и достаточно лошадей, он без колебаний пустился в путь, удовлетворив самые насущные из нужд своих солдат. Зная, что вместе с Сультом они сохранят численное преимущество над неприятелем, он позаботился более о качестве, нежели о количестве солдат, которых взял с собой. Доведя состав своих батальонов до семисот человек и пополнив действующим составом наилучшие офицерские кадры, Мармон оставил незанятых офицеров в Саламанке, дабы они отдохнули и приняли выздоровевших больных и прибывших из Франции новобранцев. Тем самым он уменьшил до 30 тысяч, включая 3 тысячи всадников, армию, которая после сражения в Фуэнтес-де-Оньоро насчитывала не более 40 тысяч человек. Благодаря лошадям, которых он раздобыл, Мармон смог запрячь тридцать орудий. Этого было мало, но больше не позволили собрать обстоятельства. Он упразднил систему армейских корпусов, подходившую Наполеону, который мог доверить армейские корпуса маршалам и добиться повиновения этих важных сановников, но трудную, неудобную и неповоротливую для обычного маршала, располагавшего всего 30 тысячами солдат. Мармон разделил свою армию на дивизии, вверил их лучшим генерал-лейтенантам, оставив из прежних командиров корпусов только Ренье, дабы иметь при необходимости офицера, способного заменить его самого. Вернув войскам дисциплину и физическую силу с помощью месячного отдыха и хорошего питания, он решил ответить на настойчивые просьбы Сульта и выполнить движение на Эстремадуру, спустившись через перешеек Баньос на Тахо, перейдя через реку в Альмарасе и выдвинувшись через Трухильо на Гвадиану. В предвидение того, как трудно будет выжить в июне в оскудевшей долине Тахо, Мармон обратился в Главный штаб Жозефа с просьбой сплавить по Тахо в Альмарас три-четыре сотни тысяч рационов сухарей и понтонный экипаж, дабы не останавливаться перед переходом через реку.
Приняв все эти меры, Мармон прибег к притворству, чтобы обмануть англичан и удержать их перед Сьюдад-Родриго, в то время как он будет выдвигаться на Бадахос. Он приказал подготовить небольшой запас продовольствия и 5 июня выдвинулся со своим авангардом и частью боевого корпуса в Сьюдад-Родриго, а в это время Ренье с двумя дивизиями переходил через Баньос, спускался к Тахо и подготавливал переправу в Альмарасе с помощью снаряжения, прибывшего из Мадрида. Генерал Спенсер, остававшийся на Агеде с некоторым количеством английских и португальских войск в отсутствие Веллингтона, который повел три дивизии под стены Бадахоса, даже не подумал оказывать французской армии сопротивление. При виде аванпостов Мармона он отступил, и тот без всяких затруднений подошел к Сьюдад-Родриго и передал крепости подвезенное продовольствие. Благополучно завершив операцию, маршал быстро повернул обратно и воссоединился с Ренье на Тахо, не прислушавшись к возражениям Бессьера, который объявил выдвижение Португальской армии преждевременным и даже очень опасным для севера полуострова, пока бо́льшая часть резервного корпуса не вступит в Кастилию. Мармон настоял на своем решении и продолжил движение к Эстремадуре.
Пора было ему появиться перед Бадахосом, ибо крепость могла пасть, если ей не придут на помощь. Сульт, располагавший не более чем 25 тысячами боеготовых солдат, хотя к нему и присоединился генерал Друо с 9-м корпусом, не мог подвергать себя риску сражения с английской армией, которая после прибытия Веллингтона с тремя дивизиями насчитывала не менее 40 тысяч человек. Он даже не мог дать знать несчастным осажденным, что идет к ним на помощь, настолько плотно они были блокированы; но те не хотели уступать ни угрозам штурма, ни самим штурмам, и были твердо намерены скорее погибнуть под обломками крепости, прихватив с собой как можно больше англичан, чем сдать Бадахос.
Выдержав первую осаду с 22 апреля по 16 мая, во время сражения при Альбуэре, остановив превосходящим огнем неприятеля, который потерял тысячу человек, но так и не сумел пробить брешь, и вновь подвергнувшись осаде после сражения при Альбуэре, не получив в помощь ни одного человека и ни мешка зерна, доблестный гарнизон с 20 мая был осажден 40-тысячной армией. Командир инженерного батальона Ламар, руководивший оборонительными работами, восстановил и улучшил укрепления форта Пардалерас, закрыл его с горжи, а кроме того устроил минные галереи перед теми фронтами, которые атаковали сами французы, когда брали Бадахос.
Знавшие об этом англичане не осмелились атаковать с той стороны и вели атаку с востока на замок и с севера на форт Сан-Кристобаль, расположенный на правом берегу Гвадианы. Воды Ривильяса, удерживаемые плотиной, служили мощным средством обороны для замка. К сожалению, он был построен на выступающем участке и его бока были подставлены английской артиллерии. Англичане же, непрерывно обстреливая замок из двадцати орудий, полностью разрушили высокие башни и наружную обшивку; но поскольку почва в том месте была очень плотной, то крутизна откоса сохранилась, и гарнизон, расчищая подножие брешей под непрекращающимся градом картечи, гранат и снарядов, вновь сделал их непроходимыми. Кроме того, комендант Ламар соорудил позади бреши внутреннее укрепление и расположил на фланках заряженную картечью артиллерию, а генерал Филиппон, расположившийся за брешью со своими лучшими солдатами, поджидал осаждавших, чтобы встретить остриями штыков. Тогда англичане переменили план атаки и направили все усилия на форт Сан-Кристобаль. Атаковав форт через правый бастион, они открыли две широкие бреши и решили штурмовать их еще до того, как довели подкопы до края рва. Осаждаемый бастион обороняли сто пятьдесят пехотинцев и несколько артиллеристов и саперов под началом капитана Шовена из 88-го полка. Осажденные, как и в замке, отважно расчищали под огнем неприятеля подножие стен, уставили дно рва препятствиями всякого рода, устроили бомбовые линии на вершине каждой бреши, нацелили на фланки несколько заряженных картечью орудий, а позади брешей поставили линию гренадеров, вооружив каждого тремя ружьями.
В ночь на 7-е шесть-семь сотен англичан, смело выйдя из траншей и пробежав несколько сот метров по открытому участку, передвинулись к краю рва, спрыгнули в ров, поскольку контрэскарп не был разрушен, и попытались взобраться к бреши. Но, напоровшись на ружейный огонь в лоб, картечный огонь во фланг и скатывающиеся под ноги бомбы, они не выдержали и отступили, оставив во рвах форта Сан-Кристобаль три сотни убитых и раненых.
Доблестный гарнизон, потерявший ранеными от силы пять-шесть человек, воодушевился и ждал продолжения. Жители, жестоко страдавшие от неприятельского огня и уже почти привязавшиеся к французам, победа которых только и могла спасти их от ужасов взятия крепости штурмом, были исполнены восхищения. Растерянные и раздраженные, англичане отомстили, в последующие дни забросав несчастный город зажигательными снарядами и попытавшись расширить бреши форта Сан-Кристобаль с помощью мощного артиллерийского подкрепления. Девятого июня они предприняли новую, столь же отважную, попытку штурма обеих брешей. На этот раз бреши обороняли двести солдат 21-го полка под началом капитана Жодью и артиллерийского сержанта Бретта, приняв такие же меры, как
