— Никогда больше не называйте меня куклой, хорошо? — спокойно попросил робот.
Пираты быстро закивали. «Шестой» отпустил обоих, повязал на место платок и приблизился к дверям. Нагнувшись, он осмотрел то место, где обычно бывает ручка и замочная скважина. Однако на двери карцера ничего такого не было, металлическая поверхность изнутри была совершенно гладкой. Робот погладил пальцами металл и снова заговорил с приятной улыбкой:
— А ведь вы сообразительные коротышки! Нам будет приятно работать вместе.
Пираты молчали. Костыль разминал руку, Нос потирал свою порядком уже измученную шею.
— Но почему же вы не спрашиваете, над чем именно мы с вами будем работать?
Дорогие мои, дорогие мои коротышки! — воскликнул он почти с нежностью. — Вы не спрашиваете, а я всё равно вам отвечу. Мы вместе будем улучшать нашу такую бесконечную и такую несовершенную Вселенную! Подробности позже. Но на первых порах нам необходимо выбраться отсюда и получить доступ в главный компьютерный цех. Ах, на что он сейчас похож, этот великолепный, прекрасно оборудованный цех!
Форменный курятник. Сколько же драгоценного времени потерял господин бывший директор со своим дурацким алмазным яйцом! Кому была нужна эта кукольная затея!
Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита… но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? — «Шестой» хитро подмигнул. — А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это всё нужно? — спросите вы. (Пираты настороженно молчали.) Вы хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько там валяется металлолома. (Вероятно, имелись в виду отключённые «барбосами» роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искромётной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической… нет! — в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с коротышками и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего — это ровным счётом ничего. «Ничего» или «ничто» — как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это «ничто» сделает по-настоящему счастливыми!
Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей тоже не будет. Вообще — долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое «ничто»?.. В таком случае, воля ваша: у меня будут верные коротышки. Коротышки, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении.
Хотите быть коротышками, полезными для дела!
Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: «Этот робот сошёл с ума, и не следует ему ни в чём противоречить».
— Да, да, конечно, — энергично закивали они головами, — мы хотим быть вам полезными…
— Не мне лично, — строго уточнил «Шестой». — Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?
— Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?
— Разумеется, вместе мы справимся с этим. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Кстати, он нам тоже пригодится. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю… и быстренько наведу порядок. Договорились?
— Договорились… — уныло протянули пираты. Теперь они уже сами не знали, что лучше: планета Колдобина, служение делу или счастливое «ничто», обещанное всем коротышкам.
Стук и крики ни к чему не привели. Очевидно, поблизости никого не было. Сам «Шестой» тоже поколотил в дверь руками, да так, что у пиратов заложило уши, а на стальной поверхности остались вмятины.
— Да, да, конечно, и так всегда! — плаксиво сокрушался робот. — Нет в этом мире справедливости! Нет справедливости и сострадания! А если кому-то из вас вдруг сделалось плохо? Вы сами-то понимаете, что здесь вас обрекли на ужасную, невыносимую и жестокую погибель! Вот они — коротышки! Вот их истинная личина!
О том, что они оказались в карцере вовсе не благодаря коротышкам, пираты даже не думали и заикнуться.
«Шестой» подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался в трубе.
— Я вас на время покидаю, — сообщил он. — Ждите ценных указаний.
Сделав военную отмашку, робот бесшумно исчез в трубе.
Через несколько секунд пираты вновь обрели способность говорить.
— Нет, ты понял? — заносчиво воскликнул Нос, храбрясь. — Он нас на понт хотел взять, ты понял?
— Ну, это ему не пройдёт,- проворчал Костыль. — Будет ещё нам пятки лизать…
В это мгновение «Шестой» вновь появился в окошке. Увидев его, пираты побледнели от страха, а ноги у них подкосились.
— И главное,- «Шестой» приложил палец к губам, — молчок! Про то, что говорили, — молчок! Понятно?
Ответить Нос и Костыль ничего не смогли, а только шумно сглотнули пересохшими глотками, не отрывая глаз от окошка. «Шестой» исчез и больше в карцере не появлялся.
Глава восьмидесятая
В ТРУБЕ
Буравчик, Огонёк, Незнайка и Пёстренький миновали цепь замысловатых поворотов, спусков, подъёмов и оказались внутри своеобразного перекрёстка. Две трубы расходились здесь на четыре стороны. Теперь нужно было решить, куда лезть дальше в поисках выхода. Каждый растянулся на животе в свободной трубе, и начался совет.
— Ну что, малыши, — сказала Огонёк, желая, как видно, приободрить Незнайку и Пёстренького. — Понравилось в трубе?
— Ничего, так себе, — ответил Незнайка за обоих. — Только коленки болят.
— А вы обмотайте чем-нибудь. Я вот полоску от платья снизу оторвала и обмотала.
Теперь ничего, — а-пчхи! — бегаю как крыса.
Лазая уже достаточно долго по сквозняку в трубе, Огонёк и Буравчик успели простудиться: первая отчаянно чихала, второй беспрестанно шмыгал носом.
— Только вы того, не очень… — попросил Пёстренький. — Не так быстро, а то я уже два раза сандалии терял.
— Это ещё хорошо, что трубы здесь четырёхугольные, — прогудел в нос Буравчик. — Вам, кстати, удобно ползти? -л Терпимо. ТОЛЬКО воняет здесь чем-то…
— Правда? Наверное, это вытяжка из химической лаборатории. А как вам по высоте?
— По высоте тоже терпимо…
— А я вот по высоте не помещаюсь, — пожаловался Буравчик. — Чрезвычайно, знаете ли, м-мучительный процесс.
— Слушайте, малыши, — а-пчхи! — а у вас пожевать ничего нет в карманах? — поинтересовалась Огонёк.
— По правде говоря, в карманах у нас пусто, — признался Незнайка, вспомнив со стыдом, как они выворачивали карманы в карцере.
— Погоди, — сказал Пёстренький и, порывшись, достал из внутреннего потайного кармана горсть конфет. — Вот, берите. — Он высыпал конфеты на середину.
С хрустом умяв все конфеты, поблагодарив Пёстренького и несколько раз чихнув, Огонёк помусолила во рту указательный палец, подняла его кверху, как заправский моряк, и велела всем не дышать.
— Нам туда, — уверенно сказала она после напряжённой паузы, во время которой у Буравчика от голода бурчало в животе. — Понимаете? Если мы полезем вверх по направлению вытяжки, то окажемся…
— То окажемся около «Волчка», в кратере! — выпалил Незнайка, удивляясь собственной сообразительности. — Да, да, там есть на стенах какие-то решётки!
— У волчка? У какого ещё волчка? — переспросили хором Огонёк и Буравчик.
И Незнайка принялся рассказывать им обо всём, что случилось за последние дни.
Глава восемьдесят первая
ОРУЖИЕ ПРОТИВ ВЗБЕСИВШЕГОСЯ РОБОТА НАЙДЕНО!
В это самое время на «Волчке» полным ходом шла операция по обратному превращению инженера Курносика в нормального коротышку. Доктор Пилюлькин осторожно извлёк из его черепа всю электронную начинку, а затем поместил туда хранившийся в стеклянной банке настоящий мозг. Ему ассистировали Винтик и Знайка.
После двух часов напряжённой работы голова Курносика приняла надлежащее очертание, а вместо сплошного гипсового шара осталась лишь узкая повязка на лбу.
Больной дышал ровно и спокойно, все его внутренние органы функционировали в пределах нормы.
Его переложили с операционного стола на кушетку и стали дожидаться, когда перестанет действовать наркоз.. Прошло не более часа, и Курносик открыл глаза.
