– И что вы ему сказали?
– Правду. Я не остаюсь здесь на ночь.
– Хорошо, – тихо сказала Флоренс, – спасибо.
Амина никак не отреагировала, словно не услышала. Она положила платок на кровать и расправила складку. В этот момент раздался звонок в дверь. Флоренс вскочила. Она посмотрела на часы – было почти восемь. Должно быть, это Мэг.
Амина пошла вниз открывать. Через несколько минут Флоренс спустилась за ней: Мэг стояла во дворе и смотрела в свой телефон. Увидев Флоренс, она воскликнула:
– Погоди-ка, да ты просто отлично выглядишь!
На Флоренс было шелковое платье и эспадрильи. Губы она накрасила красной помадой, которой всегда пользовалась Хелен. Увидев себя в зеркале, она почувствовала, будто надела маску. На нее смотрел кто-то совершенно незнакомый. Она даже подняла руку, чтобы посмотреть, помашет ли отражение в ответ.
– Спасибо, ты тоже.
Мэг была одета в короткие джинсовые шорты и вышитую блузку-крестьянку.
Они вышли на улицу, и Флоренс забралась на заднее сиденье старенького мопеда «хонда». Она осторожно обхватила Мэг за талию, аккуратно придерживая правой рукой гипс на левом запястье.
– С тобой все в порядке? – спросила Мэг.
– Все отлично. Bonjour, l’aventure!
Дорога от виллы шла узкая и извилистая. Сверху она, должно быть, напоминала упавшую на землю прядь волос. Гул мотора то усиливался, то стихал, пока мопед выписывал виражи. Флоренс поймала себя на мысли, что наслаждается такой опасной ездой. Ей вспомнились ощущения по дороге в Семат, когда она давила на газ и представляла, как голова Хелен отскакивает от приборной панели, словно футбольный мяч. Она тряхнула головой, отгоняя воспоминания.
Минут через пятнадцать Мэг въехала на стоянку рядом с неприглядным многоквартирным домом за пределами старого города. Она рассказала Флоренс, что когда-то здесь сняли квартиру четверо австралийцев, и теперь каждые несколько недель сюда заселялись новые иностранцы. В основном кайтсерферы, которых привлекает местный ветер. Она нажала на кнопку домофона – раздалась веселая мелодия.
– Да? – протрещал динамик.
– Это я, – пропела Мэг, оставив на переговорном устройстве след от блеска для губ.
После паузы снова послышался треск.
– Кто?
Мэг рассмеялась, назвала свое имя и развела руками, взглянув на Флоренс. Вид у нее при этом был вполне добродушный – похоже, она привыкла к тому, что ее не помнят. Наконец домофон звякнул и дверь с глухим стуком открылась. Пока они поднимались на третий этаж, Флоренс спросила Мэг, сколько ей лет.
– В сентябре будет двадцать два. А тебе?
Флоренс решила выбрать нечто среднее между своим настоящим возрастом и возрастом Хелен:
– Двадцать девять.
Наверху дверь им открыл блондин в пляжных шортах – больше никакой одежды на нем не было. Ни слова не говоря, он повернулся и ушел обратно в комнату. Войдя вслед за Мэг внутрь, Флоренс оценила обстановку и мгновенно испытала разочарование, которое с каждой минутой только усиливалось. В комнате, большую часть которой занимал огромный черный кожаный диван, кое-где залатанный клейкой лентой, сидело восемь или девять человек. Грязный стол был завален пепельницами, полными окурков, и пустыми банками из-под пива. Никаких восточных нарядов и бронзовых светильников не наблюдалось.
– Привет, ребята, – весело поприветствовала всех Мэг. Она прошлась по комнате и каждому представила Флоренс, причем со всей официальностью, хотя обстановка этого вовсе не требовала.
– Хелен – писательница, – повторяла она, – романистка.
У большинства присутствующих был такой же равнодушно-скучающий вид, как и у парня, открывшего им дверь. Флоренс, однако, с удовлетворением отметила, что их маски немного сползли, когда Мэг представила ее как писательницу. В их глазах мелькнуло что-то похожее если не на уважение, то хотя бы на любопытство.
– Я тоже писательница, – заявила худенькая девушка в бикини-топе, затягиваясь электронной сигаретой. – То есть сейчас это просто что-то
