– Я это, а вам что за дело ко мне? Вам сказали, что я завод продаю?
– Ну, в общем, … да.
– Ну тогда проходите, чего на жаре стоять – и, уже в более прохладных сенях, пожаловался: – Жарко очень, а я жару эту на дух не переношу. Чудно однако – в мастерской у печи жару как бы и не чую, а ежели просто на улице печет – так сил нет, сразу голова болит. Так вы в самом деле завод купить хотите? – в голосе его было какое-то недоверие.
– Мне нужен завод, который может изготавливать болты для рельсов. Ваш – может?
– Так чего ему не мочь-то? Вы погодите, сейчас холодного хлебну, да пойдемте посмотрим, покажу его вам. А вы где про то, что я завод продать хочу, прослышали? Я же вроде только вчера в газету объявление отнес.
– Знакомый сказал – не стал уточнять я.
– Вот, смотрите – сказал хозяин заводика, открывая небольшую дверку сбоку здания: завод представлял собой довольно просторный цех с выходящими на улицу (и заколоченными) воротами, но сбоку был еще один небольшой вход в огороженную контору. В цеху же стояло несколько станков, у задней стены громоздилась паровая машина.
– Машина у меня не новая, восемьдесят две силы, английская. Вполне исправная, хоть сейчас запускай. А тут вот – станки, токарно-винторезные, как раз болты делать можно – станков было три, все одинаковые – но видно было, что один по крайней мере изрядно изношен.
У стены стояли пять больших верстаков, а посередине вдоль цеха располагались деревянные лари.
– Тут можно заготовки хранить, или еще что, а вон там – хозяин указал на стоящий у стены железный шкаф – инструмент хранится. Опять же, уголь для машины завезти – и сразу работы начинать можно.
– И сколько вы просите за все это?
– Так еще не все, там, во дворе еще и кузня стоит. Вот, смотрите – сказал он, когда провел меня в кузницу через очень небольшой, но все равно выглядящий просторным, двор, – молот паровой, четыреста фунтов, горн опять же. А вот тут – угольный склад, в него до трех тысяч пудов влезает…
– Неплохо, так сколько же?
Мужчина задумался:
– Ежели за все сразу, то, пожалуй, тысяч сорок пять – не очень уверенно произнес он. Вы сами смотрите: сама мастерская, кузня опять же, машина паровая…
– Ладно, а как насчет рабочих? Их тут в Тамбове набрать-то можно?
– А почему нельзя? Все они, то есть кто раньше работал, тут же и живут. Работы-то нигде нынче нет, куда деваться-то? Мастер мой, Филимонов, так он вообще на этой же улице и живет, да и других только кликнуть…
– Последний вопрос: а кто у вас заводом управлял? Мена не интересует, кто принимал заказы и продукцию продавал, а кто управлял именно рабочими?
– Так я же и управлял. У меня отец, что завод этот выстроил, мастером был на чугунке, а потом вот свое дело завел, так меня и выучил. Вот только нынче никому железные вещи не надобны, второй год завод так и стоит без дела. Но все бумаги у меня в порядке – торопливо добавил он, долгов за заводом нет, и налог уплочен, я покажу.
Я ещё раз прошелся по заводу, покрутил ручки у станков. Следовавший за мной хозяин что-то порывался сказать, но, видимо поняв, что станок – вещь для меня вполне знакомая, сдержался.
– Ну что, … извините, вы так и не представились.
– Что?
– Ну звать-то вас как?
– Тимофеев я, Клим Иваныч.
– Ну что, Клим Иванович, мое предложение будет такое: я вам за завод готов заплатить двадцать тысяч рублей – не стоит он нынче большего. Но при условии, что вы ко мне же на завод поступите начальником, рабочих завтра же наберете и начнете производство. Народ вы знаете, так что с вами все получится быстро. А без этого мне завод ваш и не нужен.
– Так это, двадцать тысяч-то маловато будет… да и угля нет, железа. Как работы-то начинать?
– Оклад жалования вам предлагаю двести пятьдесят рублей, с планом справляться будете – то есть если завод будет делать все хорошо и вовремя – будет больше. Рабочим – как обычно, но это мы еще обговорим. Уголь – я отдельно денег на это выделю, металл через пару дней привезут. А пока и станки проверить надо будет, и машины. Устраивают вас мои предложения?
– Двадцать тысяч, говорите… ну что же, давайте так. И когда вы собираетесь бумаги готовить?
– Так сейчас же пойдем в управу да все и оформим. Деньги желаете наличными получить или в банк перевести?
– Так это… мне бы в цирюльню по дороге зайти, я же неделю из дому по жаре не выходил-то. А то в управу идти – несолидно, скажут что Тимофеев вовсе как босяк последний. Вы зайдите ко мне, кваску там попьете, а я как раз одежу хорошую надену – сразу же и пойдем.
В управе, куда мы явились в час дня, тоже царил дух уныния и лени, вездесущие мухи сидели на окнах и даже не жужжали. Но две розовых бумажки с красивыми циферками "два" и "пять" на час превратили этот затхлый прудик в кипящий водоворот : через три четверти часа все необходимые бумаги были подготовлены. Но все же видимо я был не совсем прав в своих оценках царской бюрократии: в юридическом отделе и секретариате безо всяких "ускорителей" документы были зарегистрированы вообще за пятнадцать минут. Так что в три пополудни, открыв в Тамбовском городском банке счет для Тимофеева, куда я перевел двадцать тысяч, и счет завода – на него легло уже тридцать, с делами в этом городе я закончил. Обсудив фронт предстоящих работ, я со спокойной совестью отбыл из Тамбова шестичасовым поездом. Но не в Царицын – путь мой лежал в Калугу: Гаврилов давно просил заехать, а тут, раз уж все равно из Царицына уехал – так чтоб два раза не ходить…
Гаврилов встретил меня, весь раздуваясь от гордости и лучась от счастья. Нет, он вовсе не моему светлому лику так радовался, просто уж больно вовремя (для него) я в Калугу заявился. Как раз в этот день завершалась сборка первого детища его нового завода: паровой турбины мощностью в мегаватт. Там же вертелся и Африканыч, ведь детище было "совместным" их творением: мегаваттный генератор переменного тока, изготовленный Ивановым уже на своем заводе в Камышине, был установлен на одном валу с турбиной. Если честно говорить, то я не понял как на одной оси можно именно собрать два столь разных агрегата, да еще на разных заводах – но специалистам виднее, они это как-то сделали.
Агрегат предназначался для Царицынской электростанции и в сборе весил пять с половиной тонн. По мне – так немного, но в том же цехе собирался еще один агрегат, немногим больше по размеру – и оба инженера с энтузиазмом рассказывали, что вон та машина, весом всего в двенадцать тонн, выдаст уже больше трех мегаватт. По мне и мегаватт – уже хорошо: после отъезда Герасима Даниловича в Калугу из новых мощностей на электростанции появилось всего два генератора по сто восемьдесят киловатт и электричества не хватало просто катастрофически, вплоть до того, что освещение в цехах снова перевели на калильные лампы, благо газа теперь было достаточно. Сварку же вообще вели исключительно "мобильными" генераторами по шестнадцать киловатт, питаемыми керосиновыми моторами – благо и то, и другое делалось своими силами.
– А когда будет готов новый генератор? – поинтересовался я у восторженных инженеров после того, как турбина медленно завертелась на малом ходу. Гаврилов, тщательно выслушивающий работу турбины через стетоскоп (эту нехитрую штуку я внедрил в своей больнице, послал и в Калугу – но видно, Герасим Данилович нашел ей лучшее применение), неопределенно махнул рукой, а Африканыч, подумав, ответил очень неопределенно:
– После того, как я генератор сделаю, месяца через два, может через три.
– Уточняю вопрос: когда электростанция в Царицыне получит следующий генератор, мне, пожалуйста, дату скажите.
Тут Гаврилов, с улыбкой на лице – видимо услышанным в недрах турбины он остался доволен – уточнил диспозицию:
– Если вы об этом, трехмегаваттном говорите – то, думаю, к новому году мы его и закончим. Но пока будем над ним работать, будем выпускать такие же, как этот, по мегаватту. Сейчас срок работы по графику составляет три месяца, в работе – две турбины. Следующая, стало быть, будет закончена через полтора месяца. А ускорить – добавил он, видя что я именно это и собираюсь спросить – нельзя. И больше турбин заложить нельзя. Места нету, а главное – рабочих нет. У меня лопатки большие только два человека делать и могут. С улицы не видно было, но там, позади, сейчас новых цех строится. Как раз к новому году его обустроим, и новые турбины там собирать будем – тогда, может, и таких будем выделывать по одной в месяц – но это если рабочих найдем. А так – сами знаете, рабочих-то полно, а вот кто работу так делать умеет – пойди поищи!
– Так самим готовить надо.
– А как? Я вам честно скажу: я большую лопатку сам ни в жизнь не сделаю. Тут станок чувствовать надо, опыт иметь, навык. Но я же не могу поставить к станкам новичка: деталь они испортят быстро, а навык получат разве что через пару лет.
– Поставьте новичков к мастерам своим, пусть они опытом делятся.
