дворе, смывая дорожную пыль, все собрались в зале возле нескольких, предусмотрительно сдвинутых слугами вместе, столов. Ну и чем нас тут порадуют? У южан, я заметил, мясо не так популярно, как на севере. Тут больше овощи во всех видах. Ещё и обзывают эту смешанную траву как-то странно — салатом. Девушкам нравится. А лично мне нет ничего лучше, чем здоровый кусок жареного мяса. С пивом, само собой. Хотя южное пиво — помои, в сравнении с нашим. Ни тебе насыщенного вкуса, ни густой пены, ни хлебного аромата. Прям хоть ты не пей. Эйс вообще с пива на вино перешла, а меня от этой кислятины тоже воротит. Одним словом, не нравится мне юг, травой кормят, пиво дерьмовое, а ещё тут жарко. Только природа у них и красивая.
Подождав, когда все насытятся, к нам подошёл сам хозяин, хотя, как к нам, к Кристине. Седой, невысокий и пузатый мужичок в добротной льняной одежде, перепоясанный дорого изукрашенным поясом.
— Госпожа, если позволите обратиться, — да что за мода, кланяться до земли? Хотя я с инквизицией до сих пор дел не имел, может, это так положено? Но наши, те, кто не с глухих окраин, как я, Кристине не кланялись даже при первом знакомстве.
— Не маячь перед глазами, сядь, — она кивком указала на свободный конец лавки, — у тебя дело к Ордену или просто пришёл засвидетельствовать своё глубокое уважение? Если второе, то можешь идти обратно, я и так тебе верю, нет смысла тратить своё и моё время.
Бедняга от такого пассажа аш поперхнулся. Похоже, наша куратор снова не в духе.
— Дело, госпожа. У нас в деревне недалече демон завёлся.
— Угу, сам завёлся что ли? Как мыши в сене? Деревня большая была? Как давно он её уничтожил и как выглядел?
Мужик замер с открытым ртом, пытаясь переварить поток вопросов. В рот почти сразу залетел комар и, сидящему рядом Доргарду, пришлось хлопнуть его по спине, чтоб бедолага откашлялся. Вот ещё один минус юга! Комары. А также слепни, оводы и прочие кусачие кровососы. Ненавижу!
— Кхе, кхе, благодарю, уважаемый гном. Нет, госпожа, в деревне людишки-то живы, никто её не вырезал. Вот только дети там пропадают уже почитай второй месяц. Девочки. Лет десяти-одиннадцати.
— Так с чего вы решили, что это демон? Разбойники, может, какие. Или охотники за рабами из пустыни. В Султанате рабыни всегда в цене. Особенно невинные.
— Никак нет, госпожа. За это время пятеро пропали уже и всех потом нашли. Тела. Но в таком виде, — трактирщик, похоже, вспомнил то, что видел, так как сильно сбледнул и отчаянно затряс головой, — не мог человек такого сотворить, чем хотите поклянусь, не мог.
— Ну, это ты людей, похоже, плохо знаешь… — Кристина поморщилась, — готова спорить, демон тут не при чём. Может оборотень или леший? Где находили тела и как часто дети пропадают, не на полную луну?
— Нет, госпожа. От луны это не зависит, люди заметили бы. А находили с утра прямо на улицах. И все же, девочки именно, и возраст. Думаю, какому упырю или волколаку всё равно кого драть, зачем ему так выбирать? Да и пропадали днём, а не по ночам. У нас по ночам дети по деревням не бегают. А уж после третьего случая вообще, как зеницу ока дочерей стеречь стали, а толку-то.
— Деревня большая?
— Да две сотни домов почитай. Вы, госпожа, не сомневайтесь, за то, чтоб тварь извести, вам всей деревней в благодарность скинутся.
— Да я не про деньги, — она отмахнулась и задумалась.
— А что местное дворянство? Под кем деревня?
— Так нашими землями барон Грет Войзвург владеть изволит. К нему гонцов после второго случая на поклон отправили. Он сам с десятком воинов и парой следопытов приезжал, как я слыхал, да похоже ничего не нашли. Боле я о том не слышал. Но раз дети и дальше пропадают, то значит не помог.
— Значит, о том, отправлял он весть в Орден или нет, ты не знаешь?
— Нет, госпожа. Я-то сначала и подумал, мол вы по этому делу приехали, а потом помозговал, что тогда бы вы тут не останавливались, до деревеньки-то пол дня ходу, как раз к закату поспеть могли.
— Конечно, в демона я не верю, никогда не слышала, чтоб они воровали детей. Вот вырезать всю деревню — это по их нраву. Но проверить, похоже, придётся. Чем нечисть не шутит… Может, всё-таки кикимора или ещё какая отрыжка граней. А детей ворует и убивает потому, что слабый или трусливый, опасается с взрослыми связываться. Проводника до деревни дашь?
— Э…
— Эй, трактирщик! Благослови Карающий Свет твоё заведение и пиво, которое в нём наливают! — здоровенный мужик, одетый в потрёпанную монашескую рясу и босой, гордо прошествовал, по-другому не скажешь, по залу и водрузил себя на прочный стул возле барной стойки. Стул жалобно скрипнул, но как ни странно выдержал. — Налей-ка усталому божьему слуге чего-либо промочить горло, а то я совсем охрип от этой демоновой жары.
Если это он так охрип, то после того, как промочит горло, от его голоса посуда лопаться начнёт, не иначе.
— Ты что мне суёшь, изувер, покарай тебя свет! Это же вода! Пиво давай, демонова сыть! — здоровяк хватил кулаком по стойке, от чего подпрыгнули кубки даже на нашем столе.
Хозяин опасливо покосился на необъятную тушу, восседающую возле стойки, и, хитро ухмыльнувшись, ткнул в него пальцем.
— Вот, госпожа, лучшего проводника вам и не найти. Это отец Тобс, он все окрестные деревни знает. Сам святой отец своего прихода не имеет, вот и странствует между посёлками и городками в нашей провинции, то там за здравие помолится, то там за упокой, с того и живёт.
— А почему он не имеет своего прихода, ты не знаешь? — Кристина с любопытством посмотрела на толстяка за стойкой, который как раз в этот момент залил в себя залпом не меньше, чем трёхлитровый жбан пива, и, шваркнув им об стойку, потребовал ещё.
— Ну, как не знать, госпожа. Тут его все знают. Отец Тобс очень достойный человек, вот только имеет великую слабость к алкогольным напиткам, а как выпьет три-четыре жбана пива или, не приведи господи, чего покрепче, так крайне необуздан в гневе становится. Может какому грешнику в порыве благочестивом и голову раскроить кубком. Да и случалось с ним такое пару раз, чего греха таить. Вот святые отцы из Доваранга и порешили — приход ему не положен. Хотели даже сана лишить, я так слышал, но смилостивились потом.
— Бывает, —
