Пёстрый ларчик
Вечный закон
Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.От начала времён до скончанья времёнНеизменным останется вечный закон:Кто умён — не хитёр. Кто хитёр — не умён.
* * *
Скупой берёт за всё: за чувство раздраженья,С каким он грабит вас (в порядке одолженья),За кукиш, каковой он сам же вам подносит…Ведь кукиш тратится в процессе подношенья!
Плагиатор
И плагиатор ценит тон любезности.Зови ж его не хищником словесности,А… сборщиком фольклора безымянногоВ среде поэтов мировой известности.
* * *
Мудрец вопросы миру задаёт.Дурак ответы скорбные даёт.(К тебе, глупец, как раз не обращались;Ведь ты и есть причина всех невзгод!)
* * *
С холодностью снегов мы чистоту связуем,Но «жизненным теплом» блудливость именуем.Скажи: нельзя ли быть и чистым и живым?Трагический исход — неужто неминуем?
* * *
Сто тысяч лет подряд погонщик бил осла.Сто тысяч лет подряд из раны кровь текла.Но кто дерзнёт сказать, что в мире не хваталоПри этом «трепетности, ласки и тепла»?
* * *
Шалуны Языка, ослепительные пустомели!А видать, не напрасно вы так в Языке нашумели:Это бунт обычайности, скрипку ломающей с треском,Чтоб никто не узнал, что играть вы на ней не умели.
* * *
«Что есть Истина?» — голос раздался в ночных небесах,Обратись к Языку (что всегда как солдат на часах).А Язык — промолчал. Потому что «решительной ломке»Подвергался как раз… И стоял в это время в «лесах».
* * *
Есть, есть разрыв — ручаюсь головой! —Меж сущностью и формой стиховой:От формы — пляшешь, носишься, летаешь…От сути — ковыляешь, чуть живой…
* * *
— Чего тебе, тоскливое созданье?— Мне дайте форму. Но — без содержанья.Я формалистка. Ибо только формаЕщё не причиняла мне страданья.
А меня осенило!
За что седой Восток так долго и упрямоХайяма избегал? А тут была программа:«Коран или Хайям», — сказали мусульманеИ так естественно избрали… не Хайяма!
* * *
Какие ни имей жестянщик недостатки,Не отразиться им на мировом порядке.Философ и халиф! На мягком воске мираЛишь ваших слабостей застынут отпечатки.
* * *
Поэт не о себе скорбит. Как ни тяжкаЗависимость певца от черствого куска,Стократ ему больней, что от куска зависятУмы, характеры, народы и века.
* * *
В дыму интриг, убийств и зуботычинЛишь Летописец сдержан и приличен.Держись, не падай! Ибо в целом миреОдин за всех ты должен быть логичен.
* * *
Когда заносчивость припишут вам лукаво,Но и на равенство у вас отнимут правоИ каждой курице дозволят клюнуть вас,—Ловите этот час и знайте: это — слава.
* * *
Не верь, что постоянство приедается.Такая мысль ничем не подтверждается:Когда ж успело б нам приесться качество,Которое так редко попадается?
Небольшое уточнение
Поскольку в историческом потоке —Не вдруг поймешь — где доблести, где склоки,—Давай не на историю молиться,А на ее отменные уроки!
Преемственность
Вбежал и уязвлённо заявил:«Сальери никого не отравил!»Возможно. Но спустя два века после страннойКончины Моцарта — откуда этот пыл?
* * *
Бесчинства объясняются войной.Зловредный нрав — природою дурной.И только честь ничем не объяснима.Но верить можно только ей одной.
1970-еЖорж Санд
Они усы и бороды носили, —Гремящий трагик, романист, поэт…Но в общем парни — женщинами были;Ведь женственней души французской — нет!
Весь мир беспечностью они пленили,Изяществом очаровали светИ с томной красотой соединилиДевичьей грусти ливневый расцвет.
Одна вспылит, другая прослезится…Та — ворковать, та — с перстнями возиться,Подымет эта ближнего на смех…
Учтив, спокоен, храбр, великодушен,Не столь плаксив, не всем ветрам послушен,Один Жорж Санд — мужчина среди всех.
1970-еКино
Когда выходишь из кино В мерцанье вечера сырое,Лишь краем зренья замечая, Что землю снегом замело,То существуешь за двоих: И за себя, и за героя.Или совсем не существуешь: Ни за себя, ни за него.
Ознобом воздух напоён, Тоской по Куперу и Грину.Приторможёнными ручьями Бесшумного снегодождя…Кинематограф, как сова, Тебе глядит упорно в спину,Зелёнолунными очами Над городами поводя.
…Как тень жаровни по стене, Текли виденья в тёмном зале:Был полон счастья и печали Старинной песенки напев,Пока не гас на полотне, Перерождаясь в ропот устный,Картины оборотень грустный, От превращений побледнев…
Нет! Место низости не тут!Иллюзион — страна титанов!Момент — и хоры великановПодхватят клич передовой…
Но и случайный в пятке зудЗдесь облик обретает плотный.И огонек встаёт болотный —До колокольни головой!
…То не борцы-тяжеловесы,То мыслей тёмные процессы!Мне представали в ходе пьесыИ страхи в латах Жанны д’Арк,И низкой прозы интересыВ обличье сказочной принцессы…Искусства дальние экспрессы,Вы поворачивали в парк!
Угадывалось: близок час,Как за Джульеттою МазинойПойдут эскортом, цепью длинной«Блаженных» новые сорта:Придут бой-золушки, пай-жанны…Гибрид из бокса и нирваны.Вся та святая простота,Что не проносит мимо рта.
…Но зал, как донор-пеликан,Питал детей своих фантазий;Стоял, как лекарь, с банкой мазейДля новых Золушкиных ран…Устроить Золушку на балТолпой пытались персонажи…А мне от Золушкиной сажиХотелось выстирать экран.
(В чём счастье зрителя? МолчатьПри хохоте единодушномИли хихикать одинокоВ молчанье зала гробовом?)…Как жаль, что Золушка теперь,Когда на бал бежать ей нужно,Уж не проходит через стены,А прошибает стены лбом!
Так, значит, снова — в добрый час?Съедим горчайшей соли гору,И выпьем Стикс,И много сносимЖелезом кованных сапог,Пока простейшее поймём:Что, подготовленной к отпору,Железной Золушке —Не впоруХрустальный башмачок!
А как растроган был экран,Что не свята Святая Жанна(Хотя придумал это сам)!Она сгорала на костре,А в промежутках, как на грех(Что не в пример для Жанны странно!),Держалась Жанна хуже всех.А в лучшем случае — как все.
Она Руанов не брала,Не колыхала знаменами,Ан воевала — за себя!Не поджигай, палач, постой:Здесь просто нечему гореть.И если молвить между нами,Она согласна и с ханжами,И с инквизицией «святой».
Ей, разорительнице гнёзд,Галчиных бедных гнёзд семейных,—Смешно доспехами греметь,Мечом размахивать грешно!
…Об оклеветанных тенях,О чувствах к ним благоговейныхТы по-старинному грустишь,Когда выходишь из кино.
Искусство ищет новых троп.Искусство смешивает жанры.Но, даже смешивая жанры,Мешать понятья ни к чему.
…И неуклонно в эту ночьСтучит мне в сердце пепел Жанны,Стучит мне в сердце пепел Жанны,И трудно сердцу моему.
1970-еСтихотерапия
