проявившим враждебность и несущим ответственность за столкновение…
А впрочем, ну её к демонам, всю эту высокую политику и дипломатию. Для меня единственными законами всегда были только клятвы моего Посвящения, правила Длани и условия заключённого мной в данный момент контракта. И большего для счастливой жизни и успешной работы мне никогда и не требовалось.
Солдаты Ксау тем временем приблизились к карете метров на тридцать и замерли, рассредоточившись полукругом и будто бы перекрыв для нас пути к отступлению. Один из вражеских стражников спешился и, передав поводья своего коня соседу по построению, приблизился к Ле’Куинду, пока ещё направлявшему острие своего меча в землю и выжидавшему, что именно предпримет сторона противника.
— Ваше Высочество! — коротко кивнул подошедший солдат, приветствуя Дейрана без особой вежливости, — Простите за беспокойство. Мы не хотели причинять вам неудобства в дороге, но всё-таки нам придётся отнять у вас некоторое время. Вы ведь наверняка слышали о том, что Его Высочество Теалинд был убит недавно при ограблении замка? Так вот, до нас дошли сведения о том, что тот самый украденный у него предмет мог определённым образом оказаться у вас. Поэтому по воле Её Высочества Теалинд нам поручено произвести обыск ваших вещей, чтобы удостовериться в том, что это не так. Вы позволите нам приступить?
— Не позволю, — отрезал Ле’Куинд, преграждая путь начавшему было движение навстречу стражнику, — Подобные обвинения оскорбительны для меня. Я Высокий граф Акроса, а не грязный вор. И поэтому у меня есть законное право отказываться от любых проверок, неважно, по чьей воле они были назначены. Если только у вас нет бумаги от Верховного графа.
Я едва удержалась от того, чтобы демонстративно фыркнуть. Тем более что привлекать к себе лишнее внимание сейчас было совсем ни к чему.
— Позвольте, Ваше Высочество, — дипломатично поднял руки подчинённый графини, — Мы не хотим с вами конфликтовать. Отдайте украденное по доброй воле, и мы разойдёмся мирно. А иначе, по приказу Её Высочества, вас будут ожидать серьёзные последствия.
Одна из ладоней солдата, вопреки только продемонстрированному им миролюбию, опустилась на рукоять его меча, пока ещё лежавшего в ножнах, и недвусмысленно обняла её пальцами, готовая в любой момент обнажить оружие.
Насколько я могла вообразить, не видя сейчас лица Дейрана, тот на действие собеседника лишь усмехнулся:
— Зачем же им меня ожидать. Давайте постараемся их приблизить.
Клинок солдата едва успел показаться из ножен, как меч Ле’Куинда уже пронзил его плечо почти насквозь, пройдя между наплечником и грудной пластиной доспеха и обрушив мужчину этим мощным ударом на землю. Я улыбнулась: всё-таки сил графу было не занимать, и пускай на нём не было сейчас даже простой кольчуги для самозащиты, зато его движения благодаря отсутствию брони были полностью свободны и оттого превосходили стремительностью заточённых в металл подчинённых Миры.
Впрочем, стоило второму росчерку графского клинка резво пройтись по шее поверженного на землю противника, оставляя на ней отчётливый алый след, как мой восторг угас с такой же стремительностью, с которой угасла отнятая Дейраном жизнь посланца Её Высочества. А другие четырнадцать жизней, которым ещё только предстояло угаснуть, увидев поступок Ле’Куинда, громогласно закричали и послали вперёд своих коней, выдвигаясь в атаку, которая должна была стать для всех нас смертельной.
Грохот стали угрожающим эхом разнёсся по окружающей нас равнине, а по земле оглушительным, будто подземным гулом зазвучал стук лошадиных копыт, по мере приближения поднимавших в воздух облака пыли и клочья травы. Граф бесстрашно возвышался над поверженным солдатом, сжимая обеими руками свой меч, которым он едва ли мог серьёзно посоперничать с кавалерией, и всё же он не собирался перед ней отступать, выжидая подходящий момент для дальнейших действий.
Стоявший подле Дейрана всадник с копьём прицелился и метнул своё оружие в одного из приближавшихся воинов, ударив того в грудь и точным ударом сбив не успевшего защититься мужчину с коня. А затем, торжествующе вскрикнув, охранник Ле’Куинда пришпорил свою лошадь и сосредоточенно помчался в сторону правого фланга, извлекая из ножен меч и почти врезаясь в мчавшихся ему навстречу солдат.
Лучник на крыше, напротив, направил свои усилия на тех врагов, которые приближались к карете слева, неустанно пуская в них словно по несколько стрел одним разом. По крайней мере, именно так мне казалось с той точки, откуда я наблюдала за битвой. Первая из полетевших в противников стрел попала точно в шею тому из них, кто ближе всего успел подобраться к Дейрану, и невезучий солдат немедленно без дыхания повалился с коня. А следом по одному упали на землю ещё несколько воинов, словно не заметивших укрывшегося сверху кареты слугу Ле’Куинда и оттого не ожидавших воздушной атаки. Впрочем, другие солдаты быстро сообразили поднять над собой щиты, и оставшиеся залпы моего защитника на крыше остались безрезультатными.
Меня посетило пьянящее чувство, будто прислужники Миры на какое-то время оказались ошеломлены ожесточённым сопротивлением, которое им демонстрировали всего трое противников. Некоторые из них даже замедлили лошадей, не то струсив, не то пытаясь придумать что-то иное, нежели просто скакать на врагов напрямую. Однако воины Ксау всё-таки быстро восстановили самообладание и снова бросились вперёд, устремляясь к карете и к графу со всех сторон.
Несмотря на старания лучника, один из солдат всё же приблизился к Дейрану на достаточную для атаки дистанцию, тем более что в руках у него был не меч, а копьё, достать которым до противника верхом было проще. Однако Дей в очередной раз подтвердил ту сноровку, что я уже видела в его движениях ранее, и ловко скользнул под оружие врага, одновременно с этим безжалостно полоснув по ногам промчавшейся мимо лошади. Та споткнулась, оглушительно заржала и повалилась на землю, придавливая своим мощным телом атаковавшего Ле’Куинда копьеносца, отчего тот застонал с таким мучением, что даже я в окружающем грохоте сумела услышать его из кареты. Отвлекаться на то, чтобы добить выбывшего из битвы противника, Дей не стал, сосредоточив внимание на новом солдате, который приближался к нему навстречу уже с боевым топором. Однако тут, откуда ни возьмись, на того налетел с обнажённым мечом стражник графа, ловкой атакой выбивая прислужника Миры из седла и позволяя своей лошади пробежать прямо поверх его упавшего тела навстречу новым врагам.
Воспользовавшись удачной для себя ситуацией, Дейран лихо поймал поводья освободившегося вражеского коня и разом вскочил в его седло, будто безо всякого труда подчиняя животное своей власти и направляя его в сторону противников, между прочим, уже весьма поредевших, несмотря на первоначальное численное превосходство. А теперь, когда граф больше не был в
