— Сельскохозяйственный бизнес идет хорошо? — засмеялась Ноэль и вдруг поняла, что флиртует.
— Следующий круг с тебя, — сказал он, и они пошли обратно к воде.
Они уселись на скамейку с видом на заводь, где паслись лошади.
— Скажите, как хорошо? — сказала Рут.
Она как будто нервничала и говорила, чтобы заполнить тишину, как будто чувствовала, что между ними пробежало. Они полизали рожки и в конце концов выбросили их. Мороженое оказалось слишком жирным и недостаточно сладким. Рут пробормотала, как жаль. Пустые калории, сказала она. Ей скоро пора на автобус.
— Что ж, теперь ты знаешь, где меня искать, — сказала Ноэль.
Она прижала Рут к себе и почувствовала себя совсем нагой в своей тяге к этой женщине. Она восхищалась Рут, нуждалась в ней. Вот о какой матери Ноэль всегда мечтала. Иногда ей казалось, что Рут должна все это услышать от нее, но потом она думала: нет, Рут и так все знает.
— В следующий раз, как поеду к Бэйли, навещу и тебя тоже. А ты мне скажи, если соберешься в город. В прошлый раз мы совсем не виделись. Просто преступление.
— Это было не лучшее время.
— Знаю, — сказала Рут.
Она обхватила лицо Ноэль ладонями и расцеловала ее в обе щеки.
Поднимаясь в автобус, она ткнула пальцем в сына.
— Так, ты отвези Ноэль домой, прежде чем уезжать. Нечего ей разъезжать на велосипеде в темноте.
— Со мной все будет в порядке, Рут. Я всегда так делаю.
Рут покачала головой и погрозила ей пальцем.
— Пусть он тебя отвезет.
Они так и стояли на улице, пока автобус не скрылся за поворотом к шоссе. Солнце заходило, свет над водой превращался в золото.
— Да, тут действительно красиво, — сказал Бэйли. — Ты, наверно, все лето проведешь в воде.
— Вот уж нет. Ты что, не слушаешь новости? Каждое лето где-нибудь случается нападение акул. На пляже Атлантик, на пляже Райтсвиль. По всему побережью, и обязательно какому-нибудь ребенку откусили руку, ногу. Причем на мелководье. Так что нет, спасибо.
— А когда мы были детьми, разве вы не ходили все время купаться?
— Но я уже не ребенок.
— Это я вижу, — сказал Бэйли, щурясь из-за заходящего солнца. — Давай отвезу тебя домой.
Они забрали велосипед Ноэль, и Бэйли поехал вдоль пролива к ее квартире. Он все время оборачивался посмотреть на нее, и она почувствовала, как теплеет. В этом городе было не так много одиноких мужчин ее возраста. Все были женаты, а если не было жены, за этим обязательно скрывалась какая-нибудь мутная история. Ей не нравилось знакомиться с мужчинами в барах, а все, с кем она знакомилась онлайн, жили слишком далеко. Ноэль не понимала, как еще люди знакомятся. Она не встречалась ни с кем всю свою взрослую жизнь.
Под взглядом Бэйли она ощущала, как становится больше. Ее кожа задышала, в горле, в руках, в ногах приятно загудело. Она не удивилась, когда он съехал на обочину и сказал:
— Пошли искупаемся.
— А как же акулы?
— Так то в океане. А здесь пролив.
— Холодно же, — сказала Ноэль.
— Ничего страшного.
Они оставили машину на вершине холма и сбежали к воде через заросли кермека. Полоску песчаного пляжа отделяла высокая трава, а за ним — спокойная серо-синяя вода. Чуть дальше по берегу стояло несколько лодок, пришвартованных у больших домов готического возрождения, обращенных шпилями к проливу. К крошечному пляжу не было никакой тропы, и никого рядом. У самой воды стояла одинокая скамейка.
Бэйли стянул трусы, Ноэль последовала его примеру. Они вошли в воду. Было холодно, но Ноэль окунулась и впустила воду в рот. На вкус она оказалась как пресная, только с легким привкусом соли.
— Я думал, ты не пойдешь, — сказал Бэйли. Его волосы намокли, он держался на воде. — Мама сказала, у тебя был тяжелый год. Но надо продолжать жить дальше. Надо продолжать делать вот такие вещи, например.
Ноэль подплыла к нему.
— Это почему?
— Планета умирает. Надо все это ценить.
— Это правда, — сказала Ноэль и с удивлением подумала, как редко она сама вспоминает о том, какое их ждет крушение. Она хотела детей. Хотела, чтобы они жили на этой земле. Может, это опять потому, что она белая: ей гораздо легче игнорировать все несчастья, уделять внимание только тому, чего хочет она.
Она подплыла совсем близко к Бэйли. На плечах у него блестели капли. К берегу неслись темные тучи.
— Знаешь, говорят, жизнь потому и имеет смысл. Потому, что мы все умрем, — сказал он. — Я вообще не верю в это. Я и без смерти помню, как прекрасна жизнь. Если бы у меня была бесконечная жизнь, я с удовольствием жил бы и жил. Только полюбуйся.
Он показал рукой на бесконечную воду, на бледно-розовое небо.
— Так красиво, — сказал он, и это были такие простые, такие большие и правдивые слова, что Ноэль не знала, как ответить, и только повторила:
— Да, красиво.
Они вылезли на берег, дрожа и пританцовывая от холода, дрыгая ногами, облепленными песком, чтобы стряхнуть воду, и вдруг у Ноэль запищал телефон. Она была в трусах и вся покрылась мурашками, когда открыла сообщение и увидела, что это Диана просит ее как можно скорее перезвонить. Сперва она подумала про маму, потом про отца, про все, что могло произойти ужасного.
Диана сразу взяла трубку, и Ноэль не удержалась.
— Ну, что такое? — выпалила она.
— Я наконец решилась, — сказала Диана. — Я попросила Альму выйти за меня.
Ноэль испытала облегчение, а потом ее накрыло волной восторга.
— Это же замечательно. Я так рада за тебя.
— Так что лучше залезай в машину. Мне понадобится столько помощи от моей подружки невесты.
— А что скажет Маргарита?
— Расслабься, у меня две подружки.
— Неплохо придумано, сестричка.
— Слушай, мне пора идти. Собака грызет какие-то провода.
— Люблю тебя.
