Не жалуйтесь на судьбу! Ей, может быть, с вами тоже не повезло.
Двери в кабинет вздрагивали под мощными ударами тарана. Меньшиков с полковником с озабоченным видом стояли у распахнутой столешницы стола. В углу в кожаных креслах связанные по рукам и ногам с кляпами во рту извивались царь и граф Вельде. Все были заняты делом, один Иван сидел как дурак, хлопая глазами от изумления.
— Охрана в экзоброне, — пояснил граф, глядя на экран монитора. — Бластерами попробовали, не получилось, ставролитовая броня, сам заказывал, — усмехнулся граф. — Теперь надеются вышибить двери вместе со стеной.
— Странно, — пробормотал под нос Иван, — хоть убейте, а не чувствую в них вражьего духа. На таком расстоянии врага не заметить нельзя.
— Ничего странного, — отозвался Меньшиков, — сам же сказал, немного их, не будут они класс понижать и в каждого охранника вселяться. Народ у нас исполнительный, отдай приказ и сделают все, даже больше, — с досадой добавил он. — Пошли дурака богу молиться, он и лоб расшибет.
— Ага… понятно… а с этими чего? — спросил Иван, махнув рукой в сторону связанных.
Он успел мельком просканировать обоих и признаков поражения не заметил, в чем тогда глубокий смысл связывать, да еще и рот им затыкать?
— Во избежание, — отвлекшись на мгновение от мониторов, пояснил граф.
— Ты занят, нас атакуют, не можем же мы рисковать, оставляя в тылу потенциального противника, — пояснил полковник Ивану. — Они сами согласились, не знаю, чего их так корчит теперь? Не до них пока, смотри что творится.
Иван глянул на обратную сторону столешницы, интересные картины открываются. Множество небольших экранов отражают жизнь дворца во всем ее многообразии. Сиди смотри, что во дворце творится, в любом месте, в любое время суток. А творится странное.
Приемный холл штабной комнаты графа. Охрана лежит без признаков жизни. Нападающие, усиленные экзоскелетонами, ломают двери в кабинет. Стены и потолок в подпалинах бластерных выстрелов. Между ними мечется, усиливая суету хаос знакомая фигура в непривычной для нее броне. Ба, люди добрые, так это же царица вырядилась и командует своими гвардейцами, что сейчас как раз и крушат двери и стены штабной комнаты Меньшикова. Стало быть царица уже на их стороне, знать бы по своей воле или чужие взяли под контроль, но лезть ей в голову не хочется, до дрожи страшно снова столкнуться с холодными щупальцами чужих.
— Ай, стерва, вот же дрянь, — возмутился Меньшиков, — давно нужно было от нее избавиться, да расслабился, думал само пройдет. Вот оно и прошло, да вышло боком. Ну, да еще свидимся, милая, не успеешь соскучиться!
Вот знакомцы Ивановы потешные гвардейцы решительно бегут по коридору дворца. Камера отслеживает их до боярского указа и взгляд перебегает на другой экран.
Двери указа широко распахиваются. Бояре, собравшиеся по всей видимости на дружескую попойку, оборачиваются на шум. Пьяные улыбки переходят в столь же пьяные возмущения.
Гвардейцы выхватывают грозного вида пистолеты и крики разом обрываются. Размахивая оружием, гвардейцы заставляют бояр выбежать из указа и направляют их нестройное стадо в определенном направлении.
Бояре вскорости оказываются в посольском указе и их по очереди подводят к странной установке, расположенной как раз за креслом царя. Бояре вздрагивают и уже совершенно не опасаясь гвардейцев, отходят в сторонку, разминаются, размахивают руками, словно им в чем-то мешает собственное тело.
— Кто-нибудь понимает, что происходит? — поинтересовался полковник.
— Если исходить из того, что гвардейцы уже были под контролем чужих и эти, — Меньшиков ткнул пальцем в экран, — их уже не опасаются, можно сделать вывод, что они заодно.
— А ящик тут какую роль играет? Его тоже чужие притащили? — хмыкнул полковник. — Нестыковочка получается. То они тенью незримой прилетают, то ящики протаскивают.
— Нестыковочка, — согласился Меньшиков. — Но какую-то роль этот ящик несомненно играет.
Иван пригляделся и обмер — ящичек-то знакомый. Вспомнил, что когда с американскими послами разговаривать начали, они этот ящик и всучили царю, как подарок от их президента. Мол прямая связь с в любое время суток по защищенному каналу, то да се, круче гиперфона в несколько раз. Самому Ивану в то время подарок без надобности был, вот и не отложилось в памяти. А потом и вовсе скандал учинился, так про подарок и не вспомнили.
Хотя, если припомнить, очень неуютно в тот момент себя Иван чувствовал. Такое впечатление было, словно в голове все плывет и не всегда можешь сказать, что хочешь. Естественно, что Иван списал подобное на собственную неопытность. А как разозлился, так и полегчало, про неопытность забыл, да и про подарок тоже. Хорошо хоть морду послам не набил.
Вспомнилось заодно, что нечто подобное он испытал, когда помощники магистра варговского его обступили с хмурыми рожами. Также голова болела и мысли путались, но более никаких последствий, к явному неудовольствию магистра, не наблюдалось.
— Ящик американцы прислали, — отважился признаться Иван, — только не спрашивайте откуда знаю. Еще странность была вскорости после того — американского специалиста по психотехнике кто-то вызвал, хотя никто в том не признается. Думаю, что ящичек не простая установка связи, что-то в ней есть секретное. Семи пядей во лбу иметь не нужно, чтобы сообразить — эта штуковина как-то помогает подсаживать чужое сознание людям.
— Иван, давай по порядку. Ты утверждаешь, что при твоем участии к нам проникли чужие, тогда причем тут американцы?
— Откуда я знаю, у меня ж нет портрета тех чужих, мне их не с кем сравнивать. А как те америкосы на уровне мозгов выглядят сказать не могу, не видел. Но установку однозначно америкосы протащили по дипломатическим каналам, иначе бы на таможне ее бы по винтикам разобрали. Так что выходит по всему пакость та от них происходит, но ими ли тот ящик сделан неизвестно.
— Бред какой-то. Так кто нас атакует по-твоему, американцы или чужие?
— А нам не все равно? Наша задача установки взорвать и чужих выгнать подальше, чтобы неповадно было в другой раз с русскими воевать. Метод известный, эксперимент, — Иван кивнул на царя, — проведен, так что вперед и с песней. Круши врага, спасай Россию!
— Любо дорого посмотреть, не солдат, а генерал готовый, фуражки не хватает и лампасов! Нет, Ваня, не все равно и не все так просто. Супротив врага тогда есть оружие, когда ты его подноготную знаешь. Американцев я знаю, хотя об этой разработке в первый раз слышу. А вот чужих в глаза не видел и как с ними бороться ума не приложу. Так что, пилот Иван Волгин, давай определяться — кто на нас напал?
— Да не знаю я, вот крестом богом клянусь!
— Граф, а действительно велика ли разница? — вмешался в разговор, внимательно слушавший полковник. — Устранив причину, устраним и следствие. А уж потом начнем копать, кто нам свинью подложил.
— До установок еще добраться нужно. Ставлю ломанный грош супротив стольника, что наши приметы розданы всей охране с пометкой «государственный преступник». Чтобы к тем ящикам прорваться, придется много наших положить. Да и не знаем мы, где остальные ящики стоят. Сильно я сомневаюсь, чтобы дело одной установкой обошлось, не похоже это на американцев, они всегда с размахом операции планируют.
— Черт с ними с потерями, за святое дело погибнут парни, хоть и не по своей воле, — горячо вступил полковник. — Надо пытаться, время дорого.
— Я всеми четырьмя руками «за», — поддержал полковника Иван. — Хорошая драка лучше пустого базара.
— Конкретнее, что делать будем? Втроем нам всю дворцовую охрану не перебить, а такими темпами, — граф махнул на экран с боярами, — они в два счета власть в свои руки возьмут. К утру все под ними будут, чем не переворот?
— Нельзя сделать переворот в отдельно взятом дворце, силенок у них маловато, — начал рассуждать Михалыч. — Понадобятся им дополнительные силы, а где их взять? Правильно! Объявить о наличии вторжения и пригласить от лица временного правительства помощи у кого… совершенно правильно, у американского правительства.
— Почему не у своего? — быстро подсек Меньшиков рассуждения полковника. — Свои и ближе и понятнее.
— Свои как раз и предатели, потому как это военный путч и глава путча кто… правильно — граф Меньшиков! Все сходится, картинка просто супер. Посол временного правительства отправляется к американцам с верительными грамотами и через краткий срок американская армада прибывает к Москве, где ее и встречают хлебом-солью.
— Охренеть не встать, дык нужно что-то сделать! — Иван ошалел от сценария, нарисованного полковником.
— Вот тут ты прав, пилот! — почмокал губами Меньшиков. — Для начала блокируем транспортную систему и выставим планетарную оборону в состояние тотальной защиты без возможности изменения режима, — размышлял вслух Меньшиков.
