я хочу сказать — в Южной Африке.
— Вы знаете, когда этот карандаш в последний раз был при нем?
— Ну… днем, когда они играли в бридж, поскольку я заметила, как он записывал им счет, когда я пришла на чай.
— Кто играл в бридж?
— Полковник Бери, леди Шевенэ-Гор, мистер Трент и мисс Кардуэлл.
— Думаю, — мягко сказал Пуаро, — мы его сохраним и отдадим полковнику лично.
— О, пожалуйста, будьте так добры! Я так забывчива, что могу и не вспомнить, что это надо сделать.
— Не будете ли вы так любезны, мадемуазель, попросить полковника Бери сейчас прийти сюда?
— Конечно. Пойду и сразу же найду его.
Она поспешила прочь. Пуаро встал и начал бесцельно расхаживать по комнате.
— Начнем, — сказал он, — восстанавливать события дня. Это интересно. В половине третьего сэр Жервас занимается счетами с капитаном Лэйком. Он слегка озабочен. В три он обсуждает книгу, которую пишет, с мисс Лингард. Он очень взволнован. Мисс Лингард связывает это с Хьюго Трентом из-за случайно оброненного замечания. Во время чая он ведет себя нормально. После чая, как говорит нам Годфри Бэрроуз, он в хорошем расположении духа в результате какого-то события. В пять минут девятого он спускается вниз, идет в кабинет, пишет на листке бумаги «Простите» и стреляет себе в голову!
— Понимаю, что вы хотите сказать. Это не согласуется между собой, — медленно проговорил майор Риддл.
— Странно менялось настроение у сэра Шевенэ-Гора! Он озабочен — серьезно взволнован — ведет себя нормально — в хорошем расположении духа! Здесь что-то очень любопытное! И затем эта фраза: «Слишком поздно»?.. То есть я приеду слишком поздно… Что ж, это правда. Я действительно приехал слишком поздно, чтобы застать его в живых.
— Понимаю. Вы действительно полагаете…
— Я никогда не узнаю, зачем сэр Жервас послал за мной. Вот это точно!
Пуаро по-прежнему бродил по комнате. Он переставил пару предметов на каминной полке, осмотрел карточный стол, стоявший у стены, выдвинул ящик стола и достал оттуда маркеры для бриджа. Затем подошел к письменному столу и заглянул в корзинку для бумаг. Там не было ничего, кроме бумажного пакета. Пуаро взял его, принюхался, пробормотал «апельсины» и расправил его, прочитав название.
— «Карпентер и сыновья, фруктовщики, Хэмборо-Сент-Мэри».
Он как раз аккуратно складывал пакетик, когда в комнату вошел полковник Бери.
Глава 8
Полковник упал в кресло, покачал головой, вздохнул и сказал:
— Страшное это дело, Риддл. Леди Шевенэ-Гор просто замечательная женщина — замечательная! Великая женщина! Столько мужества!..
Тихо подойдя к его креслу сзади, Пуаро сказал:
— Мне кажется, вы много лет с ней знакомы?
— Да, это так; я танцевал с ней на ее первом выходе в свет. Помню, в волосах у нее были бутоны роз. И пышное белое платье… Я никому в том зале не дал к ней прикоснуться!
Голос его был полон страсти. Пуаро протянул ему карандаш.
— Мне кажется, он ваш?
— А?.. Что?.. О, спасибо; он был у меня сегодня днем, когда мы играли в бридж. Представляете, мне выпадала сотня на онерах[915] в пиках три раза подряд! Никогда прежде такого не бывало!
— Как понимаю, вы играли в бридж перед чаем? — сказал Пуаро. — В каком настроении был сэр Жервас, когда спустился к чаю?
— В обычном. Совсем обычном. Никогда бы не мог подумать, что он замышляет покончить с собой. Если подумать, он, наверное, был чуть больше возбужден, чем всегда.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Тогда и видел. За чаем. Никогда больше не видел беднягу живым.
— Вы не заходили к нему в кабинет после чая?
— Нет, я больше его не видел.
— Когда вы спустились к ужину?
— После первого удара гонга.
— Вы спустились вместе с леди Шевенэ-Гор?
— Нет, мы… встретились в холле. Я думаю, она заходила в столовую посмотреть на цветы — что-то вроде того.
— Надеюсь, вы не будете против, полковник Бери, если я задам вам один довольно личный вопрос, — сказал майор Риддл. — Была ли между вами и сэром Жервасом напряженность по поводу компании «Парагон синтетик раббер сабститьют»?
Полковник Бери внезапно побагровел.
— Вовсе нет. Вовсе нет, — зачастил он. — Старик Жервас был слишком высокого о себе мнения, не следует об этом забывать. Он всегда ожидал, что все, к чему он ни прикоснется, обернется золотом! Он не понимал, что весь мир находится в кризисе. И это влияет на все акции!
— Значит, между вами все же были кое-какие проблемы?
— Никаких проблем. Просто эта чертова самоуверенность Жерваса!..
— Он обвинял вас в своих потерях?
— Жервас был ненормальным! Ванда это знала. Но она всегда умела с ним управляться. И я спокойно оставил все это ей.
Пуаро кашлянул, и майор Риддл, глянув на него, сменил тему:
— Насколько я знаю, вы очень старый друг семьи, полковник Бери. Вы не предполагаете, кому он мог завещать деньги?
— Ну, как я полагаю, основная часть достанется Рут. Я так понял по обмолвкам Жерваса.
— Вам не кажется, что это несправедливо по отношению к Хьюго Тренту?
— Жервас не любил Хьюго. Ему не удавалось управлять им.
— Но он очень трепетно относился к семье. Мисс Шевенэ-Гор, в конце концов, всего лишь приемная дочь.
Полковник Бери помялся, помычал что-то под нос, затем сказал:
— Знаете, уж лучше я вам кое-что раскажу. Только прошу сохранять все это в тайне.
— Конечно-конечно.
— Рут — незаконный ребенок, но она Шевенэ-Гор. Она дочь брата Жерваса, Энтони, который погиб на войне. У него была интрижка с машинисткой. Когда он погиб, та девушка написала Ванде. Ванда поехала к ней — девушка ждала ребенка. Она обсудила это дело с Жервасом, а ей тогда только что сказали, что у нее больше никогда не будет детей. В результате они забрали ребенка к себе и удочерили по закону. Мать отказалась от всех прав. Они вырастили Рут как собственную дочь, и она действительно их дочь во всех отношениях — только посмотрите на нее и сразу поймете, что она Шевенэ-Гор!
— Ага, — сказал Пуаро. — Понимаю. Теперь поведение сэра Жерваса становится куда более понятным… Но если он недолюбливал мистера Хьюго Трента, то почему же он так стремился устроить его брак с мадемуазель Рут?
— Чтобы упорядочить ситуацию в семье. Это удовлетворяло его чувство правильности.
— Даже если он недолюбливал этого молодого человека и не доверял ему?
Полковник Бери фыркнул.
— Вы не понимаете старину Жерваса. Он не рассматривал людей как сознательные существа. Он устраивал браки так, словно жених и невеста были особами королевской крови! Он считал, что Рут и Хьюго будет правильно поженить, если парень примет фамилию Шевенэ-Гор. Что на этот счет думают Хьюго и Рут, его не волновало.
— А мадемуазель Рут готова на эти условия?
Полковник Бери хмыкнул.
— Только не
