кого стоит жить.
Желание отрубить покойнице голову окончательно сформировалось и окрепло.
Нет, померла, так лежи себе по-человечески, а не к чужим мужикам лезь.
– Скажи… – второй вопрос был еще более неудобным, чем первый. – А вот твой отец… он, если спускался, то… мог её увидеть?
Ричард задумался.
Хотя чего тут думать. Пещера, конечно, большая, но не настолько, чтобы мимо пройти, особенно если эта вот зараза захотела бы внимание привлечь.
– Идем, – он снова взял меня за руку, а я вот ничего против не имела. Пошли… пошли, пошли дальше, мимо каменных постаментов. И не страшно здесь, в усыпальнице.
Да и пахнет… нормально.
Нет, мне не случалось прежде в усыпальницах бывать, но сейчас я не испытывала ни страха, ни отвращения. Разве что настороженность. Все мерещилось, что спину буравит чей-то злой взгляд.
Хрен тебе.
Я найду способ избавиться от… от этой хитрой твари, кем бы она ни была.
– Это матушка, – Ричард остановился перед очередным каменным постаментом. – Я… признаюсь, не бывал здесь с самых похорон. Отца. Да и тогда-то не нашел в себе сил подойти. Все казалось, что виноват.
– В чем?
– Если бы вспомнить, – он прижал мою ладонь к своему виску. – Когда я там, наверху, это как-то и не беспокоит. Нет памяти… нельзя страдать о том, чего не помнишь. Только теперь… знаешь, это ведь и вправду части одного. Сперва исчезли люди… куда ушли?
– Куда?
– Да чтоб я знал… такое вот… муть одна. Я даже не могу сказать, когда случилось. Вот помню ужины… зал. Слуги… живые слуги. И матушка. Дамы. Музыка опять же… нормальная музыка.
Я кивнула.
Не знаю, что тут считается нормальной музыкой, но явно не печальный кастрат с песней о несложившейся любви, в результате которой все умерли.
– А потом я, матушка и отец. Чуть позже – Ксандр. Он… он появился незадолго до её смерти. Почему?
Молчу.
Ричард же отпускает мою руку и приближается. Осторожно так…
– А потом она умерла и… и я помню похороны, но не помню, как именно она… и от чего? Это ведь тоже не нормально.
Определенно.
– А Ксандр? – поинтересовалась я осторожно. – Его ты не спрашивал?
– Нет. В том и дело. Мне в голову не приходило задавать вопросы. Все было будто бы именно так, как и должно. Тогда к чему вопросы, понимаешь?
Понимаю. Вроде бы.
– А твой отец?
– Здесь, – Ричард подошел к соседнему помосту, на котором лежал рыцарь. Черный доспех, пыльный плюмаж… доспех нарядный, парадно-похоронный, выходит. И рыцарь выглядит внушительно. – Ты спрашивала… знаешь, все как в тумане, но… он не спускался.
Ричард замер ненадолго, закрыв глаза. Его лицо посерело, губы зашевелились.
– Она спускалась… она…
А я осторожно обняла его.
Замуж?
Выйду там, не выйду… не важно. Главное, что ему я нужна. Здесь и сейчас. А что будет потом – потом и разберемся. Так и стояли… долго? Не знаю. Я бы и вечность продержалась, если бы вдвоем. А он вот… только в какой-то момент я заметила кое-что.
– Смотри, – я дернула Ричарда за рукав. – Это вон… что у него под мечом?
Книжица.
Знакомая. Таких в семейном архиве много. Черный кожаный переплет, чуть желтоватые страницы, обработанные специальным составом от хрупкости и тлена.
Ричард нахмурился.
Он ведь сам готовил тело. Облачал в доспех и… и во двор покойника выносили Легионеры. Ричард помнил, как поднимали доски, и еще как он беспокоился, что поднимут неровно, что споткнуться и отец упадет. А рядом был Ксандр. Просто был.
Ксандр.
А вот книг никаких не было. Ричард точно знает. Он ведь вкладывал меч в эти руки. Не тот, которым отец разил тварей бездны, тот теперь был в семейной сокровищнице, но и этот хорош.
Достоин.
Только руки пришлось связывать кожаным шнуром, потому что меч в них не держался. Точно отец и после смерти не желал расставаться со своим. И надо было бы… а Ксандр сказал, что это не по обычаю.
Мог он подсунуть книгу?
Мог.
Все-таки он тоже помогал и… и по дороге тело несли уже люди Гроббе, который весьма вовремя подвернулся. И даже клятву принес, чтоб на дорогу ступить. В пещеру они же спускались. Ненадолго. Но Ричард один не справился бы.
Что из этого следует?
Что…
Надо спросить.
Те люди, они ведь появились незадолго до смерти отца. И в замок приходили. Отец даже говорил с дэром Гроббе. О чем? Главное, что потом сказал не прогонять, мол, не самый спокойный тип, но умелый.
Пригодится.
Не для того ли?
Мог ли он…
Мог.
Но зачем? К чему эти тайны? Не проще было бы просто отдать книгу Ричарду? Или оставить Ксандру, чтобы тот передал, когда…
– Её вообще можно трогать? – поинтересовалась демоница, нервно щелкнув хвостом. – А то мало ли…
– Можно, – Ричард осторожно вытащил книгу из-под меча.
Или в этом смысл?
Чтобы он пришел и нашел… нет, ерунда какая-то. У отца был не тот характер, чтобы в игры играть.
– И что там? – демоница попыталась заглянуть.
Забавная.
И… и Ричард на ней женится. Дурак он был. Устроил тут… отбор. К чему? Ведь ясно же, что нужна ему именно она. От нее и пахнет по-особенному. И вообще…
– Или лучше наверху…
– Нет, – подумав, покачал головой Ричард. Не то, чтобы он не доверял Ксандру. Или Командору. Или… если книгу оставили здесь, то явно неспроста. А значит, ему нужно понять, что в этих записях такого.
И книга поддалась.
Черная обложка.
Страницы те же, желтоватые, хрупкие с виду. Хотя на самом деле им не страшны ни огонь, ни вода. Разве что мыши. Еще одна странность. Столько заклятий всяких есть, а таких, что от мышей защищали, Ричард не знает.
Строки.
Первая.
«Моему сыну».
Сердце пропустило удар.
…а ведь они и не разговаривали почти. В последний год точно. Тоскливая пустота. Вечера. Ужин. Отец напротив. И ест молча. Сам Ричард тоже молчит.
«Мне жаль, что так получилось. Я не сумел защитить свою семью».
К горлу подкатывает ком.
– Мне… может, отойти? – тихо интересуется демоница, а сама прижимается к Ричарду.
– Нет. Не надо. Давай…
– Присядем?
– Именно. Только…
Пол в пещере теплый, наверное, под землей живы те самые горячие ключи, которые открывались в старые купельни. Надо будет заглянуть, проверить, что с ними стало. Матушка когда-то любила там бывать, а потом…
Демоница осторожно опускается рядом.
А Ричард переворачивает страницу. Почерк нервный, кривоватый. И местами буквы скачут, а с ними и слова. Одни вовсе крохотные, другие расползаются, занимая едва ли не
