— Сочту за честь, но почему я? — интересуется Минг Лаи.
— У тебя самое располагающее лицо и отличный голос, — объясняю я.
— По крайней мере, так считает твоя русская подруга, — острит Барабанщик. — О, Минг Лаи, тебе нравятся мои яблочки? — Он пародирует нежный девичий голос, тыча пальцами в сторону друга.
Минг Лаи пинает его.
— Я покажу тебе мои яблочки, как только ты перестанешь дрыгать ногами, как припадочный кролик.
Все смеются.
— Кроличьи лапки, я хотела сказать, Барабанщик, — я уклоняюсь, когда он притворяется, что бросает в меня шапку, — я видела, как ты заводишь толпу. Нам не помешает бодрый ритм, если ты сможешь найти большой барабан.
— Буду рад, маленькая сестрица.
— Вал сказала, у тебя есть знакомые среди тех, кто работает на нижней палубе, — вмешивается Джейми. — Нам нужно укромное место, где можно потренироваться. Не мог бы ты поспрашивать?
— И где есть хорошая перекладина, — добавляю я.
Джейми кривится, а Барабанщик кивает.
— Считай, сделано.
Тао поднимает ко мне безмятежное лицо.
— А что насчет нас? Чем два старика могут вам помочь?
Джейми морщит нос.
— Ну, мы пока не все продумали…
— Вообще-то, нам нужно, чтобы вы помогли с приобретением кое-какого реквизита, — на этот раз вмешиваюсь я.
Брови Джейми удивленно взлетают, а Тао уточняет:
— Какого реквизита?
— Двух чашек с блюдцами.
У Фонга загораются глаза, превращаясь в два драгоценных камня в друзе[206] морщинистого лица. Возможно, и из его любви к воровству можно извлечь какую-то пользу.
Заплетенная в косу борода Тао топорщится, словно кинжал, и он награждает Фонга тяжелым взглядом.
— Только если потом мы сможем вернуть этот реквизит на место.
— Определенно, — отвечаю я.
Джейми поджимает губы, укоризненно качая головой.
— А что будет делать Бо? — спрашивает Винк.
Все взгляды обращаются к Бо, который сидит, опершись руками о колени. Он хмуро смотрит в ответ, но я начинаю понимать, что это своего рода защитная маска. В отличие от нас с Джейми, его смущает внимание, особенно когда он не изображает павлина.
Джейми хлопает Бо по плечу.
— Бо у нас главный, держит всех вас, клоунов, под контролем. К тому же Валоре нужна стрижка. Складывается впечатление, что волосы тебе отрезали ножом, и с одной стороны они длиннее, чем с другой.
— Все в порядке.
— Это чертовски отвлекает. Помнишь голубой камешек?
Однажды я нашла красивый голубой камешек, сунула его в карман и тут же забыла об этом. Позже в этот же день я упала с каната, прямо в грязь лицом. Ба был в ярости, когда нашел у меня в кармане тот камень: «Когда ты наверху, важна каждая мелочь».
Я сомневаюсь в том, что криво обрезанные волосы могут выбить меня из равновесия, но, если это расстраивает Джейми, будет лучше подстричься.
— Ладно, и какое Бо имеет отношение к моим волосам?
Бо не сводит пристального взгляда с вещмешков, покачивающихся на крюках.
— Он наш цирюльник. На палубе Е, рядом с каютой Шарлотты, есть парикмахерская. Дверь не запирают. У высших классов сегодня суаре[207], так что в коридорах будет пусто.
У меня пересыхает в горле, и приходится несколько раз сглотнуть, чтобы увлажнить его.
Олли чешет нос крекером, который он достал неизвестно откуда.
— Бо стрижет всех нас, кроме Фонга.
Фонг встряхивает своими сальными патлами.
— Я в состоянии сам подстричь собственные волосы.
Меня удивляет то, что Бо не стрижет Фонга. Из всех узкоглазых только эти двое никогда не сидят рядом и не разговаривают друг с другом.
— Только не проси побрить тебя, — бормочет Бо.
При мысли о том, что Бо коснется моей головы, все внутри трепещет, пусть даже речь идет об обычной стрижке.
Джейми смотрит на всех узкоглазых по очереди.
— Друзья, произведем мы впечатление на мистера Стюарта или нет, все, что заработаем, поделим поровну. Так, как делали всегда.
Все протестуют.
— Но всю работу делаете вы.
— Прибереги деньги для Америки.
— Не к добру наживаться за чужой счет.
— Я похож на нищего? — ворчит Фонг, у которого заплаты на коленях стерты почти до дыр. Ему нужны не просто брюки, а полностью новая форма, а вместе с ней и новая внешность, если, конечно, такое продается.
Джейми смотрит на меня, и я киваю.
— Это наши условия. Соглашайтесь или выметайтесь.
Тао, поднимаясь, складывает ладони у груди и кланяется Джейми.
— Люди говорят: «Кто сеет щедро, тот щедро и пожнет». Спасибо, маленький капитан.
И с этим Летающие Близнецы перескакивают на следующий камень брода. Осталось еще несколько, и мы ступим на земли Нового Света.
22
![]()
Все уходят, каждый со своим заданием, и Джейми, на лице которого напряжение, поворачивается ко мне.
— Перекладина — это уже не просто. Но реквизит?
— Я видела, как Фонг пытался прикарманить солонку с перечницей. Чего таланту пропадать?
Он раздраженно качает головой.
— Они были обычными ворами, пока Тао не достиг просветления. Но я хотел спросить, почему ты всегда все усложняешь? Мы не выступали два года.
— А что интересного в обычном хождении по перилам?
— Номер может приносить умиротворение, как дарит его работа кочегара.
Я фыркаю. Мы все так же бегаем по кругу.
— В итоге она тебя доконает.
— Если раньше этого не сделает родная сестра.
— Зрители чувствуют, если номер слишком легкий.
— Если ты сможешь изобразить, как тебе тяжело, они купятся. Но ты всегда рвешься что-то доказывать. — Он поджимает губы.
Я закашливаюсь.
— Ты о чем?
— О том, почему бы нам просто не показать представление? Нет, тебе нужно довести все до абсурда, прямо как Ба.
Каждая из его идей была такой же абсурдной, как башмаки из кирпичей. Что ж, если Джейми считает мое поведение абсурдным, я о нем того же мнения.
— Это же ты клеишься к девчонке, которая во всем намного выше тебя.
Его рот сжимается, как кулак, готовый ударить. Выпрямившись, я смотрю ему прямо в глаза. Может, феникс и перерос дракона на несколько дюймов, но запугать меня ему не удастся.
Он выгибает бровь.
— Помнишь, как ты утверждала, что жонглировать яйцами на канате — хорошая идея? В итоге ты измазала яйцом все лицо той дамы.
— Ей следовало бы носить шляпу.
Он с трудом удерживается от улыбки.
— Сомневаюсь, что начальство «Титаника» одобрит, если мы начнем бить их первоклассный фарфор.
— Так мы и не станем его бить. Мы потренируемся и, если у тебя останутся сомнения, уберем его из номера. — Я пихаю его в плечо. — Давай делать разминку.
Мы начинаем с растяжки, а затем я расчищаю место на полу, чтобы Джейми потренировался ходить на руках.
Он осторожно поднимает одну ногу, а затем вторую. Соединив их, он делает небольшие шаги на руках. Но затем качается, и его ноги расходятся в стороны. Ему удается выпрямить их.
— Когда ты тренировался в последний раз?
— Это корабль, — кряхтит он. — Ходишь словно по желе. — Разворачиваясь, он чуть не пинает меня в подбородок.
— Ты как корова на льду.
Он сопит и тут же падает на свою Мадам Сижу.
— Я, конечно, не тренировался так часто, как ты. Просто не было смысла.
— Семейным традициям не нужен смысл. Это традиции.
— Утренние разминки — это не традиции. Это скорее… обязанности. — Он крутит поврежденным запястьем. Пот стекает по его лбу, превращая волосы в мокрые сосульки.
— Тем больше причин следовать им. Неудивительно, что ты в плохой форме. Заржавел, как старые грабли.
Как он сможет вернуть форму к завтрашнему дню? Мы не можем действовать вразнобой. Если он не сможет держать темп, мне придется замедлиться, и тогда мы будем выглядеть как обычные уличные артисты.
