Снова долгая пауза.
— И как там — в Ленинграде?
— Не очень хорошо. Социализм больше не строится. Строится какое-то идиотское подобие капитализма. Скверно всё. Может, и к лучшему, что вы этого не увидите. Ахмед жив и здоров. Анна Петровна работает в издательстве. Капитан при вас был еще не капитаном, а просто моряком Виктором.
— А вы, Серж?
— Нашей семьи еще не было в Доме.
— А ведь неплохое было время в Ленинграде, а я вот увлеклась вдруг ставшей доступной иллюзорной мечтой и увязла в ней с головой. Как вы говорите, навсегда и безвозвратно. Впрочем, что греха таить? У меня здесь постепенно вроде бы всё и наладилось. Дом, муж, дети и мечта, ставшая работой, — «Мулен Руж». Чего еще желать?
— Так вы о чём грезили, то и получили. Сетовать грех. А мне пора вернуться к девочкам.
— Могу я для вас что-нибудь сделать, Серж?
— Можете. Хотелось бы порадовать моих девочек. Они всё-таки немножко в душе авантюристки. Дайте им после представления станцевать на сцене вальс в паре с вашими мальчиками из балета. Мне кажется, что с такой поддержкой мои подопечные не ударят лицом в грязь.
— А что, блестящая идея и необычная развязка вечера. И я еще чего-нибудь придумаю. Будете опять в Париже, непременно загляните в «Мулен Руж». Сделаю для вас всё, что смогу.
Перерыв между номерами. Вроде бы представление идет к концу. Мои красавицы уже добили вторую бутылку шампанского — и ни в одном глазу! Впрочем, при их комплекции две бутылки за весь вечер — всё равно что слону дробина. Похоже, что-то только что обсуждали между собой. На меня взглянули мрачновато.
— Ты оказался прав. Не с нашими талантами лезть на эту сцену, — призналась Охота и тут же просветлела. — А какие танцовщицы! А какие танцоры! Как у них красиво всё получается!
— Не огорчайтесь. Каждый хорош в своем деле. Вы в своем, а они в своем. Неизвестно еще, кто кому должен завидовать. Вы вот сегодня целую банду разгромили, с которой полиция справиться не могла. Просто об этом никто не знает. Да и вообще, еще не конец жизни! Вдруг еще и потанцуете на сцене.
— Ферида, чует мое сердце, что Сергей что-то затеял, — забеспокоилась Охота. — Что-то у него подозрительно загадочный вид. Если сам не выложит, что задумал, то придется пытать. Он щекотки боится.
От пытки меня спасли музыкальные аккорды очередного номера. Похоже, что это финальный парад. Под бурные аплодисменты словно пронеслось всё представление, и вся труппа оказалась на сцене. Замерли последние ноты, но артисты и артистки остаются на сцене. Выстраиваются открытым в зал полукругом вдоль декорации и чего-то ждут. Выходит конферансье.
— Уважаемые господа, прошу не расходиться. Вечер еще не завершен. Вы уже заметили, что в зале присутствуют две очаровательные девушки — Ферида и Охота. Это из-за них разгорелись чуть ли не убийственные страсти на балу в отеле «Ритц». Наши танцоры хотят пригласить их на вальс.
Вперед к рампе выходят два парня и протягивают правые руки к нам. Девочки в смущении оглядываются на меня, и я им ободряюще киваю. Конферансье между тем продолжает:
— Поддержим эту прелесть аплодисментами, господа. После вальса девушек ждет награда. Мы по их желанию повторно исполним любой номер нашей программы.
В зале послышались нарастающие хлопки, переходящие во вполне приличные аплодисменты. Уже и от соседних столов подсказывают: «Идите, идите». И они пошли, в недоумении оглядываясь на меня. Кавалеры труппы подхватили их с предпоследней ступеньки лестницы на сцену, и тут же зазвучал вальс. Мои красавицы закружились в танце. Обе пары стройные, длинноногие, пластичные и изящные. Кавалеры не позволяют себе сложных па. Ведут дам легко и ровно, словно плывут. Публика, улыбаясь, следит за парами.
Кончился вальс. Конферансье подходит к девочкам и что-то спрашивает у них. Затем выходит к рампе и объявляет:
— Канкан.
Это не тот канкан из восьми танцовщиц, что уже был.
В этом участвует весь кордебалет. И венгерки, и цыганки, и матроски, и казачки, и дивы в перьях — все слились в этом бешеном ритме. Мои девочки стоят у кулисы и с восторгом поедают глазами зрелище, еще невиданное даже в самом «Мулен Руж».
— Что это было в самом конце? — спросила Охота, когда мы уже сели в машину.
— Понравилось?
Вместо ответа девочки прижались ко мне и так, чуть ли не в обнимку мы ехали до отеля. Попрощались с Этьеном и я попросил его подать машину часам к двенадцати. Опять недоспим? Уже пять часов утра. Молчим, не желая разрушать очарование ночи.
— Да-а, канкан… — только и послышался из спальни девочек голос Фериды. Шуршание одеяла и там всё затихло.
Около одиннадцати нас побеспокоил посыльный. Но мы уже встали, умылись и как раз обсуждали возникшую проблему. Подарок-то Антогоре забыли купить. Да и для себя девочки по магазинам не походили.
Посыльный вывалил на стол два свертка. Тот, что поменьше, не особо тяжелый, а тот, что побольше, — довольно тяжелый. По стуку, в большом свертке какой-то деревянный ящик. Развернули сначала меньший. В нём три коробки и письмо от комиссара Леграна. Я за письмо, а Охота — за верхнюю коробку. Открыла. Там великолепный, никелированный маузер. Не дамский и с запасной обоймой. Все патроны на месте. На рукоятке гравировка: «Ферида». Мигом раскрыты остальные две коробки. Там то же самое, но гравировки «Охота» и «Антогора». Разворачиваю письмо и читаю вслух.
«Я подумал, что вашей третьей красавице будет интересно и полезно потренироваться в стрельбе. Поэтому посылаю и небольшой ящик наконечников для стрел, воткнутых в стаканчики с волшебной силой. Дай бог, чтобы мой подарок остался для ваших девочек, Серж, только сувениром на память.
В. Л.»
— Какая прелесть! — только и промолвила Охота.
— И Вивьен тоже прелесть, — добавила Ферида. — Хотя и не молодой.
Этьен стукнул в дверь ровно в двенадцать. Мы уже позавтракали и совсем готовы к отбытию. Внизу рассчитались за услуги, получили все обычные пожелания, приглашения и двинулись в направлении Марли. Этьен удивился, высаживая нас, что называется, в чистом поле, развернулся и поехал назад. Мы постояли с минуту, глядя на далекую Эйфелеву башню, и вошли в скалу.
ГЛАВА 5: Башня Аманды
Спустившись в круглый зал, застали там Арзона. Старый гном отпер ограду и что-то колдует около машины. Оказывается, что аккуратно чистит ее мягкой щеткой.
— Буду сам прибирать здесь время от времени, — говорит он, поздоровавшись с нами. — Эльфы Везера подмели зал и уже ушли. Вот тебе ключ от ограды, Серж. Второй будет у меня, если что. Не волнуйся. Я всё аккуратно. Хотя и не понимаю, что здесь и зачем. Я предупредил, чтобы в чужие проходы наружу не выглядывали.
— Это очень сложная машина, Арзон, и притом еще и не вся, а только ее небольшая, но очень важная часть. Остальное в другом месте. Я тебе уже говорил, что если повредить машину, то этот зал исчезнет и ходить друг к другу в гости уже не получится. А как вы узнали о его существовании?
— Фея Роза как-то совсем недавно нас сюда привела. С год назад вроде бы.
— А она откуда узнала?
— Сама не представляет. Во сне, что ли, увидела. Меня тоже удивляет, как народ из разных мест вдруг узнает друг о друге. Спрашивал у многих — и те тоже удивляются. Ладно, есть так есть, и пусть будет. Да, граммофон для тебя мы отдали Жанне — твоей экономке. И пластинки, которые она выбрала. Денег у нее не взяли. Она чуть не обиделась. Потом сказала, что тогда хотя бы раз в неделю будет даром присылать служанку, чтобы прибрать лавку. Присылает. Теперь у нас в лавке чисто. Хорошая девушка твоя помощница.
— Хорошая, — подтвердил я. Если у вас в Верне появятся какие-нибудь сложности, то обращайтесь к ней. Обязательно поможет. А как Нельга поживает?
— Чуть не каждый день приходит и интересуется новыми пластинками. Куда она их только складывает? Мы теперь думаем, как бы делать пластинки с нашей музыкой и песнями.
— Если надумаете, то у Жанны чудесный голос и слух.
— Будем иметь ее ввиду.
— Нам пора, Арзон. Кого увидишь — всем передавай привет от меня.
При выходе к чудному озерцу пропустил девочек вперед. Пока шли до виллы, всё любовался стройными конструкциями их опорно-двигательных аппаратов и слаженным изяществом работы аппаратных механизмов. Не говоря уж об эстетическом наслаждении безукоризненной геометрией седалищных холмов.
Интересно, а как я через год буду объясняться с ними по поводу необходимости проведения таинства зачатия, о котором договаривались с Антиопой? А может быть, всё будет очень просто? Антогору же они ко мне ночью подсылали. А та сказала, что они еще и выбирали, кому идти. Но почему-то совсем не привлекает, чтобы лишь ради этого «таинства» год пролетел побыстрее. Хочется совсем обратного — чтобы Антогора, Охота и Ферида как можно дольше были бы рядом…
