он умолк, прислушиваясь к ночным звукам, словно те помогали ему вспомнить слова, которые он слышал сотни раз, сидя у родного очага.
— Пепельный Рыцарь верил, что этот меч не только победит ужас, преследовавший его народ, но и зажжёт пламя отваги в каждом сердце на севере. Многие считали его безумцем, смеялись ему вслед. Но он не отступил. Через ледяные пустоши и горящие леса, через пещеры, полные древних теней, и долины, охраняемые забытыми стражами, шёл он, не забывая о своей цели.
— И так, с неустанной решимостью, он нашёл Искру, — голос Тима стал глубже, словно он повторял слова, которые каждый раз звучали по-новому, сколько бы их ни слышал. — Когда его рука сомкнулась на рукояти меча, вспышка света озарила все северные земли. Он пронёс её сияние назад в родной край, и одолел чудовище.
Тим сделал паузу, и в его глазах мелькнуло что-то, похожее на детское воодушевление:
— Но самое удивительное произошло после. В момент победы Искра вдруг слилась с сердцем рыцаря, и тело его вспыхнуло ослепительным светом. Вместо того чтобы обратить его в пепел, пламя словно переродило его. Говорят, что Пепельный Рыцарь после этого посетил каждую деревню, каждый город на севере, и от его прикосновения люди обретали частицу его силы — маленькую искру, что поселялась в их сердцах. С тех пор в час нужды эта искра вспыхивает внутри тех, кто не отступает перед тьмой, и ведет их за собой.
Тим замолчал и прикоснулся к груди, словно проверяя, не горит ли искра внутри него самого. Затем поднял взгляд на своих спутников:
— Отец говорил… то есть, в легенде сказано, что Пепельный Рыцарь не умер, а стал духом севера. Говорят, в самые тёмные ночи путники видят на горизонте странное сияние, указывающее им путь. — Тим посмотрел в сторону далёких гор. — Мне нравится думать, что каждый из нас несёт эту искорку внутри себя. Каждая победа, каждое испытание, с которым мы сталкиваемся, раздувает это внутреннее пламя. И, может быть, именно поэтому я верю, что наше путешествие — это не просто так.
Его слова повисли в прохладном ночном воздухе. Томас, обычно сдержанный, медленно кивнул, смотря в костер и словно вспоминая далёкие подвиги прошлого. Даже Бран, смотрел с непривычным проблеском задумчивости в глазах — словно бы поверил, что судьба действительно помогает тем, кто бросает ей вызов. — Может так и есть мальчик. Кто знает. — сказал Томас наконец.
Ночь обступала их со всех сторон. Томас откинулся на свою походную сумку и, казалось, задремал, но Тим знал, что старый воин лишь прикрыл глаза — рука по-прежнему лежала на рукояти меча, готовая в любой момент обнажить клинок.
Бран смотрел в темноту, его ноздри чутко улавливали ночные запахи. Тим заметил, как его спутник вдруг насторожился, принюхиваясь к чему-то в воздухе.
— Что-то не так? — шёпотом спросил юноша.
— Волки, — тихо ответил Бран. — Стая бродит недалеко. Почуяли нас.
Не успел он договорить, как хор далёких волчьих воев прорезал ночь. Томас мгновенно открыл глаза, сжимая рукоять меча. Бран поднялся на ноги, принимая более устойчивую стойку. Тим почувствовал, как сердце снова застучало быстрее — сегодня им предстояло ещё одно испытание.
Бродячая стая появилась из темноты — серые тени с горящими в отблесках костра глазами. Они кружили вокруг лагеря, не решаясь приблизиться к огню, но и не уходя. Тим насчитал не меньше десятка.
— Голодные, — прорычал Бран. — Зима наступает. Они почуяли съестное.
Томас медленно вытащил меч из ножен. Лезвие сверкнуло в лунном свете, отражая блики костра. — Держись позади меня, — бросил он Тиму, но юноша уже поднялся на ноги, чувствуя странное спокойствие.
Тим сосредоточился на ощущении тепла внутри себя. Сейчас оно было другим — не яростным всплеском, как во время битвы с троллем, а ровным, контролируемым жаром. Он вытянул руку вперёд, и между его пальцами заплясал маленький огонёк.
Волки заметили движение света. Вожак стаи, крупный серый зверь с шрамом через морду, оскалился и сделал шаг вперёд. Тим глубоко вдохнул и мысленно толкнул огонь вперёд — пытаясь не ударить, а лишь напугать.
Пламя метнулось с его ладони, описало широкую дугу перед приближающимися волками и упало на землю, образовав полукруг мерцающих язычков огня. Животные отпрянули, скаля зубы, но больше не пытаясь приблизиться. Несколько мгновений стая ещё кружила на границе света, а затем вожак развернулся и скрылся в темноте. Остальные волки последовали за ним.
— Ого! — выдохнул Бран, глядя на Тима с нескрываемым удивлением. — Ты полон сюрпризов, мальчик.
Тим удивлённо смотрел на свои руки. Огонь, который он создал, всё ещё горел на земле небольшими язычками пламени, постепенно угасая. На этот раз не было ни взрыва, ни неконтролируемой вспышки — огонь слушался его, как послушный зверь.
— В этот раз я почувствовал его — тихо сказал Тим.
После стычки с волками трое снова собрались вокруг основного костра.
— Ты растешь над собой, мальчик — заметил Томас, возвращая меч в ножны. — Но дракон — это не стая волков и не тролль, — предостерёг он, хотя его тон был мягче, чем обычно. — Не позволяй парочке побед ослепить тебя.
Тим кивнул, поднимая с земли потрёпанный шлем отца и проводя пальцами по глубокой вмятине на боку: — Я знаю, что будет нелегко. Но пока мы несём ту скрытую искру нашего прошлого внутри, мы можем преодолеть любую тьму. — Что-то изменилось в его голосе, он звучал теперь не по-детски твёрдо и уверенно. — Отец верил в эту легенду до конца. И я тоже верю. Мы вместе встретим дракона, и каждая маленькая победа приближает нас к нему… и делает нас сильнее.
Широкая, по-медвежьи выразительная улыбка появилась на лице Брана: — Чёрт побери, да ты оратор, маленький человек. Я с тобой.
Воодушевлённый их единством, Тим достал отцовский меч из ножен. Впервые за всё время пути: — Томас, обещай, что на рассвете покажешь мне как пользоваться этой штукоу. Я должен быть готов ко всему. Меч был очень тяжелый, но Тим уже был слишком воодушевлен чтобы обращать на это внимание.
Старый рыцарь, уже устраивавшийся на ночлег, засмеялся: — Только не плачь, когда окажешься лицом в грязи, парень. Я не из тех, кто щадит нерадивых учеников. Опусти эту штуку, пока не порезался. Или пока она тебя не опрокинула.
Бран прорычал со смехом: — Оставь только завтра. Если не переживёшь урок, я хоть доем.
Тим рассмеялся, чувствуя, как усталость наконец берёт своё. Он расстелил одеяло у самого костра и лёг, глядя на звёздное небо над головой. Где-то очень
