– Ты по себе не ровняй! – парировала Люся и показала картонную коробку. – Видите? Одного яблока не хватает!
– Если ты с одного яблока так похорошела, то что же с тобой после трёх яблок будет? – задалась вопросом Горохова. – Может и нам, девочки, на яблочную диету перейти?
Ровно через три дня на «объекте» возле входа в «Дом одиноких сердец» возник переполох, который привлёк внимание не только доктора Устименко, но даже начальника службы безопасности Малюту Скуратова.
– Ты, Лекарь, что-нибудь понимаешь? – спрашивал Малюта главврача, указывая на бригаду Тамары Гороховой, находившуюся в плотном окружении любопытствующих.
– Я не совсем уверен в своём диагнозе, – дипломатично ответил главврач, – но мне кажется, что имеет место групповой приём лекарственных средств, не прошедших полное апробирование и, вероятней всего, произведённых без надлежащего контроля Минздрава. Короче говоря – контрафакт!
– Ты это сейчас с кем гуторил? – недовольно переспросил Скуратов.
– Простите, – улыбнулся Устименко. – Я хотел сказать, что члены бригады Тамары Гороховой, включая самого бригадира, находятся под воздействием неизвестного нам лекарства или какого-то зелья, последствия которого неизвестны.
– Чего же тут неизвестного? – пробормотал Малюта. – Результат вон, как говорится, на лицо! Омолодились, туды их в качель!
– Вот это меня как раз и настораживает, – задумчиво произнёс доктор и направился в центр круга, где словно на витрине, в своих лучших платьях, стояли и улыбались хорошенькие молодые женщины. Все члены бригады помолодели минимум лет на десять, а Люся Катушкина, которая к этому времени съела уже второе яблоко, являла собой образчик женской красоты и молодости.
– Как Вы себя чувствуете? – спросил её Устименко, заглядывая ей в глаза.
– Хорошо чувствую, – почти пропела Люська, продолжая улыбаться.
– Что-то мне не нравится ваш, девушка, взгляд, – честно признался доктор. – Какой-то он у Вас отсутствующий. Вы меня видите?
– Вижу, – равнодушно ответила Катушкина и без стеснения стала ковырять в носу пальцем.
– А Вы меня помните?
– Не-а! – улыбнулась Люська и вытерла палец о подол своего платья.
– Какое сегодня число? – не отставал от неё Устименко. – Назовите сегодняшнее число!
– Не-а! – продолжала глупо улыбаться молодая девушка. – Не назову!
– Почему не назовёте?
– А не помню я! – засмеялась штукатурщица с двадцатилетним стажем, и как маленькая девочка, напевая детскую песенку, закружилась в танце.
– Хорошо-то как! Голова пустая, лёгкая! – кричала счастливая Люська.
– Вы можете назвать своё имя? – схватив девушку за плечи, почти прокричал ей в лицо Устименко.
– Не помню! Ничего не помню! – заливаясь счастливым смехом, ответила Катушкина.
– А чему Вы тогда радуетесь?
– А с чего мне плакать? – резонно поинтересовалась Люська.
– Отстаньте Вы от неё, – приятным грудным голосом произнесла хорошенькая брюнетка с лукавым взглядом и откровенным декольте, которое не столько скрывало, сколько подчёркивало наличие у молодой женщины шикарного бюста.
– Пойдёмте, доктор, лучше со мной, – произнесла она с придыханием, и Устименко с трудом, но всё-таки узнал в соблазнительнице Валентину Портянкину. – Я Вам, доктор, всё-всё объясню и даже кое-что покажу!
– Вы принимали сегодня какую-нибудь настойку, зелье, лекарственный порошок? – перебил Валентину доктор.
– Порошок, порошок, дай приму на посошок! – пропела Люська и снова закружилась в танце.
– Ну, допустим, принимали, – с приятной хрипотцой произнесла рыжеволосая красотка, отдалённо напоминающая маляршу Найдёнову. – А тебе, Лекарь, что, завидно?
– Яблоки мы ели, – пояснила Тамара Горохова и тряхнула копной русых волос. – Яблоки! А Люська всё-таки права! – засмеялась она. – У меня на душе так хорошо давно уже не было! Вот только не могу вспомнить что-то… – наморщила она лоб. – Я сегодня что-то должна была сделать, а что именно – не помню!
– Ты, девонька, сегодня должна была бригаду на работу вывести, задание от мастера получить и проконтролировать выполнение бригадой дневного плана! – сурово произнёс подошедший Малюта Скуратов. – А ты вместо всего этого второй час уже как смотрины устраиваешь!
– На работу? – удивилась яркая блондинка с осиной талией и курносым носиком. – Ты что-то путаешь, парниша! – хмыкнула она. – Посмотри на меня! Где я – Элизабет Чайкина – и где работа!
– Вы тоже яблоки ели? – спросил у неё Устименко. – Хотя можете не отвечать: вижу, что ели.
– Одно! Одно яблоко! – пояснила Чайкина. – Приём следующего яблока через три дня.
– Три дня! – пропела Люська и запрыгала вокруг Устименко на одной ножке. – Три дня! Три дня! Это я хорошо помню!
Устименко внимательно посмотрел на её ноги. – Я вижу, что размер обуви остался прежним? – спросил он у Катюшкиной, но Люська проигнорировав его вопрос, села на дорожный бордюр, и стала как веером обмахиваться подолом платья.
– Размер обуви не изменился, – ответила за неё Тамара Горохова. – Это единственное, что осталось в нашем теле неизменным. А о какой работе бородатый дядька говорил? Что-то я совсем ничего не помню!
– Вас это тревожит? – усталым голосом спросил Устименко.
– Нет, – улыбнулась бригадирша. – Мне хорошо, очень хорошо! Раньше у меня голова болела, и сломанная в детстве кость на ноге к непогоде ныла, а теперь ничего не болит.
– У вас была гипертония, – припомнил Устименко, – а берцовая кость болела, так как она у Вас после перелома неправильно срослась. Мне надо Вас и ваших девушек обследовать. Собирайте бригаду и поехали ко мне.
– Мы куда-то едем? – вклинилась в разговор рыжая бестия. – Я готова!
– В клуб! – нашёлся главврач. – Девушки вашего возраста обожают клубы, сейчас это модно!
– А как ваш клуб называется? – просунула хорошенькую мордочку Настя.
– Клуб называется «Амбулатория»! Модерн! Последний писк! Официантки там подают микстуры, в смысле напитки, а сами одеты в костюмы медсестёр, – импровизировал на ходу главврач.
– А там есть приват-кабинеты? – тяжело дыша, поинтересовалась Портянкина Валентина.
– Этого добра сколько угодно! – махнул рукой Устименко. – Любой бокс к вашим услугам.
– Тогда я для Вас в кабинете исполню приватный танец, – с заговорщицким видом пообещала Валентина, которая снова почувствовала тягу к охоте на мужчин.
– Мы сейчас консилиум соберём, – пообещал Устименко, – так что будете плясать перед целой комиссией.
– Надеюсь, это будет комиссия из половозрелых мужских особей! – мечтательно произнесла сексуальная террористка.
– Я тоже надеюсь, – вздохнул Устименко, – хотя на что именно, и сам не знаю.
– Я так понял, что виной всему какие-то яблоки? – переспросил Малюта.
– Видимо, да! – кивнул головой главврач. – Нам хотя бы одно такое яблоко добыть для проведения анализов, да и остальные, пока не разберёмся, не мешало бы изъять!
– Сделаем! – пообещал начальник службы безопасности и исчез за дверями рабочего общежития.
– А я пока займусь поставщиком этих чудо-фруктов, – решительно произнёс невесть откуда появившийся в своём неизменном гороховом пальто майор Пронин. – Тут у нас и зацепочка имеется, – и он потряс газетой «Объектовые новости».
Омолодившихся пациентов организованно привезли в стационар, где поместили в общую десятиместную палату, и только Люсю Катушкину пришлось поселить в отдельном боксе, так как она всё время порывалась начертить на полу мелом «классики», а когда медперсонал запретил ей это художество, попыталась организовать игру в прятки.
Два дня бригада Гороховой терпеливо сносила все медицинские тесты и дисциплинированно сдавала анализы. Два дня Люся Катушкина вела себя, как примерная девочка: мыла руки перед едой, с удовольствием поедала манную кашу и старательно чистила перед сном зубы. Два дня Катушкина улыбалась медперсоналу своей счастливой улыбкой, демонстрируя дисциплину и примерное послушание, а на третий день Люська таинственным образом из бокса исчезла.
– Где больная? – строгим голосом вопрошал доктор Устименко медсестёр.
– Не знаем, Владимир Афанасьевич, – испуганно блеял младший медицинский персонал. Охранник Илья Муромец, дежуривший ночью в стационаре, показал, что рано утром видел, как молодая пациентка в розовой пижаме вышла подышать воздухом в сад.
– И что же Вы её не задержали? – упрекнул охранника главврач.
– У нас тут не тюремный режим, – парировал охранник. – Я не могу препятствовать передвижению пациентов.
Пока разворачивали поиски пропавшей пациентки, Катушкина неожиданно нашлась сама. Старшая медсестра обнаружила её в своём боксе: Люська, одетая в ту же розовую пижаму, сидела на кровати и с аппетитом уплетала краснобокое яблоко.
– Приятного аппетита, – сказала сестра. – Ты где, девушка, пропадала?
