и ты потерял ее, – так же тихо сказал мне Маркус. – Мне очень жаль, но Вайпер была права: такова ее судьба.
– Я не потерял ее: она всегда рядом со мной. – Я спокойно взглянул на брата. – Вайпер живет во мне, в моих мыслях и моей памяти.
Все оставшееся время мы наблюдали закат, а затем вернулись в замок. Теперь пустая урна покоилась на камине в моей комнате.
Ночью на телефон, который я позаимствовал у брата, пришло странное сообщение, отосланное с незнакомого мне номера: «Ты сделал то, что не смог сделать я». Когда я показал его Маркусу, он нахмурился и сказал: «Я расскажу тебе, что было с Вайпер. Это номер Брэндона».
Так я узнал о том, кто стал основным элементом в похищении Вайпер. Значит, тогда я не ошибся: Грейсон был с ней в самолете. От того, что рассказал мне Маркус, мою душу покрыл мрак: Вайпер была в заточении именно у ненормального проклятого Грейсона. Весь долгий август.
– Брэндон не собирался ничего скрывать ни от тебя, ни от нас. В тот момент он руководствовался нашими принципами, и я не могу упрекнуть его в этом, – добавил Маркус, увидев, как я помрачнел. – Он не убил ее, хотя мог, но решил, что не вправе вмешиваться в дела нашей семьи, и позвонил мне. Родители приехали к нему в тот же день, а я в это время подыскивал для Вайпер место, где ты никогда бы не смог найти ее. Более того, мама рассказала, что именно Брэндон не позволил отцу убить Вайпер в тот вечер.
– Как он благороден, – сквозь зубы процедил я.
– Я знаю: теперь ты ненавидишь его, но подумай трезво, посмотри на эту ситуацию нашими глазами: ты любишь Вайпер и видишь все субъективно, но мы мыслим так, как должно вампирам. Но даже, несмотря на то, что Брэндон похитил Вайпер, – он не убил ее, а отдал нам, на наш суд, и именно мы были теми, кто заставил ее отвергнуть тебя и закрыли ее в монастыре.
– Но он бил ее. Издевался над ней, – мрачно напомнил я брату.
– В этом я его не оправдываю, – тихо сказал Маркус.
Я не простил Грейсона, но не мог не согласиться с доводами Маркуса: с точки зрения вампира, Грейсон сделал все как положено. Однажды я увидел его – он сидел в своем авто, в компании какой-то смертной. Брэндон не заметил меня – его вниманием владела его спутница. Я прошел мимо: жажда мести во мне уступила место мрачному отторжению. Потом я услышал о том, что Грейсон спит со смертными девушками и не скрывает этого.
Я уехал из Чехии, но часто навещал Владиновичей в Брно. После похорон Элизы (Ян умер раньше нее) я собрал вещи Вайпер и увез их в свой маленький тихий дом на севере Норвегии. Где бы я ни был, Вайпер была со мной, и я чувствовал ее присутствие. Я не был счастлив, но жил, чтобы жила Вайпер.
Эпилог
Когда, после долгих пяти лет, я приехал к родителям Вайпер, они приняли меня с радостью и пониманием несмотря на то, что я не посещал их все эти годы.
Элиза и Ян сильно постарели, но продолжали жить любовью друг к другу и памятью о погибшей дочери.
По дороге к Владиновичам, я считал, что они будут винить меня в смерти своей дочери, ведь это я настоял на ее полете в Бразилию. Но они не сказали мне ни слова упрека и радовались тому, что я «выжил», и мне было ужасно стыдно обманывать их.
Я не стал рассказывать им о том, что Вайпер умерла не пять лет назад, как считали они, а совсем недавно, ведь Элиза и Ян уже пережили свою утрату, и я не имел права вновь разжигать в них горе и боль – они навсегда пропитались этими скорбными чувствами, но их боль утихла, смирившись с действительностью.
Комната Вайпер осталась такой же, как и пять лет назад: психолог посоветовал Владиновичам «избавиться от нее», но Элиза и Ян с яростью отвергли это предложение. К счастью. Также обнаружилось, что неизвестным образом из семейного альбома Владиновичей пропали некоторые фотографии Вайпер.
– У нас есть кое-что для тебя, – однажды сказала мне Элиза, когда я в очередной раз приехал проведать их. – Сегодня мы включили старый ноутбук Вайпер и обнаружили там одно видео.
Мы поднялись в комнату Вайпер, Элиза включила ноутбук, открыла нужную папку, улыбнулась мне и вышла за дверь.
В папке было несколько видео, и одно из них называлось «Седрику». Я поставил ноутбук на стол, включил видео и сел на кровать, затаив дыхание.
Я в сотый раз включал его снова и снова, наслаждаясь смехом и голосом моей возлюбленной, ее растрепанными волосами и смешной ночной пижамой с ромашками.
– Ты не ушла. Ты здесь, со мной, – прошептал я, поставив видео на паузу и погладив на мониторе щеку моей Вайпер, а ее прекрасные карие глаза ответили мне: «Да. Я здесь».
Седрику
«Привет, Седрик. Сейчас три часа ночи, но мне не спится, и я решила сделать тебе вот такой сюрприз… Не пойму, запись идет или я болтаю попусту? (Вайпер нахмурилась и с серьезным выражением лица стала щелкать что-то в своем ноутбуке). Вот теперь вижу! (Она весело рассмеялась). Если честно, никогда не занималась подобной ерундой, но это весело! Завтра я улетаю в Бразилию и буду безумно скучать по тебе. Я еще не знаю, что буду там делать, и даже не представляю… И мне немножко страшно, потому что вчера мама смотрела новости, и там рассказали, что сейчас в Бразилии очень опасно: там происходят постоянные митинги против правительства, и люди жгут машины и магазины… Но я придумала вот что: я просто не буду выходить из отеля. (Она собрала пряди волос, упавшие на ее лицо, и откинула их назад) Седрик, мне так жаль, что ты так беспокоишься из-за меня. Я понимаю, что приношу тебе много проблем, а ты утешаешь меня и говоришь, что любишь заботиться обо мне (Вайпер ласково улыбнулась). Это очень приятно… По-моему, меня плохо видно. Сейчас включу настольную лампу (Она потянулась вправо, и ее тут же залил желтый свет, сделавший ее лицо ярким, как солнышко) Так лучше? Конечно, правда? Сколько я уже записываюсь? Три минуты, представляешь?! Ну, что еще сказать? Я буду очень скучать по тебе. Очень. И прости меня за то, что сегодня я вела себя так глупо, как настоящая грубиянка: просто я знаю, что мне нужно лететь, но я не хочу… (На ее лице появилась болезненная улыбка). Но, если ты настаиваешь, я не могу отказать тебе. Так странно: я записываюсь
