в полной мере это им сделать так и не удалось.
II
Когда речь заходит о потерях пограничных войск в годы Великой Отечественной войны, ученые Пограничной службы ФСБ России в своих работах чаще всего упоминают в разных интерпретациях официальную статистику потерь по состоянию на 27.02.1942, на 01.04.1942, а также ту, что опубликована в книге группы военных историков (руководитель генерал-полковник Г. Ф. Кривошеев) «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь». Вся эта статистика представлена в таблице № 7.
Таблица № 7
СТРУКТУРА ПОТЕРЬ
пограничных войск в различные периоды Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.)[248]
Следует особо отметить, что абсолютное большинство ведомственных историков указанное в книге число безвозвратных потерь за все годы войны (61,4 тыс. чел.) ошибочно приписывают только пограничным войскам, что в корне неверно[247]. Как известно, в это число наряду с пограничниками включены также потери среди сотрудников органов государственной безопасности, органов государственной охраны и войск правительственной связи. Этот пример в очередной раз подтверждает обоснованность моих слов о том, что за несколько последних десятилетий ни один историк, представляющий Пограничную службу, так и не удосужился выяснить, каковы же истинные потери пограничных войск НКВД за период их участия в сражениях Великой Отечественной войны. Оказывается, что декларировать известный лозунг «Никто не забыт и ничто не забыто» гораздо легче, чем на деле организовывать работу по установлению конкретных фамилий, а также общего количества пограничников, погибших или пропавших без вести в годы той страшной войны.
На самом же деле разобраться в этом вопросе не составляет большого труда. Еще в начале 90-х годов прошлого столетия группа ученых и сотрудников Центрального архива ФСБ России, работая в рамках созданной межведомственной комиссии по подсчету потерь Вооруженных сил СССР в годы Великой Отечественной войны, установила, что безвозвратные потери среди военнослужащих пограничных войск НКВД СССР составили 48 тысяч 972 человека.
Если к вышеприведенному числу потерь среди пограничников прибавить число погибших и пропавших без вести сотрудников контрразведки, подразделений центрального аппарата и территориальных органов, ОМСБОН и командиров истрибительных батальонов (11 398 чел.), сотрудников государственной охраны (98 чел.), а также военнослужащих войск правительственной связи (932 чел.), в итоге получится цифра 61 400 человек, которая затем и была включена в общее число военных потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне (8 млн 668 тыс. 400 человек). В последующие годы были установлены фамилии еще 582 сотрудников органов государственной безопасности, погибших в боях за Родину. Таким образом, общие безвозвратные потери органов и войск государственной безопасности на сегодняшний день составили почти 62 тыс. человек[249].
Должен заметить, что вся имеющаяся на сегодняшний день статистика позволяет достаточно точно определить виды и структуру потерь пограничных войск в годы войны. К примеру, если сравнить число пропавших без вести и оказавшихся в плену среди всех сотрудников органов и войск государственной безопасности за четыре года войны, а также их число только среди пограничников по состоянию на 1.04.1942, то можно с удивлением обнаружить одну и ту же цифру — 35,4 тыс. человек. Подобное, на мой взгляд, может быть лишь в том случае, если эта цифра отражает число пропавших без вести только среди военнослужащих пограничных войск. Надеюсь, что в этом вопросе двух мнений быть не может.
Для определения числа небоевых потерь среди пограничников обратимся к исследованиям доктора исторических наук, начальника Управления регистрации и архивных фондов ФСБ России В. С. Христофорова. Судя по его монографии «Органы госбезопасности СССР в 1941–1945 гг.», число безвозвратных потерь среди сотрудников органов государственной безопасности, а также среди личного состава войск правительственной связи полностью совпадает с количеством фамилий, включенных в ведомственные Книги Памяти погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны. А, как известно, в эти издания включались только боевые потери. Без умерших по болезни, погибших в результате происшествий или осужденных к расстрелу. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что и число небоевых потерь (7,1 тыс. чел.), включенное в таблицу № 15 уже ранее упоминавшейся книги «Великая Отечественная война без грифа секретности. Книга потерь», также относится только к пограничным войскам НКВД СССР. После этого уже не составляет большого труда определить число пограничников, погибших на поле боя или умерших от ран. Отняв от общего числа безвозвратных потерь среди пограничников (48,9 тыс. чел.) количество тех, кто пропал без вести или погиб в плену (35,4 тыс. чел.), а также число небоевых потерь (7,1 тыс. чел.), мы получим официальную цифру погибших в бою и умерших от ран — 6,4 тыс. военнослужащих.
Для определения общего числа потерь пограничных войск в годы Великой Отечественной войны не хватает лишь статистических данных, характеризующих их санитарные потери. В эту категорию потерь, как уже ранее отмечалось, включались раненные, контуженные, обожженные, обмороженные и заболевшие военнослужащие. Но если исходить из того очевидного факта, что учет санитарных потерь в годы войны как в Красной армии, так и в пограничных войсках велся значительно лучше, чем учет безвозвратных потерь, а пограничники в составе действующей армии находились лишь до начала мая 1942 года, то можно со значительной долей уверенности утверждать, что число этих потерь ненамного будет отличаться от той цифры, которая указана по состоянию на 1.04.1942 (8,2 тыс. чел.).
Подводя итог всему вышесказанному, можно констатировать, что общие потери пограничных войск НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны могли составить чуть более 57,2 тыс. военнослужащих. В их числе 48,9 тыс. — безвозвратные потери и чуть более 8,3 тыс. — санитарные. Надеюсь, что проведенное мною небольшое исследование дает более-менее полное представление об общем количестве и структуре потерь пограничников за весь период их участия в боевых действиях в составе действующей армии.
К сожалению, приведенная мною статистика не позволяет судить о потерях среди различных категорий пограничников, не проясняет ситуацию по поводу того, в каких пропорциях находится число убитых пограничников по отношению к умершим от ран. Также непонятно, какую долю среди пропавших без вести составляют неучтенные погибшие на поле боя, а также те, кто в силу разных причин оказался во вражеском плену или дезертировал из своих частей. Да-да! К сожалению, и среди пограничников были такие! В структуре санитарных потерь неясно, каково соотношение числа раненых по отношению к контуженым, обгоревшим и обмороженным. Немало и других «белых пятен» до недавнего времени оставались неисследованными.
Более основательно разобраться в этих вопросах мне помогли ряд новых архивных документов, выявленных в фондах Российского государственного военного архива (РГВА) в 2015 году. Имеются в виду прежде всего различные справки и докладные записки по вопросам потерь, которые готовились для руководства войск НКВД СССР и Главного
