class="p1">— Что ж, — прокашлялась она. — Это честная цена. Когда выступаем?
— Как только войско Бреса войдет в Приморье. Ваши люди должны быть наготове, так как выступать придется сразу.
— Мы будем готовы, — заверила Ильди.
— Хорошо, тогда сегодня вечером вам принесут на подпись бумагу с договором, — любезно сказал Красный.
Кивнув, Ильди молча развернулась на пятках и вышла из кабинета, позвякивая кольчугой. Едва за ней закрылась дверь, как приятная улыбка на лице Ворона сменилась брезгливой гримасой. Он стиснул рукой ожерелье через одежду и глубоко вздохнул.
* * *
Утром они отправились в путь, едва заря розовыми пальцами тронула небо. Карета, скрипя, ползла под уклон. Воздух вокруг гремел от вороньих криков. Фении с беспокойством косились на черных птиц, которые метались над каретой, словно обезумев. Некоторые вороны налетали на лошадей, целясь клювами в голову, некоторые падали на крышу и пронзительно орали, показывая красные глотки.
— Да что такое происходит? — гневно спросила леди, высовываясь из окна кареты.
При ее появлении вороны окончательно взбесились и так отчаянно замельтешили перед лошадями, что животные шарахнулись в сторону. Вознице с трудом удалось их остановить.
— Убирайтесь! — велела хозяйка Твердыни черным птицам. — Пошли прочь!
Стая не сразу вняла ее приказу. Неумолчно галдя, вороны поднялись выше, но продолжали кружить над каретой.
— Улетайте! — в ярости крикнула леди, глядя вверх. Скройтесь в горы!
Тяжело махая крыльями, описывая широкие круги, вороны взмыли в небо и, продолжая отчаянно граять, скрылись за деревьями.
— Совсем от рук отбились, — проворчала леди. — Оставьте меня все, наконец, в покое! Мне надо подумать!
Она резко задернула плотные черные шторы на окне.
Возница вернул лошадей на дорогу, а конные фении дождались, пока Ройле их догонит.
— Не к добру это, — промолвил один из стариков. — Последний раз я такое видел, когда Аодх отправился пировать к предкам. Клятые вороны словно не пускали нас вперед. Скажи хозяйке, малый, что вертаться надо.
Невольно обернувшись на карету, Ройле замялся:
— Она велела ее не беспокоить. Если помешаем, разозлится…
— Ладно, едем, раз так, — проворчал фений. — Не люблю я здешние места. Могилы старые кругом, и почти граница. Не наша тут земля уже, не наша.
Ройле ничего не ответил. У него самого в душе все переворачивалось от беспокойства. Вокруг тянулся светлый редкий лес, уже весенний, кипящий суетной жизнью птиц, зверей и насекомых. Над головой Ройле пролетела бабочка. Здесь было намного теплее, чем в горах.
Дальше дорога делала изгиб и раздваивалась. Направо она чуть забирала в горы, идя по кромке леса, а налево уходила ниже, туда, где уже начинались границы Таумрата, его тучные бескрайние поля, виноградники и полноводные реки, густые дубравы и приветливые города с домами из белого кирпича.
Их путь вел направо. Возница заставил лошадей изменить ход, и тут из-за поворота выехали всадники. Они были одеты в темную одежду и куртки с нашитыми стальными пластинами. Вооружены мечами и луками.
Впереди на рослом соловом жеребце сидел наголо бритый великан с уродливой татуировкой на лице.
Все произошло очень быстро.
Растерявшиеся фении замерли. Но всадники мгновенно подняли луки. Свистнули в воздухе стрелы — и возница замертво повалился с козел, один из фениев свесился на луку седла, хватаясь рукой за грудь, а второй рухнул с лошади с пронзенным горлом.
Ройле молча выхватил топор и бросился вперед, к великану с татуировкой. Тот ловко спрыгнул с коня и еще ловчее выхватил из ножен светлый полуторный меч. Отбил удар. Сталь громко зазвенела.
Оставшиеся без возницы лошади продолжали медленно тащить карету вперед, но не налево, а прямо, к молчаливым всадникам.
Когда топор встретился с мечом, Ройле вскрикнул, пораженный мощью удара. Никогда прежде ему не встречался равный противник. Они с татуированным воином были одного роста, но в движениях врага сквозила вкрадчивость и гибкость опытного поединщика.
Татуированный тоже удивился — и восхищенно присвистнул, чуть подавшись назад. Лесоруб решил, что это его шанс, и с маху рубанул топором, вкладывая в удар всю свою неимоверную силу. Но воин снова выставил меч, уведя топор далеко в сторону.
От неожиданности Ройле споткнулся и тут же ощутил резкую боль в боку. Он посмотрел вниз и увидел, как меч врага выходит из его тела. Хлынула кровь. Колени стали ватными, Ройле осел на траву, беспомощно глядя на противника. В руке он все еще сжимал топор.
Воин снова нанес удар, и Ройле потерялся в беспросветном мраке. Он упал на спину с закатившимися глазами, истекая кровью. Один из лучников натянул тетиву и прицелился ему в горло.
— Оставь, — приказал татуированный. — Давно не встречал я человека, равного мне по силе. Если бы он умел владеть мечом, то, возможно, лежать бы тут мне. Топор лесоруба — страшное оружие, но не против клинка наемника.
— Что здесь происходит? — раздался резкий окрик.
Из распахнувшейся двери кареты показалась леди Ворон. Она не казалась испуганной, глаза ее гневно сверкали. Мгновение спустя она увидела истекающего кровью Ройле.
— Кто вы? — властным тоном спросила леди. — Как вы посмели напасть на мою карету?
Великан с татуировкой шагнул к ней. С острия его меча капала кровь.
— Вы леди Ворон? — спросил он.
— Да, — гордо ответила леди, распрямляя плечи.
Ее светло-серые глаза встретились с его голубыми, холодными, словно весенний лед.
— Меня зовут Куланн Две Половины, — произнес гигант. — Я наемник, продаю меч за золото. И я еще ни разу не убивал женщин…
Меч метнулся вперед и вонзился в грудь леди Ворон так глубоко, что прошил тело насквозь. Глаза ее широко распахнулись, взгляд не отрывался от лица великана. С тихим вскриком хозяйка Твердыни согнулась и кашлянула, выплюнув сгусток крови.
Куланн выдернул меч из раны, и леди Ворон боком упала в дорожную пыль, перевернулась на спину и замерла, глядя остановившимися глазами в бездонное весеннее небо, синее, словно васильки. Кровь медленно вытекала из ее рта.
Куланн подошел к ней, нагнулся. И тут земля у него под ногами дрогнула, а с гор налетел свирепый ветер. Лошади с визгом бросились прочь, напрямик через лес, волоча за собой карету. Кони наемников тоже словно взбесились, они плясали, пытаясь встать на дыбы. Один из воинов не удержался и свалился вниз. Копыто перепуганного коня проломило ему череп.
Куланн сорвал с шеи леди роскошное ожерелье и бросился к своему коню. И тут грянула буря — как будто все это время она караулила, притаившись между серых скал, выжидала в темных ущельях.
— Бежим! — заорал Куланн, высылая коня в галоп.
Наемники понеслись прочь, а буря преследовала их, словно живое разъяренное существо. Обернувшись, Куланн увидел, что
