая их только своим доходом и добычей. Здесь же понятное нежелание как-либо содействовать противостоящей стороне. Внутренне им кажется несправедливым: они напрягались, искали, дерзали, складировали, в чём-то ошибались и мухлевали, а пришла вражина – отдай ей часть вооружений, свои секреты и планы распахни, как телогрейку. Обнажаться перед противником и спорить по-честному в России не принято как-то.
Естественно, что при всей гнилости производств, дилетантстве следаков, фальшивости и никчёмности собираемых доказательств, твоя и твоих изредка не глупых союзников кропотливая и грамотная работа с материалами, анализ документов позволяют обнаруживать нарушения, обоснованно возражать обвинению, вспарывать «белые нитки», которыми «дело шито». Даже, если на многие из таких пороков суд и забьёт свой могучий фаллос, но и сама их систематичность неизбежно поставит под сомнение соответствие следака его служебному положению. Наиболее болезненными для мусоров последствиями от копаний защиты в материалах дела являются случаи полного и позорного разгрома обвинения по мусорской же собранной материальной базе, когда на основании изданных и приобщённых к делу сведений выявлялись неисправимые нарушения, недопустимость коренных доказательств, невыполнение обязательных процедур.
