Белль не сразу поверила в то, что рассказала ей Элли – сбивчиво, смутно и не глядя в глаза.
– Ты, должно быть, шутишь? – спросила Белль, услышав про то, что Элли подкинула в ее одежду запретный артефакт, из-за которого завтра ее могут дисквалифицировать.
– Нет, – отчаянно помотала головой Элли. – Я… Я действительно предала тебя. Сделала так, как говорили духи в гадании.
На лице Белль отразилась боль, но тотчас пропала – подруга привыкла брать себя в руки и прятать истинные эмоции. Она вообще изменилась за этим месяцы. Из смешливой и наивной девчонки, у которой не получалось контролировать пламя, стала взрослой и сильной. Драконом. Настоящим драконом. Даже осанка ее изменилась – стала прямой, словно у высокородной. Нет, Белль сама была высокородной. И теперь это читалось во всем – в одежде, речи, даже походке, которая стала плавной и изящной.
– То есть, ты хочешь сказать, что послушалась Еву Шевер и подкинула мне артефакт? – повторила глухим голосом Белль.
– Да, – низко склонила голову Элли. – Я… Я не знаю, что нашло на меня. Прости, Белль. Я не имею права называть себя твоим другом. Я ужасный человек. Слабая. Никчемная. Прости…
Белль резко встала с кровати и подошла к окну. Распахнула его, впуская в спальню свежий воздух, несколько раз глубоко вдохнула его и подошла к Элли.
– Зачем ты рассказываешь мне об этом? – спросила она чужим голосом.
– Не могу так, – прошептала Элли. – Чувствую себя ужасным человеком. Отвратительным. Мерзким.
Белль ничего не сказала ей – просто вышла из спальни, а вернулась вместе с Артом и Кэллом. Они нашли артефакт, снова сделали его видимым и унесли. Никто не сказал Элли ни слова, и из-за этого она чувствовала себя еще хуже. Она старалась не встречаться взглядом с Белль, которая вдруг стала бледной. Такой, будто вот-вот потеряет сознание.
– Прости, – повторила Элли с отчаянием, прежде, чем покинуть покои Белль.
– Я буду честна с тобой, – не сразу, но ответила та. – Сейчас я так зла и расстроена, что не могу солгать, сказав, что не злюсь. Мне хочется кричать от отчаяния, но я не могу позволить себе этого. Я… Я не могу говорить с тобой сейчас. Но… Спасибо, что нашла в себе силы рассказать обо всем.
Белль закрыла лицо ладонью и тяжело вздохнула.
– Но прежде, чем ты уйдешь, я скажу тебе одну вещь, Элли. Я не забывала ни тебя, ни Дэйрил. Никогда. Несмотря на то, что происходит сейчас в моей жизни, никогда не забывала. А Дэйрил… Да, она бывает невнимательной к людям – но не по злому умыслу. И уж она точно не хотела обидеть тебя. Так ведь не должно было быть, да? – вдруг спросила Белль, подавшись вперед. – Мы ведь должны были дружить до конца жизни. Ты, она и я.
– Прости, – повторила Элли, не в силах слышать все это, и юркнула за дверь. Переговорил с Артом и Кэллом и получив от них наставления о том, что сказать Еве, Элли вернулась к их с Дэйрил комнату. Подруга лежала в кровати, но не спала – ждала ее.
– Где ты была? – вскочила Дэйрил, когда Элли села на свою постель.
– В аду, – пошутила она и подумала, что стоит попросить у коменданта другую комнату. Будет слишком лицемерно делить с Дэйрил спальню. Она не имеет права дружить с ней. И с Белль – тоже.
Глава 46
Третий тур я тоже прошла – победила еще одну участницу с боевого факультета, и, надо сказать, далась мне эта победа нелегко. Моя соперница была опытной и атаковала так умело, что несколько раз зацепила меня мудренными заклятиями, однако в конце концов, я пульнула в нее фаербол, и пока она ставила щит, незаметно отправила «ласковых змей». Это было темное заклинание, но трансформированное в более мягкую форму – оно усыпляло на несколько минут, когда как основная, боевая форма – убивала.
Победа осталась за мной не только в этот день, но и на следующий, когда я вышла в полуфинал. Ева Шевер тоже оказалась в полуфинале, я и чувствовала кожей, что в финале мы будем сражаться. Выйдем один на один, и я сделаю все, чтобы поставить ее на место.
Подговорив Элли подбросить мне запрещенный артефакт, Ева снова осталась безнаказанной. Чиновники не выдали ее имени – ведь Шевер была одной из них. Она и ее семья занимали высокое положение среди высокородных. Однако это не значило, что я все спущу с рук этой наглой девице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сначала Даррел. Потом я. Затем Элли. Ева возомнила себя кукловодом, но я покажу ей ее место. Осталось совсем чуть-чуть.
Я стояла у окна, заложив руки за спину и смотрела на далекие огни Небесного замка. Даже странно вспоминать, что зимой я прожила там несколько недель… Будто их и не было. И Фэйры, которая отравила меня, тоже не было. Странно, но почему-то я часто вспоминала старшую придворную даму. Я так и не поняла, почему она хотела убить меня. За что?
– Ну что, готова завтра побеждать? – раздался голос Кайла, который зашел ко мне вечером, чтобы поддержать. По крайней мере, он так говорил, но я знала, что Кайл пришел поесть. Мои покои превратились в его личную столовую.
– А ты сомневаешься во мне? – повернулась я к ангелу. Он сидел на диване и выпечку, а из его кармана торчали конфеты, позаимствованные у меня в столовой.
– Я? Нисколько. А вот половина адептов, которые участвуют в ставках, очень даже сомневаются, – самодовольно ответил Кайл. – Знаешь ли, дорогая Белль, многие уверены, что снова победит Ева. И ставят на нее неплохие суммы.
– Я тоже хочу сделать ставку, – сказала я. – Можно?
– Разумеется, – просиял Кайл. – Сколько?
– Десять тысяч крон, – ответила я, и ангел закашлялся. Вытаращил на меня глаза и приложил изящную ладонь к уху:
– Сколько-сколько?
– Десять тысяч крон, – спокойно повторила я. – Хотя… Пусть лучше будет двадцать.
– У тебя горячка, да? – с надеждой спросил Кайл. – Ты бредишь? Сошла с ума?
– Нет, я вполне серьезно. Я тоже хочу сделать свою ставку, – пожала я плечами. Странно, но деньги действительно меняют. Не характер, а восприятие. Раньше я тряслась над каждыми десятью кронами, а сейчас и десять тысяч стали для меня мелочью. Я знала, что богата и богата неприлично. Почему же я не могу начать тратить деньги так, как мне вздумается? Они мои.
– Меня сейчас разорвет на части, – признался Кайл. – Как твой секретарь, я хочу сказать, что такая трата денег – просто безумство! Но как организатор ставок, я должен поблагодарить тебя и объявить клиентом года. Если бы ты не была участницей, я бы организовал тебе лучшее место на трибуне, клянусь! Даже лучше, чем у принца и ректора!
Я лишь улыбнулась.
– Просто стань собой, мой друг. Дай твоей алчности проснуться и захватить тебя в плен.
– Сдаюсь без боя, – поднял руки Кайл. – Так, где там моя записная книжка? Сейчас запишу. Значит, двадцать тысяч крон на Белль…
– На Еву, – оборвала я Кайла, и он опять закашлялся – пришлось бить его по спине.
– С ума сошла?! – прохрипел он и пришел в себя только после того, как перепуганная Лея дала ему стакан воды.
– А что? – улыбнулась я.
– Ты собралась ставить на эту косорылую жабу, которая тебе в спину плюнула три раза?! – заорал ангел. – Теперь в моей голове в борьбу с секретарем и организатором ставок вступил твой друг! И он против, чтобы ты поддерживала эту эйхову упырицу!
– Ты такой милый, – рассмеялась я, видя, как у Кайла даже щеки покраснели от переполняющих его эмоций.
– Я просто не понимаю, почему?! Почему ставишь на нее?!
– Всего лишь хочу поддержать тех, кто поставит на меня, – ответила я спокойно. – Вот представь. Я выиграю. Они получат деньги. Но чем больше будут ставки на Шевер, тем больше получат те, кто поддерживают меня.
Кайл в восхищении уставился на меня.
– Хи-и-итро, – протянул он. – А ты не промах, Белль. Вовсе и не такая добродушная тупица, какой казалась на первой взгляд.
– Я тебе сейчас крылья подпалю, – нахмурилась я.
Настроение в последнее время скакало все чаще, и магистр Дэлмир говорил, что такова природа тьмы – она разбалансирует характер и порою даже волю. Поэтому мне уменьшили количество занятий по этикету, языкам и литературе, и увеличили количество занятий с ним. В последнее время мы постоянно медитировали, и я с трудом, но научилась справляться с влиянием тьмы.
