мере двадцать пять тонн взрывчатки.
Манфред поставил взрывной механизм на пятнадцать минут вперед и засунул его между ящиками и стальной стенкой вагона, так что его нельзя было увидеть снаружи. Потом выпрыгнул на землю и побежал к локомотиву. Три человека, запертые в вагоне, не входят в «Оссева брандваг». Если их оставить в живых, они станут свидетелями и многое расскажут полиции. Он их не жалел. Это были жертвы войны.
Он забрался в кабину локомотива и отключил тормозные устройства вагонов, потом постепенно стал увеличивать скорость. Колеса повернулись, обрели опору, и поезд, лязгая сцепками, двинулся вперед и начал рывками подниматься по склону.
Манфред еще чуть повернул рукоять скорости и закрепил ее. Потом спрыгнул на землю и смотрел, как мимо него проезжают вагоны. Они постепенно набирали скорость. Когда мимо проехал служебный вагон, Манфред вернулся к следам под деревьями и сел на мотоцикл.
Он нетерпеливо ждал, каждые несколько минут поглядывая на часы.
Наконец прогремел взрыв. Короткая оранжевая вспышка осветила небо, а после долгого перерыва донесся и звук, похожий на грохот далекого прибоя о скалистый берег.
Манфред включил двигатель и поехал в ночи на юг.
Хорошее начало, подумал он, но впереди еще очень много работы.
* * *
Когда Шаса вошел в кабинет и нерешительно остановился у входа, Блэйн поднял голову. Шаса был в новой, аккуратной летной форме, с лентами Ордена за заслуги и «Звездой Африки» на груди и со знаками различия на плечах.
– Доброе утро, Шаса, – кивнул Блэйн. – Десять утра. Виски?
Шаса поморщился.
– Я пришел извиниться за свое поведение в тот день, сэр. Оно непростительно.
– Садись. – Блэйн указал на кожаное кресло у книжного шкафа. – Временами мы все ведем себя как идиоты. Важно самому понимать, когда ты это делаешь. Извинения приняты.
Шаса сел нога на ногу, потом снова поставил их ровно.
– Вы говорили о работе, сэр?
Блэйн кивнул и встал. Он подошел к окну и стоял, глядя в сад. Старуха кормила голубей из бумажного пакета. Наблюдая за ней, Блэйн принимал окончательное решение. Неужели забота о Сантэн Кортни и ее сыне затмевает его чувство долга? То, что он имеет в виду, критически важно для благосостояния государства. Возможно, Шаса слишком молод и неопытен для такой работы, думал Блэйн. Но он уже много раз обдумывал это и теперь направился к столу.
Взял простую черную папку без названия.
– Это совершенно секретно, – сказал он, взвешивая папку в руке. – Очень тайный и деликатный отчет и оценки. – Он протянул папку Шасе. – Из кабинета не выносить. Прочти здесь. У меня встреча с фельдмаршалом Сматсом. – Он отвернул рукав и взглянул на часы на запястье. – Вернусь через час. Тогда поговорим.
Он отсутствовал больше часа, а когда вернулся, Шаса еще читал. Держа раскрытую папку в руках, он посмотрел на Блэйна, и лицо у него было серьезное и встревоженное.
– Что скажешь? – спросил Блэйн.
– Конечно, я слышал про «ОБ», – ответил Шаса. – Но я понятия не имел ни о чем подобном. Тайная армия, сэр, прямо среди нас? Если когда-нибудь она будет полностью мобилизована против нас… – Он покачал головой, пытаясь подобрать слова. – Революция, гражданская война, и это в то время, когда все наши бойцы на севере.
– Они зашевелились, – негромко сказал Блэйн. – До сих пор они, как свойственно африкандерам, только тянули время, препираясь друг с другом, но недавно что-то произошло, и они обрели новую цель… – Он замолчал, ненадолго задумался и продолжил: – Не буду предупреждать, Шаса, что ничего из сказанного здесь нельзя передавать никому, даже самым близким людям.
– Конечно, сэр.
Шаса был серьезен.
– Ты слышал о взрыве поезда с динамитом у реки Таус две недели назад?
– Да, сэр, страшный случай. Погибли машинист и его бригада.
– У нас есть новые данные. Мы не считаем это несчастным случаем. Все погибшие находились в вагоне охраны, и есть доказательства, что по меньшей мере один из них был связан по рукам и ногам. Мы считаем, что с поезда похитили большую партию взрывчатки, а остальное потом взорвали, чтобы скрыть следы.
Шаса негромко присвистнул.
– Я считаю, это только начало. Я считаю, что началась новая фаза и что отныне следует ждать быстрой активации. Повторяю, произошло что-то такое, что послужило катализатором… мы должны узнать, что это, и устранить.
– Чем я могу помочь, сэр?
– Дело государственной важности. Мне нужно поддерживать постоянный контакт с начальниками полиции провинций и с военной разведкой. Вся операция должна быть тщательно скоординирована. Мне нужен личный помощник, офицер связи. Я предлагаю эту работу тебе.
– Я польщен, сэр, но не понимаю, почему выбор пал меня. Есть десятки других, лучше подготовленных…
– Мы хорошо знаем друг друга, Шаса, – перебил Блэйн. – Мы многие годы работали вместе. Из нас получилась хорошая команда. Я тебе доверяю. Я знаю: тебе не занимать и ума, и мужества. Мне не нужен полицейский. Мне нужен человек, который понимает ход моих мыслей, и я должен верить, что он беспрекословно будет исполнять мои приказы. – Блэйн неожиданно улыбнулся. – К тому же тебе нужна работа. Я прав?
– Вы правы, сэр. Благодарю вас.
– Ты сейчас в отпуске для восстановления здоровья, но я немедленно переведу тебя из военно-воздушных сил в Министерство внутренних дел. Ты сохранишь звание и жалованье командира эскадрильи, но отныне будешь подчиняться только мне.
– Понимаю, сэр.
– Шаса, ты летал после того, как потерял глаз?
Блэйн без обиняков заговорил о его увечье. Этого не позволял себе никто, даже мама. Шаса зауважал его еще сильнее.
– Нет, сэр, – сказал он.
– Жаль. Тебе понадобится очень быстро передвигаться по стране.
Он следил за лицом Шасы и видел, как тот упрямо сжал челюсти.
– Вопрос только в точной оценке расстояний, – сказал Шаса. – Нужна практика.
Блэйн был доволен.
– Попробуй потренироваться бить по мячу, – небрежно посоветовал он. – Это
