подряд ездить в продуктовый магазин и обратно. Разве мы не можем стремиться к чему-то большему?
– Без обид, но почему лучше быть писателем?
– Почему лучше создавать искусство?
– Ну да. Почему это лучше, чем помогать кому-то в поиске жилья? Жилье нужно всем.
– Искусство тоже нужно.
– Я бы предпочел иметь дом, а не книжку с рассказами.
– О’кей, но перестань хоть на секунду мыслить как потребитель. Что насчет твоей собственной жизни? Ты действительно думаешь, что тебе понравится проводить большую часть времени, показывая людям дома? Это и есть твоя цель?
– Послушай, моя цель, ну, типа, просто быть хорошим человеком.
Флоренс взглянула на Ника, пытаясь понять, не шутит ли он. Похоже, он был абсолютно серьезен.
– Наверное, это тоже важно, – пробормотала она.
Ник покачал головой:
– Не пойми меня неправильно, я не говорю, что это должно быть целью каждого. Это круто, что ты действительно об этом думаешь и нашла свое призвание. Все, что я хочу сказать, это то, что ничей путь сам по себе не хуже и не лучше, чем чей-то еще, понимаешь?
Флоренс скептически приподняла бровь, и Ник рассмеялся. Он кинул взгляд на раздвижную стеклянную дверь, ведущую в комнату, и негромко сказал:
– Ладно, не говори никому, но тут есть девчонки, которые просто хотят быть типа влиятельными персонами в Инстаграме, и да, я признаю, что, возможно, этот путь чуть менее благороден, чем, скажем, путь Ганди.
Флоренс улыбнулась:
– Ну, у меня в Инстаграме целых семь подписчиков, так что не волнуйся, мне такая карьера не грозит.
Ник энергично кивнул:
– Понимаешь, да? Я об этом и говорю. Плевать, что все остальные о тебе думают, верно? Плевать на все эти лайки, комментарии и бесконечное позерство.
– Именно, – согласилась Флоренс, осознавая, что большую часть времени она как раз беспокоится о том, что про нее думают другие.
Она – да, но не Хелен.
Флоренс наклонилась вперед и выдернула сигарету из пальцев Ника.
– Так что привело тебя в Семат? – спросила она, глубоко затянувшись.
– Ветер.
– Ты один из этих кайтсерферов?
– Ну да. А ты?
Флоренс рассмеялась:
– Нет. Точно нет.
– Я, кстати, серьезно говорю. Тебе стоит попробовать. Могу научить, если хочешь.
Флоренс склонила голову набок:
– Я подумаю.
Ей стало интересно, приняла бы Хелен его предложение или сочла себя выше этого. Предсказать, как поступила бы мадам Уилкокс в той или иной ситуации, было практически невозможно, ведь, по опыту Флоренс, Хелен всегда поступала непредсказуемо.
Что ж, она тоже может быть непредсказуемой. Флоренс положила руку на бедро Ника и произнесла:
– Иди сюда.
Пятнадцать минут спустя Флоренс сидела верхом на Нике, лежащем на голом матрасе. У их ног валялся грязный спальный мешок. Она грубо расстегнула его рубашку. Он приподнялся, обхватил ладонями ее лицо и произнес:
– Ты красивая.
Она толкнула его обратно:
– Скажи мое имя.
