— А я здесь, — услышали они голос входящего в комнату Евгения, — я вам молочка принес, парное, баба Гаша прислала.
— Чудо, — проговорила Соня, — сто лет не пила молока, налейте мне кружечку, пожалуйста.
Они уселись за стол. Евгений сказал:
— Милые дамы, раз уж нас свела судьба, может, мы с вами познакомимся?
— Да, конечно, меня зовут Маргарита, — сказала Рита, — это Софья, это Валерия, а вас, мы знаем, зовут Евгений, что означает благородный.
— Да, точно, — подтвердил Женя, — Маргарита — это жемчужина, Софья означает мудрость, а что означает Валерия, я что-то не припомню.
— Валерия означает Лера, и не надо больше ничего выдумывать, — устало проговорила Лера.
Она налила себе молока и сконцентрировалась на своей кружке.
— Скажите, Женя, а чем вы здесь занимаетесь? — попыталась разрядить обстановку Рита.
— Я лесничий.
— Кто? — искренне удивляясь, спросила Соня. — А разве такая профессия еще существует?
— Как видите, — усмехнулся Евгений. — А вы кто? Маргарита, я уже знаю, что учитель, а вы?
Он обращался к Соне и Лере одновременно.
— Я архитектор, — ответила Соня, — а Лера…
Договорить она не успела, Лера прервала ее:
— А Лера санитарка в больнице. Все, я устала, если позволите, я пойду спать.
— Конечно, иди, — сказала Соня, — мы сами все уберем.
Когда Лера вышла из комнаты, Соня продолжила:
— Она сутки отработала, устала очень. Лера врач, врач-реаниматолог, очень хороший врач, но у нее в жизни случилось несчастье, и… и сейчас она действительно пока санитарка.
— Понятно, — ответил Евгений, — ну что, дамы, пора спать. Можете располагаться, где вам угодно, я в доме не ночую. Так что меня можете не бояться.
— А где будете ночевать вы? — спросила Рита.
— На сеновале, в доме, уж извините, комары.
Евгений встал из-за стола и стал собирать посуду, но Соня возразила:
— Не надо, мы сами уберем.
Он улыбнулся, вернее сказать, улыбались только глаза, все остальное пряталось в черных космах.
— Ну, раз так, то спокойной ночи.
Он уже развернулся, чтобы уйти, но Соня окликнула его:
— Женя, а усадьба Морозова далеко отсюда?
— Нет, — остановился он, — вы купались около нее.
— Вы не могли бы нас туда завтра проводить, — попросила Рита.
— Могли бы, — ответил Евгений, — при одном условии.
— Каком?! — хором спросили Рита и Соня.
— Давайте перейдем на «ты», а то у меня раздвоение личности начинается.
— Идет, — согласились подруги, — спокойной ночи.
Но это оказалось не так просто.
* * *
Соня открыла глаза. Обвела взглядом потолок и поняла, почему такие комнаты в деревенских избах называют светелками. Сквозь незашторенное окно по комнате прекрасной жаркой лавиной разливался солнечный свет. Он преломлялся на углах, обволакивал мебель, перекрашивая в золотой цвет старые, облупившиеся стулья и столы. В комнате было три кровати, стол и два стула.
Соня приподняла голову над подушкой, осмотрелась. Слева на кровати сладко посапывала Рита, свернувшись маленьким комочком. Она действительно похожа на ребенка. Даже пижама на ней детская белая с мультяшными зверюшками.
Кровать справа была пуста. Одеяло было небрежно откинуто и немного сползло на пол. Леры не было. Ни Соня, ни, видимо, Рита не заметили, когда их подруга исчезла.
Соня присела на кровати, сладко потянулась, кровать предательски заскрипела. Соня опасливо глянула на Риту, но та даже не шелохнулась. Соня потрогала свои волосы, тяжко вздохнула. Ее кудряшки спутались, теперь ей предстоял нелегкий процесс расчесывания. Не сейчас. Она завернула их в огромный кокон и заколола двумя шпильками, которые держала всегда рядом. На макушке образовался рыжий фонтанчик из волос, напоминающий извержение вулкана среднего размера.
Она осторожно встала, достала из своей сумки легкий домашний халат, натянула его прямо на ночнушку, сунула ноги в домашние тапочки и вышла из комнаты.
В избе тоже никого не было. На столе стояли крынка молока и целое блюдо с пирогами. На стене стучали ходики, время, однако, было раннее, семь часов утра. Странно, в городе, если не на работу, ну ни за какие деньги бы в такую рань не проснулась.
Соня села за стол, налила себе кружку молока, взяла пирог, приятно удивилась, ощутив, что он еще горячий. Вкуснотища, пирог с яйцом и зеленым луком, вкус детства. Такие пироги пекла бабушка. Жаль, что ни мама, ни сама Соня не умеют печь пироги. Надо научиться.
Дверь открылась, и в комнату вошла Рита. Она сладко позевывала, потягиваясь, на ней все еще была та же самая пижама, она жмурилась, потирая глаза.
— Куда вы все убежали, почему вы меня бросили? — проговорила она.
Рита прошествовала, запинаясь, к столу, присела, уронила голову на сложенные на столе руки и снова засопела.
— Привет, — скорее констатировала Соня, чем здоровалась, — ну и чего ты притащилась, спала бы еще.
Рита подняла на подругу мутный взгляд, с шумом втянула ноздрями воздух и спросила:
— Откуда такой чудный запах? Пироги?
Она протянула руку к блюду с пирогами, взяла один. Взгляд ее стал более осознанным, она откусила кусок пирога, схватила крынку с молоком, налила себе и стала пить. Теперь она проснулась окончательно.
— А где наш любезный хозяин? Это ничего, что мы с тобой не совсем одеты? — сказала она уже практически бодрым голосом.
— Я думаю, ему все равно, тем более что его здесь нет. Мне больше интересно, куда исчезла в такую рань наша общая подруга Валерия?
— Очень интересно, — прошамкала Рита с набитым ртом, — может, они вместе ушли?
— Куда?
— Ну, не знаю. Ты разве не заметила, как он вчера смотрел на нее. Сразу видно, влюбился.
— Немудрено. В такую красавицу, как наша Лерка, все влюбляются, — проговорила Соня.
— А тебе он как? — спросила Рита, лукаво поглядывая на Соню.
— В каком смысле? — вполне искренне удивилась Соня.
— Ну, — Рита опять многозначительно промычала, — ка-а-к мужчина, конечно.
— Хм, а там мужчину видно? Я не разглядела, например.
— Да ладно тебе, мне кажется, он очень даже ничего.
— Угу, шесть лет, — кивнула Соня и засунула в рот остаток пирога.
— Что «шесть лет»? — не поняла Рита.
— Сыну твоему шесть лет, — сказала Соня, — замужняя женщина, а на посторонних мужиков заглядываешься.
— Ох, елки зеленые, полиция нравов какая выискалась. Я ведь только замужем, а не при смерти.
— Вы чего с утра ругаетесь? — услышали они голос Леры, входящей в комнату.
Соня и Рита вскочили с места как ошпаренные и кинулись к Лере.
— Ты где была? Ты с кем была? — кричали они, перебивая друг друга.
— Я на речку ходила, красотища здесь, девки, — пропела Лера.
— Ты одна ходила? — спросила Рита.
— Нет, — ответила Лера, усаживаясь за стол и наливая себе молока, — я в отличие от вас очень чутко сплю. Я проснулась оттого, что услышала шаги в доме. Это наш любезный хозяин Евгений Сергеевич принес нам свежего молока и пирогов от бабы Гаши. Он предложил мне показать усадьбу, так как днем его не будет, я согласилась.
— И?.. — спросила Рита. Все время, пока Лера говорила, она сгорала от нетерпения в ожидании чего-то необычного, но ее ожидания не оправдались.
— Что «и»? — удивилась Лера.
— Ну, показал, и что?
— Ничего, он ушел туда, в лес, за реку, а я вернулась сюда.
— Он тебя кадрил? — снова спросила Рита.
— Марго, по-моему, ты озабочена совсем не тем, чем нужно, — пожурила ее Лера.
— Да ну вас, какие вы скучные, — простонала Рита, — ладно, вас обеих, видно, не просватать. Оставайтесь вековухами.
— Хватит ерунду пороть, — резко встала Соня. — Какие планы на сегодня?
— А какие будут предложения? — опять перехватила инициативу Рита. — Я предлагаю начать сегодня с обследования местности.
Она стояла за столом, как на трибуне, и говорила, как на пионерском сборе. Соня улыбнулась и сказала:
— Ну что же, Маргарита Александровна, за сегодняшнее утро это, пожалуй, первое ваше дельное предложение, я поддерживаю.
— И я присоединяюсь, — поддержала шутливый тон подруги Лера, — только вношу небольшое уточнение. Евгений Сергеевич вернется к обеду, надо приготовить что-нибудь вкусненькое.
— Идет, — поддержала Соня, — а у нас есть из чего?
— Да, здесь во дворе превосходный ледник, а там, короче, все, что душе угодно: мясо-лосятина, сало, масло и все, все, все…
— Чудесно, — сказала Рита, — а готовить будет Сонька, у нее это лучше получается. Мы с тобой на подхвате, Валерия.
Проголосовали единодушно.
По узкой тропинке, среди травы, еще не успевшей высохнуть от росы, шагали три молодые красивые женщины. Впереди, раздвигая наклонившуюся траву длинной палкой и ступая, как цапля, шагала Лера, за ней семенила Рита, и заключала процессию Соня, томно проплывая над тропой.
