приоткрытыми губами до его губ.
Джек вновь отвернулся. Поморщился и пробормотал:
– Лиззи… я хочу спать.
Лиззи.
Мира шла в отель, пытаясь понять, какого черта Ханс делает в ее мыслях, а Джек висел на плечах водителя и плелся рядом. Мира хмурилась. Ее реакция на Ханса объяснима – все из-за долгого воздержания. Подумать только, когда Джек согласился на съемки клипа, она ни разу ни с кем не переспала, храня Льюису ненужную верность. Оттого и снесло голову, стоило увидеть красивого парня. Но этот парень недостоин ее мыслей. Он упустил свой шанс, пусть катится к черту.
– Куда ты? – спросил Джек, пытаясь проснуться. Они стояли у дверей в его номер: Мира вставляла ключ-карту в дверь, а водитель пыхтел от тяжести тела боксера. – Не пойдешь спать?
– Нет. – Дверь издала сигнал и открылась. – Занесите его в номер, – обратилась Мира к водителю. – А потом едем в клуб.
– Ух, молодежь! – воскликнул Льюис, рухнув на свою постель. – Я вроде бы не собирался пить… Что за коктейли такие волшебные… После сегодняшнего и думать о вечеринках не могу!
Мира выдавила улыбку. «Зато можешь думать о своей Лиззи», – пронеслось в голове. Скрипнув зубами, Мира захлопнула дверь и направилась с водителем по коридору. Единственный шанс переспать с Джеком был упущен. И из-за кого? Из-за Выскочки!
В клубе она танцевала, забыв свое имя, не чувствуя усталости, вливая в себя стопки текилы и флиртуя с мужчинами. Ее обычные ночи до личного знакомства с Джеком. До общения с Хансом. Вот бы Дэвид был здесь: они бы поспорили, кто быстрее перепихнется в туалете, и, конечно, выиграла бы, как всегда, Мира – пока Дэвид платил за чужую выпивку, она допивала заказанный ей коктейль. И сегодня согласилась бы уединиться в кабинке. Но, как назло, в клубе не было худощавых брюнетов с пирсингом в губе и льдисто-голубыми глазами…
Глава 20
Ох, научи меня, как трогать тебя,
дразнить тебя, заботиться о тебе.
Научи меня любить.
© Shawn Mendes, Teach Me How To Love
Эльмира приехала в студию звукозаписи злая и уставшая. Из клуба она вернулась под утро с желанием проспать до обеда – финальные съемки были запланированы на вторую половину дня. Но отвратительное настроение и выпитый алкоголь мешали уснуть, поэтому она, бормоча ругательства, приняла душ, надела спортивный костюм, завязала по-прежнему длинные волосы в неаккуратный пучок и вызвала водителя. Лучшая медитация для артиста – работа над музыкой. Можно, например, написать песню, как неудовлетворенная женщина убивает тех, кто ей отказывает…
– Доброе утро, Цветочек.
От неожиданности Мира вскрикнула. Сначала она подумала, что из-за недостатка сна у нее начались галлюцинации. Что Биттнер может тут делать? В десять утра. В той же одежде, в которой был на мероприятии. Но, протерев глаза, она четко увидела: голос доносился из другого конца комнаты – на черном диване, потягиваясь, лежал Ханс. Сонный и, как обычно, сексуальный. Он зевнул и принял вертикальное положение.
– Ты тут ночевал?
– Приехал после благотворительного вечера и попытался написать песню, – кивнул Ханс. – Сон оказался сильнее творческого порыва.
– Трудоголик, – буркнула Мира.
Она судорожно думала, что делать дальше. Уйти? Нет! С какой стати? Она останется здесь и будет работать, как и планировала. Ах да, и приставать к Биттнеру она больше не собирается! Хватит унижений!
Мира подошла к столу, положила сумку на один стул и села на другой. Ей нравилась комната – это уютное помещение со всем необходимым: на круглом столе стакан с ручками, карандашами и маркерами, рядом стопкой лежали блокноты на пружинках, а на краю стола была пепельница – вдруг творец курит. В комнате также находились ворсистый ковер с замысловатой мозаикой и музыкальные инструменты: три гитары и пианино. Этот музыкальный инструмент напомнил Эльмире, как Ханс играл для нее в своей квартире. Вздрогнув, она покачала головой, прогоняя воспоминание.
Тайком глянув на Ханса, она заметила, что тот сонно потягивался, нажимая что-то на дисплее телефона. Почувствовав взгляд, Биттнер поднял светлые глаза и спросил:
– Хочу заказать кофе и завтрак. Ты что-нибудь будешь?
– Я… – Она растерянно пожала плечами. – Можно кофе.
– Понял, и миндальный круассан, – добавил будто бы для себя, вновь нажав на экран. – А я буду чизкейк.
Мира не смогла скрыть улыбку. Ханс помнит, что она любит миндальные круассаны? Как мило! Одернула себя. Ну и что? Мира открыла блокнот, взяла ручку и уставилась на пустой лист. О чем ей написать? Как она разочаровалась во вчерашнем вечере? Как ее главная мечта – быть с Джеком Льюисом – разбилась о реальность, в которой он оказался не столь привлекателен, как выскочка-музыкант?..
Эльмира искоса посмотрела на Ханса: он сделал заказ и подошел к окну, видимо, желая размяться. Она наблюдала за его подкачанными плечами и спиной в помятой рубашке, взъерошенными после сна волосами, длинными пальцами, которыми он пытался эти волосы распутать… Мира наклонилась к столу и зажмурилась. Что бы сказал Тристан? «Хватит гнаться за призраком. Ты уже песни хочешь писать о другом, но упрямо вырисовываешь на сердце «Джек». И не отпускаешь, спуску Джеку не даешь. Видно же, как он несчастен здесь. А ты в это время о другом грезишь».
– Мира?
Она открыла глаза. Перевела взгляд с пустого листа на Ханса.
– Я схожу вниз, курьер приехал.
– Иди, – прищурилась. – Необязательно мне докладывать.
Ханс пропустил ее колкость и улыбнулся. Тепло. От его улыбки на душе Миры расцветали розы. Ее сад чувств, который она никому не позволяла поливать… Мира откинула ручку в сторону: та покатилась по столу и беззвучно упала на ковер. Что делать? Что со всем этим делать?..
Когда Ханс вернулся, Мира сидела на табурете у пианино и страдала от мук творчества. Биттнер положил крафтовый пакет с выпечкой на стол, а картонную подставку с кофе протянул Мире. Певица взяла ароматный напиток и кивком поблагодарила. Музыкант ответил ей таким же кивком, флиртуя, передразнил. Он сел на диван и сделал глоток из своего стакана, а Мира нахмурилась. Раз Ханс вчера провел вечер в одиночестве, есть надежда, что его тело так же возбуждено, как и ее. Она вновь ощутила дрожь, словно ее конечности пронзило оголенными проводками. Биттнер не каменный, верно? Не может быть каменным…
– Спасибо за кофе. – Мира подсела к Хансу. – Как я могу тебя отблагодарить? – с придыханием спросила она и провела ладонью по руке Ханса. Под ее пальцами его волоски встали дыбом.
– А ты как провела
