Он встал в третью позицию, взял в руки полы мантии, гордо вскинул голову и начал танцевать.
Видно было, что царь хочет станцевать не хуже избушки на курьих ножках. Он старательно скакал на своих деревянных ножках, при этом напевая себе под нос:
Пум-па, пум-па, пум, па-парара.Пум-па, пум-па, пум, па-парара.Пум! Парарара. Пум! Парарара.
Придворные дерчелы вынесли золотой трон и поставили его в сторонке.
Когда музыка закончилась, царь плюхнулся в него, обмахиваясь платочком.
— Господа! — отдышавшись, начал Танги Первый. — Дорогие мои незваные гости! Я рад видеть пред своими очами очаровательную принцессу и её спутника!
Машенька вся зарделась от смущения: ведь так её назвал сам царь.
— Сейчас я расскажу вам историю нашего царства.
Танги Первый жестом предложил Машеньке и Васечке сесть рядом с ним и начал свой рассказ:
— Было это давным-давно. В деревне под названием Ставеньки жил великий мастер по имени Леонтий. Сделал он немало замечательных деревянных кукол, в том числе и меня, для Областного кукольного театра. А жена его Глафира шила для нас театральные костюмы.
Долго мы радовали детишек своими спектаклями.
Но время бежало неумолимо. Леонтий состарился, а вместе с ним постарели и мы. Пришлось ему многие старые куклы заменить новыми. Вот и собралось нас, «старичков», у Леонтия целый чулан. Вроде бы и слишком много нас, а выбросить жалко.
А когда нашего Леонтия не стало, решила Глафира сжечь «старьё», чтобы чулан освободить для солений и варений.
Но, видно, душа мастера уберегла нас. Ожили мы и в ту же ночь сбежали от Глафиры в лес. С тех пор боимся её как огня. Вот и прячемся.
Однажды, во время сильной грозы, мы спрятались под огромную корягу. Там было тепло и сухо. Ну, думаем, не найдёт нас здесь злая Глафира, Но для верности решили выкопать себе подземелье.
Помогали все, кто мог: бобры, кроты, полевые мыши и просто у кого когти крепкие. Получилось прекрасное подземелье с потайным входом. Как могли, благоустроили его, и вот теперь, как говорится, чем богаты, тем и рады.
Царь встал, развёл руки в стороны и поклонился Машеньке.
— Ну, а теперь, краса-девица, стань моей царицей! — молвил Танги Первый.
— Да вы что, дяденька-царь, совсем рехнулись?! — Машенька опешила.
Но Танги Первый не унимается.
— Я тебе за это полцарства отдам! — говорит.
— А зачем мне полцарства, если я в целом-то еле-еле поместилась!
— Ну, раз так, — рассердился царь, — будешь у меня Золушкой служить! — И три раза хлопнул в ладоши: — Стража! Схватить её и в цепи заковать!
Такой грубости Машенька от царя не ожидала.
— Ну, старикашка, держись!
Она вскочила, но не рассчитала высоту и больно ударилась головой о свод подземелья. Да так больно, что у неё в глазах потемнело…
— Ах, ты ещё и драться?! — закричала Машенька и проснулась от собственного крика.
Перед ней стоял Васечка и растерянно хлопал глазами.
— А зачем с тобой драться? — робко спросил он. — Ты так крепко спала, что я подумал, тебя молнией убило.
— Где это мы?! — озираясь по сторонам и потирая ушибленную голову, спросила Машенька.
— Под корягой. От грозы спрятались.
— Вот это да-а-а!.. А дерчелы куда подевались?
— Какие ещё дерчелы? — удивился Васёк.
— Ты что, с печки свалился?! Это же твои родственники, — возмутилась Машенька.
— Тихо! Не шуми! Кажется, волки рядом! — шёпотом сказал Васечка.
Машенька слегка оторопела:
— Так я и думала, что мы в волчье логово залезли!
И как раз в этот момент под корягу просунулась голова Волка.
— Вот они где! — сказал Волк. — Во куда вас угораздило забраться! Еле нашли! Это же бывшее логово моих дальних родственников. Короче говоря, вылезайте! Пора домой.
Машенька и Васечка вылезли из своего убежища и сразу же попали в объятия дедушек. Дед Игнат и дед Семён просто светились от счастья, что нашли своих внучат.
Дружок вилял хвостом и прыгал от радости: ведь это они с Волком нашли своих заблудившихся друзей.
А Машенька и Васечка были рады, что их нашли. И что живы они и здоровы. И что снова они среди родных и друзей. И что кончилась гроза. И что над головой ясное небо.
Васёк тут же взгромоздился к деду Семёну на плечи и громко крикнул:
— У меня большая радость! Кажется, ко мне пришло счастье!
— И ты на нём сидишь верхом! — хихикнул Волк.
— Нет, Волк! Я понял, что счастье — это когда много-много маленьких радостей собираются в одну большую. И тогда эта большая радость превращается в счастье! И этой большой радостью мне очень хочется с вами поделиться!
— Люблю, когда со мной чем-нибудь делятся, — потирая свои лапищи, обрадовался Волк. — Ну, давай же, Васёк, делись скорее!
— Вот я и делюсь с тобой!
— А где же моя порция? Что-то я её не вижу, — прищурился Волк.
— Счастье надо уметь вовремя разглядеть! — повторил Васечка слова дедушки Игната.
Игнат сделал рукой останавливающий жест.
— Друзья, — сказал он, — хороша верёвка длинная, а речь — короткая. — И добавил: — Торжественная часть окончена, пора домой возвращаться.
Подхватил он Машеньку на закорки и зашагал по направлению к дому.
Васечка похлопал дедушку Семёна по макушке и весело скомандовал:
— Поехали-и-и!
Глава десятая. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ-ПОУЧИТЕЛЬНАЯ
Лес постепенно начал редеть и расступаться. Звери после грозы выбрались из своих нор, лежбищ и радостно приветствовали лесника и его спутников.
Маленькая белочка спрыгнула с ветки Игнату на плечо и что-то шепнула ему на ухо.
Машенька не расслышала её слов, но почувствовала, что дедушка прибавил шагу.
Дружок понюхал воздух и побежал вперёд, Волк за ним.
Вскоре Игнат и Семён вышли на небольшую лесную полянку.
Волк и Дружок сидели возле тлеющего костровища. Вокруг были разбросаны срубленные молодые берёзы. Тут же куча мусора навалена.
Игнат опустил внучку на землю.
— Опять эти туристы-«шашлыкисты»! — в сердцах воскликнул лесник. — Ну, что ты с ними будешь делать! Хоть капкан на них ставь! Мало того, что они лес поганят, они его в один прекрасный день ненароком и спалить могут. Хорошо, что ливень костёр загасил! — Он сокрушённо покачал головой. — Надо же, сколько берёзы загубили!
Неожиданно раздался Васечкин голосок:
— А сами-то, дедушка Игнат, сколько дров сжигаете? Вон какая большущая поленница во дворе!
Тут уж Машенька не выдержала:
— А твой дедушка Семён сколько за свою жизнь всякой всячины навырезал из деревьев?! Да и на себя не забудь в зеркало посмотреть.
— Пожалуйста, не ссорьтесь! — вмешался Игнат. — Я же не сказал, что лес вообще рубить нельзя. Конечно, можно! Но только делать это надо с умом и по за-ко-ну! А теперь — в путь. Бабушка Пелагея небось заждалась.
Довольно быстро добрались до Волшебного озера.
Идут себе вдоль берега. Вдруг озёрная гладь вздыбилась. Что-то захлюпало в прибрежных камышах, забулькало, и из воды, распугав лягушек, появился хозяин озера Водяной:
— Привет жителям суши!
— Здорово, Нептун озёрный! — отвечает Игнат. — Давненько не виделись с тобой.
— Какие дела, Игнат, в твоём сухопутном царстве?
— Пока полный порядок. По-моему, никто не жалуется.
— А я вот к тебе претензию имею!
— Кто посмел обидеть моего лучшего друга? — насторожился лесник.
— Кажется, опять набедокурил твой старый знакомый, Мормышкин. Динамит в озеро бросил и единственную во всём Волшебном озере говорящую Золотую Рыбку глухонемой сделал. Пришлось её в лазарет к Волку на излечение отправить. — И сразу вопрос задаёт: — Когда нам Золотую Рыбку вернёшь, санитар?
— Не торопи. Скоро верну! — отвечает Волк. — Как подлечу, так сразу и верну.
— Какой диагноз? — строго спросил у Волка Игнат.
— Контузия. Все её волшебные свойства куда-то подевались.
— Неужто опять Бредень дырявый сбрендил?!
— Нет, дедуль, — вступилась Машенька, — мне Мормышкин божился, что он этого не делал. Теперь только на удочку ловит.
Волк и Дружок подтвердили её слова.
— Ладно! Потом разберусь и накажу, кого следует, — буркнул себе под нос Игнат. — Ну, бывай, дружище! — сказал он на прощанье Водяному. — Пелагея нас совсем уже заждалась.
— Будьте и вы здоровы! — пробулькал Водяной, погружаясь в родную стихию.
И вся компания двинулась по направлению к дому. Сквозь деревья завиднелась лесникова избушка.
— А вон бабушка нас у калитки ждёт! — крикнула Машенька и побежала вперёд.
Пока бабушка с внучкой обнимались-целовались, подошли все остальные.
— Ну, наконец-то! — сказала Пелагея. — Заждалась я вас совсем.
