услышал, как Маркус усмехнулся. – Я очень рад за вас. Когда родители поняли, что потеряли тебя, они изменили свое мнение о Вайпер, правда, для этого потребовалось пять лет…
– Пять лет? – переспросил я.
Прошло пять лет? А все было как вчера: последний разговор с Вайпер, разгром мною зала замка, уверения родителей в том, что моей любимой смертной больше не было в живых, мой побег. Значит, Вайпер исполнилось двадцать восемь лет. И где она была все это время?
– Где вы прятали ее? – прямо спросил я.
Маркус промолчал.
– Не бойся, я не буду упрекать тебя: сейчас она со мной, и я счастлив. Просто скажи, где была Вайпер и почему она стала такой? Что за порез на ее запястье? – сказал я, поняв, что брат боялся моего гнева.
– О шраме на ее запястье я не осведомлен. Но она была в закрытом женском монастыре, – словно нехотя, ответил мне Маркус. – Я знаю, ей тяжело пришлось там, среди незнакомых людей, но, Седрик, тогда мы считали, что так будет лучше.
– Но я рад тому, что вы поняли свою ошибку и вернули ее мне. – Я с любовью гладил белое лицо возлюбленной, представляя, что она чувствовала мои прикосновения и знала, что я не перестал любить ее ни тогда, после ее отречения от меня, ни сейчас, когда она превратилась в худой манекен, почти полностью лишенный своих прекрасных густых волос.
– Седрик, скажи, где вы сейчас, и я приеду: я хочу увидеть тебя, обнять. Эти пять лет были для меня пыткой.
– Извини, но в данный момент это невозможно: я должен скрыться и скрыть от вас Вайпер. Кто знает, что придет в голову нашим родителям. – Я не мог позволить Маркусу понять, что я убил Вайпер, и продолжал плести свою ложь. – Но не волнуйся, мы обязательно встретимся через год или два, а может, лет через пять, когда все встанет на свои места.
– Я не настаиваю на том, чтобы ты приехал в замок, но встретиться со мной ты можешь? – недовольным тоном сказал Маркус. – Не упрямься!
– Не в этот раз: мне нужно начать новую жизнь, – отрезал я.
– Хорошо, не буду настаивать. Чувствую, ты, все-таки, зол на меня.
– Нет, не зол. Маркус, не смей упрекать себя и пойми, что сейчас я хочу побыть с Вайпер, и нам с ней нужно о многом поговорить.
– Да, я понимаю… Куда вы отправитесь? – Голос брата стал печальным, но я не мог сказать ему правду – она убила бы его сознание.
– Пока не скажу, но, как только почувствую, что готов увидеть тебя, я позвоню. Кстати, не возражаешь, если я сниму с твоего счета некоторую сумму?
– Без вопросов. К тому же, думаю, все твои карты заморожены.
– Именно. Признаться, я уже снял с твоего счета крупную сумму. Хочу начать новую жизнь с Вайпер, далеко от всего, что связывает нас с прошлым: далеко от Праги, Чехии, наших родителей, Дании. И не паникуй, если я не буду звонить тебе – когда придет время, мы обязательно встретимся.
Мне необходимо было подготовить брата к тому, что он больше никогда не увидит и не услышит меня. Пусть думает, что я живу где-то далеко, уединенно, как отшельник, чем знает о том, что меня больше не существует даже в виде материи.
– Конечно, это твое право, но ты должен увидеть племянника, – теплым тоном сказал Маркус.
Я улыбнулся от этой новости: Маркус стал отцом?
– Да, поздравляю, это великолепная новость, – с искренней радостью сказал я брату.
– Вайпер уже сказала тебе об этом?
– Да. Честно признаться, я был ошеломлен. Но я безмерно счастлив: в один день я обрел и Вайпер и маленького племянника. Сколько ему? – Я нарочно говорил банальные фразы, не называя цифр и имен.
– Пять месяцев, но наши врачи говорят, что он может родиться и раньше – он уже вовсю стучит у Маришки в животе. Она будет рожать дома. – Голос брата был наполнен радостью, и я действительно был счастлив за него.
У Маркуса будет сын, а значит, ему не придется сильно тосковать из-за моего отсутствия.
– Передай Маришке мои поздравления, – усмехнулся я. – Готов поспорить, сейчас ты сияешь как начищенная крона!
– Для этого есть повод! Ты жив, счастлив и не особо злишься на меня! И у меня скоро родится сын! Но, Седрик, неужели ты никогда не приедешь в замок? Родители сходят с ума от отчаяния.
– Очень жаль. – Мой голос ожесточился. – Передай им, что у меня нет желания ни видеть их, ни разговаривать с ними. Просто скажи им спасибо за то, что соизволили вернуть мне то, что забрали у меня же. Думаю, не нужно объяснять, почему я придерживаюсь такой позиции.
Маркус тяжело вздохнул.
– Дело твое. Главное, что ты вернулся к жизни. Как Вайпер?
– Очень устала после такого сильного эмоционального срыва и сейчас спит. – Я с нежностью погладил ее белую щеку.
– Но что произошло? Почему на траве столько ее крови? – Видимо, Маркус дошел до места, где оставил автомобиль, и увидел тот проклятый кусок тверди, на котором я лишил жизни Вайпер. – Боже, да тут целая лужа… Седрик, что с ней?
– Не волнуйся на этот счет: я был не так уж голоден, когда напал на нее, но ей пришлось несладко.
– Седрик…
– Маркус, она жива, просто потеряла много крови и сейчас отдыхает. Я успел вовремя остановиться.
«Как было бы прекрасно, если бы моя ложь стала правдой! Если бы я вовремя остановился, Вайпер сидела бы рядом со мной живая, смеющаяся, обнимающая меня, а не мертвая и равнодушная, как сейчас!» – с болью подумал я, прижимая ее голову к своему плечу.
– Черт, Седрик, почему ты сразу не сказал? Я уже успел перепугаться! – с упреком сказал Маркус. – Отвези ее в больницу!
– Мы уже рядом с ней.
– А знаешь, я только сейчас понял: ведь это – новый этап, новая эпоха в нашей жизни, – вдруг тихо сказал брат. – Даже не верится, что все это произошло: ты жив, у меня будет наследник… Это что-то прекрасное.
– Да, не верится в то, что это правда, – тихо согласился я: не верится в то, что я убил Вайпер, и что скоро меня не будет на Земле. – Как вы назовете вашего мальчишку?
– Еще не знаем, но, если ты не против, я позаимствую для него твое имя, – со смехом ответил на это Маркус.
– Это честь для меня. Но, надеюсь, маленький Седрик не повторит судьбу своего дяди, – усмехнулся я. – Но нам пора прощаться: мне нужно отнести Вайпер в больницу. Я достану для нас новые паспорта, куплю домик в какой-нибудь милой глуши, и мы будем жить там, в счастье и согласии.
– Ты говоришь так, словно прощаешься со мной навсегда, – тревожным тоном сказал Маркус.
«Так оно и есть. Прощай навсегда» – подумал я.
– Нет уж, так просто так ты от
