спросил Юрий. – У вас охотятся с луком?
– Тумус! У нас об охоте можно прочесть только в старых книгах.
– Ладно, пусть я тумус. Но откуда же у вас луки? Из старых книжек?
– Нет, когда мы снижались над вашей Землёй, то через телеобзорную систему увидели, как на одном из островов почти голые люди стреляют из луков. Нам понравилось, и вот…
– Значит, с нашей Земли вы везёте два изобретения – луки и хлеб.
– Выходит, – рассмеялся Миро. – Поэтому есть предложение – открыть соревнование.
– Подожди! – крикнул Квач. – Нужно размяться. Сотворим горку?
– Валяй, – решил Миро, и Квач прыгнул к стенам.
И тут же произошло нечто совершенно новое – пол стал горбиться, а в конце всё удлиняющегося и расширяющегося помещения круто, как гребень волны, взметнулся к самому потолку.
Квач разбежался и, прыгая по горбам-волнам, с разбегу взлетел на гребень почти к самому потолку, но не удержался и покатился вниз. За ним ринулись остальные.
Юрий тоже прыгал, как и все, с горба на горб, ощущая необыкновенное, как во сне, замедленное и очень плавное движение. Когда, отталкиваясь от горба, он взлетал вверх, ему удавалось поболтать ногами в воздухе, а когда опускался, то очередной горб приближался медленно, и у Юрия оставалось время, чтобы рассчитать свой следующий прыжок. Наверное, поэтому он дальше всех взбежал на гребень.
Он был так крут, что Юрий наверняка опрокинулся бы и покатился вниз, но он успел поднять руки и прижаться ладонями к потолку. Стоять в таком положении было очень неудобно и всё-таки очень приятно: как-никак, а он оказался единственным, кто сумел добраться до самого верха. Наверное, это понял коварный Квач, потому что он крикнул:
– Юрка! Сзади!
Что было сзади, Юрка не знал. Он резко повернулся, чтобы посмотреть назад. Равновесие было потеряно, и Юрка покатился вниз. Конечно, если бы он падал с такой кручи на Земле, он наверняка набил бы себе синяки и шишки. Но тут сила тяжести была ослаблена, и он мягко и весело перекувырнулся через голову, на спине влетел на очередной горб-волну и остановился на его верхушке.
Космонавты хохотали. Не обидно, но хохотали – лицо у Юрия и в самом деле было огорчённым, растерянным и в то же время ожидающим. Это, наверное, оттого, что, падая, он ожидал, что стукнется по-настоящему. Но этого не случилось. Только теперь он понял, что самым приятным в этом соревновании было не то, чтобы взобраться как можно выше и как можно дольше продержаться на гребне, а чтобы мягко и не больно, как в полёте, скатиться вниз.
Игра опять научила его, что на корабле, даже в шутку, даже на минутку, нельзя резко выделяться среди других, подчёркивать свою победу.
Не победа важна. Важно общее настроение.
Наверное, поэтому во время стрельбы из лука Юрка поначалу действовал без особого удовольствия и даже с осуждением косился на голубых космонавтов, которые, увлекаясь, спорили, чья стрела попала в центр круга-мишени; её нарисовал прямо на стене Тэн. А потому, что стена была или металлическая, или биометаллическая, деревянные наконечники стрел не оставляли на ней следов. Юрке это казалось не важным: важно было общее настроение.
Но постепенно и он увлёкся и тоже начал спорить, доказывать, что именно он попал прямо в центр круга. И тут поднялся такой шум и гром, какой бывал только на расчищенном льду реки, когда встречались хоккейные команды соседних классов. Сразу забылось общее настроение – очень важным стало личное положение в соревновании. Наверное, поэтому в конце концов было установлено, что в мишень Юрий попадал чаще других. И гордился он этим не меньше, чем в своё время победой на ледяном поле.
– Здорово, – задумчиво протянул Квач и обратился к Зету: – Придётся теперь ему заниматься…
– Придётся, – вздохнул Зет. – Такие уж правила.
И видно было, что правила эти ему не очень нравятся, но он подчинится. Вздохнув, Зет протянул Юрке лук и стрелы.
– Держи. Раз ты стреляешь лучше всех – держи и заботься как следует.
Юрка, конечно, взял лук и стрелы – раз правила, значит правила. Но не подивиться этим правилам не мог. Выходило, что победитель в соревнованиях получал не приз или какое-нибудь облегчение, а, наоборот, новые обязанности. Стоило ли стараться?
Но с другой стороны, ведь если человек лучше всех овладел луком, то кто же надёжней будет ухаживать за ним? Выходило, что даже в соревновании главным всё-таки было общее настроение, в конечном счёте всё та же забота одного обо всех, как и всех об одном. И хотя не всё было привычно в этих правилах, в самой их основе Юрию опять услышалось то знакомое, о чём он не раз слышал в своём маленьком городке.
И он взял лук и стрелы – первые вещи на космическом корабле, за которые он отвечал перед всеми. Пожалуй, в этом и в самом деле было что-то настоящее, от чего веяло большой дружбой.
Но как это часто бывало во время путешествия, обдумать случившееся Юрий не успел – металлический голос роботов оповестил космонавтов:
«Объект приземления появляется в поле прямого зрения».
Ребята посмотрели на экран внешнего обзора.
В левом его обрезе, как лампочка в карманном фонаре со слабой батарейкой, багровела недобрая загадочная звезда. В стороне от неё светилась маленькая, но необыкновенно яркая и потому голубоватая звёздочка. И хотя роботы молчали и ничто на экране не могло подсказать решения, Юрий сразу понял: недобрая, мутно-красная звезда – это и есть планета, объект приземления. Голубоватая от яркости звёздочка – то самое солнце, вокруг которого вращается планета.
Почему он это понял? Трудно сказать… Но наверное, потому, что хотел он этого или не хотел, а он всё время думал о космосе. Космос незримо присутствовал в Юрке, жил в его мыслях и чувствах. Чего ж удивляться, что в конце концов в Юрии проснулся космический инстинкт. И как всякий инстинкт, он не требовал особых объяснений. Он срабатывал как робот – вовремя, безотказно и точно.
И, повинуясь этому новому для него космическому инстинкту, Юрий попытался прикинуть, сколько времени им ещё лететь до планеты. Но он не успел рассчитать как следует, потому что Зет объявил:
– Пора готовиться к посадке.
И никого это не удивило. Квач решил:
– Беру на себя вездеходы и оружие.
– За мной приборы и оборудование, – сказал Тэн.
– Хорошо, – согласился со всеми Зет, – Миро – в резерве, Юрий – наблюдение за нами.
И все
