потому, что за несколько лет разговоры о нем всем надоели. Уже перевалило за полночь, девушка начала зевать.
– Пожалуй, я вызову себе такси.
– Оставайся у меня, Эмма! – воскликнул Джейкоб, заметно перебравший. – Мы с Микки ляжем на диване, а тебе я застелю свою кровать.
Микки, один из лучших друзей старика, изъявил желание остаться у друга и поболтать еще. Лия с другом давно уехали, соседи отправились спать, остальные приятели уже стояли в коридоре, прощаясь со всеми.
– Джейкоб, избавь меня от ночного плена ваших нравоучений! – она весело подмигнула старикам. – Я же знаю, что они последуют!
– Ладно, ступай. Не дай Бог умрешь здесь с нами от скуки! – обняв Эмму, Джейкоб набрал номер такси. – Да, кстати, завтра у нас с тобой выходной! Выспимся, отдохнем и с новыми силами пойдем на работу.
Огни города за окном такси сияли так ярко, будто ливень смыл с них многовековой слой пыли. Водитель слушал приятную музыку, выходить совсем не хотелось. Было желание продолжать ехать в уютном салоне бесконечно долго и в полудреме думать о жизни. Но огней вскоре не стало – они приближались к дому. Расплатившись, Эмма медленно побрела к крыльцу, тускло освещенному уличным фонарем. Вдруг легкий хруст ветки вырвал девушку из царства хмеля и сонливости. Она насторожилась, до боли в глазах вглядываясь в то место темного леса, откуда донесся звук. В безветренную ночь листья ближайшего к дому дерева дрожали, скрывая за собой силуэт. Эмма вбежала на крыльцо, быстро открыла дверь и бросилась в свою комнату. Не включая свет, она осторожно отодвинула занавеску и посмотрела за окно. Ветки продолжали дрожать, но за деревом уже никого не было. Девушка была уверена, что секунду назад там стоял он.
Эмма проснулась очень рано, за окном еще было темно. Она приняла прохладный душ, чтобы окончательно проснуться и выпила чашку крепкого кофе на кухне. Натянув темные джинсы и темно-синюю куртку, стараясь не шуметь, Эмма выскользнула на улицу. Было прохладно: воздух свежими потоками заходил в легкие, пробуждая организм окончательно. Девушка направилась в сторону круглосуточного супермаркета, ярко светившегося теплым желтым светом больших витрин. Бродя по многочисленным рядам с полками, ломившимися от различных товаров, Эмма набирала в корзину продукты – фрукты, шоколад, аппетитные сладости. Прихватив несколько журналов и свежих газет, она расплатилась и вышла на улицу. Только начинало светать, солнце еще не показалось из-за горизонта. Взглянув на часы, девушка прибавила шаг. Она боялась опоздать на первый рейс, отправляющийся уже минут через тридцать. На ближайшей остановке она села в автобус и поехала к вокзалу. Городок находился в полудреме. Магазины были еще закрыты, люди не торопились на работу, машин было мало. Несколько рабочих подметали улицы от начинающей опадать листвы. В здании вокзала было немноголюдно. Эмма купила билет на ближайший рейс и направилась на посадку. Автобус свернул с шоссе: скоро нужно было выходить, а девушка словно вросла в кресло. Она всей душой не хотела снова увидеть те глаза, полные разочарования и вызова. Эмма любила эту женщину, так сильно изменившуюся под влиянием ядовитых паров, но она не желала опять бередить старые раны. Не хотела сидеть в неловком молчании, глядя себе на руки, чувствовать груз какой-то неясной вины, слушать тусклый голос, рассказывающий о тяжести больничной жизни. Все равно легче от этого никому уже не станет. Поэтому Эмма, с уверенностью прошагала по узкой тропинке, вымощенной плиткой, и направилась к двери пункта приема посылок. Оставив вместе с большим пакетом еды записку, в которой скудно рассыпались по бумаге несколько слов, девушка вышла из здания. Небо было абсолютно чистым, и солнце со всей своей уже остывающей мощью принялось исправлять последствия вчерашнего ливня. До автобуса был еще целый час. Эмма бесцельно слонялась на остановке, одиноко расположившейся напротив лечебницы. Присев на скамейку, она нащупала в кармане куртки телефон и вслух назвала себя не самым приличным словом. Аппарат был выключен, наверное, целую вечность. Она забыла о нем с отъезда Лакки. Нажав на кнопку, Эмма убедилась в этом – десятки непрочитанных сообщений и пропущенных звонков. Набрав номер, девушка приготовилась выслушать тираду нравоучений. На том конце взяли уже после первого гудка:
– Я внимательно вас слушаю, мисс «наплевать на лучшего друга»!
– Лакки, прости меня, пожалуйста. Я даже не вспомнила про этот чертов телефон, но ежедневно думала о тебе! – девушке было неловко и стыдно за свою оплошность.
– Ты знаешь, в моем колледже еще не преподают уроки телепатии. Скорее всего они начнутся на будущий год. Поэтому мне куда легче прочесть о том, что ты скучаешь, в обычном сообщении, чем в твоей голове на расстоянии, – негодование Лакки, как обычно, сбавило обороты уже после первых извинений девушки. – Ну, как ты там?
– Все отлично. Джейкоба выписали из больницы, вчера он устраивал вечеринку в честь этого события. Было весело.
– Надеюсь, ты не подцепила там себе симпатичного старичка? Не забывай, что ты дала мне клятву верности! – веселым голосом шутил парень.
– Ты знаешь, соблазн был велик, но я сдержалась, – вторила ему Эмма.
Поговорив с другом довольно долго, девушка отключилась. Она рассказала ему обо всем, что случилось за то время, что его нет, утаив момент с теми ребятами и не обмолвившись ни словом о том сумасшедшем. «Он сойдет с ума от переживаний, если узнает», – справедливо подумала про себя Эмма. Подошедший автобус заглотил девушку в свой уютный салон, пахнущий кожей и дешевым одеколоном шофера. Во время поездки Эмма читала сообщения от Лакки, накопившиеся в большом количестве. Все они были наполнены волнением, заботой и нежностью. Это было очень приятно и мило, но даже читая их, Эмма думала совершенно о другом человеке.
В городке уже сновали автомобили и люди, спешащие по своим делам. Лишь в будние дни можно было с уверенностью сказать, что этот город жив. В выходные же его наполняли сонная атмосфера улиц, умиротворенное спокойствие домов с расположившимися на заднем дворе в тени деревьев хозяевами, неспеша ведущими тихие разговоры за бутылочкой пива, тихие мелодичные речи священника во время воскресной службы. Эмма любила этот город, но по какой-то причине знала наверняка, что здесь не останется. Эту причину она и сама не могла объяснить, просто внутри сформировался твердый и безоговорочный ответ на данный вопрос. Хотя если оставаться честной с самой собой, девушка в это слабо верила. Она же практически ничего не делает, чтобы уехать отсюда. Ходит на работу, складывает лишние деньги на дно шкатулки, общается со стариком, гуляет, и совершенно не думает о том, что будет завтра. Иногда Эмма ловила себя на мысли, что она, в принципе, не имеет особого желания отсюда
