— Вы баньши? — спросил Клавейн
— Можно сказать и так… но не совсем. Баньши — это просто пираты-головорезы. Мы работаем чуть более утонченно. Но их существование обеспечивает нам неплохое прикрытие. А вы? — она улыбнулась, и полоски на ее лице собрались в пучки. — Вы действительно Невил Клавейн, Мясник Тарсиса?
— Я вам этого не говорил.
— Зато Демархисты сказали. И те детишки с Нью-Копенгагена. Понимаете, у нас везде есть шпионы. Так что мы редко пропускаем новости.
— Я не могу доказать, что я Клавейн. Но почему это должно меня волновать?
— Думаю, вы тот, за кого себя выдаете, — сказала Зебра. — В любом случае, я на это очень надеюсь. Будет нехорошо, если вы окажетесь самозванцем. Мой босс совсем не обрадуется.
— Ваш босс?
— Человек, с которым вам предстоит встретиться.
Глава 21
Шаттл покинул атмосферу Руха, и загадочный сердоликово-красный объект исчез с экрана радара. Тогда Хоури осмелилась дотронуться до одного из кубиков, которые остались в рубке после того, как основная масса Подавляющих покинула корабль. Он оказался шокирующе холодным. Ана выронила его, оставив на антрацитовой поверхности прозрачные пленки отделившейся кожи, похожие на розовые отпечатки пальцев. Ободранные подушечки пальцев стали красными и гладкими. Почему-то ей показалось, что кубик должен впитать кусочки эпидермиса, но через несколько секунд они отклеились — нежные прозрачные лепестки, похожие на оторванные крылышки насекомого. Кубик снова стал чистым и непроницаемо черным, как раньше. Потом неожиданно задрожал и начал стремительно уменьшаться в размерах — Хоури не могла отделаться от ощущения, что он удаляется. Остальные кубики последовали его примеру. С каждой секундой они уменьшались примерно вдвое.
Через минуту от них ничего не осталось, кроме пятен черно-серого пепла. Хоури не могла отделаться от ощущения, что этот невидимый пепел попал ей в глаза. Она вспомнила, как кубики проникли ей в мозг, прежде чем мраморный шар изгнал их.
— Ну, вот ты и получил свои доказательства, — бросила Хоури, обращаясь к Оводу. — Оно того стоило?
— Мне надо было знать. Но я не мог предвидеть того, что произошло.
Ана растирала занемевшие руки, восстанавливая циркуляцию крови. Сейчас, не будучи насильно пристегнутой к креслу, она чувствовала себя гораздо лучше. Конечно, Овод извинился, но особой вины за собой, похоже, не чувствовал. Хоури могла поклясться: без столь жесткого принуждения она не сказала бы ни слова.
— Кстати, что тут произошло? — осведомился Овод.
— Не знаю. Я ничего не поняла. Мы спровоцировали ответную реакцию. Я почти не сомневаюсь, что нас хотели убить… или, по крайней мере… подавить.
— Это понятно. Я чувствовал то же самое.
Они посмотрели друг на друга. Сеть, при помощи которой Подавляющие собирали данные, открыла им степень близости, о котором никто из них даже не мечтал. Правда, они мало что ощутили, кроме ужаса и беспомощности, но Хоури успела понять, что страх Овода мало чем отличается от ее собственного. Можно было не сомневаться: нападение Подавляющих его не обрадовало. Но было нечто большее, чем просто страх. Они поняли, что боятся друг за друга. А потом появилось третье сознание, которое переживало нечто близкое к раскаянию…
— Овод… ты ощутил другое сознание? — спросила Хоури.
— Что-то было. Что-то, отличающееся и от тебя, и от Подавляющих.
— Я знаю, кто это был, — проговорила Хоури. Время обмана прошло, и Оводу лучше знать правду — всю, которую он сможет понять. — По крайней мере, я в этом почти уверена. Это был Силвест.
— Дэн Силвест?
— Мы были знакомы. Не самое продолжительное и не самое приятное знакомство… но этого достаточно, чтобы узнать друг друга при встрече. И еще я знаю, что с ним случилось.
— А теперь сначала и по порядку.
Хоури удалила песчинку из уголка глаза, надеясь, что пыль не образует щупальце, которое снова полезет в мозг. Овод оказался прав. Признание, вырванное под страхом смерти, стало первой трещиной в здании, которое во всех отношениях великолепно. Впрочем… пожалуй, со временем это непременно должно было произойти. Теперь оставалось только одно: не допустить дальнейших разрушений.
— Для начала: то, что вы знаете о Триумвире — вернее, думаете, что знаете, — просто чушь. Она не террористка и не сумасшедшая. Такой образ создало правительство. Требовался демон, кровавый маньяк, зверь, на которого толпа будет изливать ненависть. Не было бы ее — люди бы направили свое недовольство и разочарование на правительство. Как ты понимаешь, это недопустимо.
— Она уничтожила целое поселение.
— Нет… — Ана почувствовала прилив слабости. — Нет. Все было не так. Илиа просто создала отличную имитацию, понимаешь? На самом деле никто не погиб.
— И ты в этом уверена, так?
— Я лично при этом присутствовала.
Корпус затрещал и снова изменил форму. Шаттл вот-вот должен был выйти из магнитосферы Руха. Загадочное строительство Подавляющих продолжалось с прежней скоростью. Трубы уходили в атмосферу, на орбите росла гигантская арка. Недавнее происшествие никак не отразилось на ходе их таинственной деятельности.
— Расскажи, Ана. Кстати, интересно, имя настоящее, или… снимем еще одну вуаль?
— Настоящее. Только моя фамилия — не Вуалюмье. Это… прикрытие. Подходящее имя для колониста. Мы придумали липовую биографию, которая позволила мне войти в правительство. Моя настоящая фамилия — Хоури. Я прилетела сюда на борту «Ностальгии по Бесконечности». Мы искали Дэна.
Овод скрестил руки на груди.
— Отлично, наконец-то мы приходим к чему-то, похожему на правду.
— Команда хотела найти Силвеста, вот и все. Колония им ничего плохого не сделала. Мы изготовили фальшивку, чтобы убедить вас, что готовы применить силу. На самом деле никакого поселка не было. Но Дэн нас перехитрил. Он решил воспользоваться нами, чтобы исследовать нейтронную звезду — точнее, систему Цербер — Гадес. И добился того, что Ультра согласились ему помочь.
— А дальше? Что произошло потом? И зачем вы вернулись на Ресургем, если у вас есть звездолет?
— Возникли проблемы, как ты догадался. Чертовски серьезные проблемы.
— Бунт?
Хоури прикусила губу и кивнула.
— Мы трое противостояли остальным. Илиа, я и жена Силвеста, Паскаль. Мы не хотели, чтобы Дэн исследовал Гадес.
— Паскаль? Ты имеешь в виду Паскаль Жирардо?
Хоури помнила, что жена Дэна была дочерью одного из наиболее влиятельных политиков колонии — человека, который возглавил правительство, сместив Силвеста и вызвав его бесконечное разочарование.
— Я знала ее не настолько хорошо, как Илию. Сейчас ее нет в живых. Ну… в каком-то смысле.
— В каком-то смысле?
— Это нелегко объяснить, Овод. Просто поверь всему, что я скажу, понятно? Это может показаться полным бредом — неважно. Правда, с учетом того, что тут произошло… у меня такое чувство, что ты стал легче воспринимать невероятные вещи.
Овод провел пальцем по губам.
— Давай проверим.
— Силвест и его жена вошли в Гадес.
— Ты не оговорилась? Не Цербер?
— Нет, — нетерпеливо возразила Ана. — Я имею в виду именно Гадес. Они вошли в нейтронную звезду, которая оказалась… в общем, не просто нейтронной звездой. На самом деле, это что-то вроде гигантского компьютера, который оставлен здесь инопланетным разумом.
Он пожал плечами.
— Ты сама сказала: раз уж я видел сегодня нечто странное… И что дальше? Что там случилось?
— Теперь Силвест и его жена оказались внутри этого компьютера. Как программы. Полагаю, они стали чем-то вроде симуляций альфа-уровня, — Хоури подняла палец, не давая Оводу перебить. — Я знаю, потому что сама побывала внутри. И встретилась с Силвестом — уже после того, как он был включен в Гадес. И с Паскаль тоже. Только я… на самом деле, я… не захотела там остаться. Я вернулась в реальную вселенную. И, честно говоря, больше туда ни ногой. Никогда. Нет легкого пути в Гадес — если не хочешь, чтобы тебя сочли погибшим, разорванным на части гравитационным приливом.
— Значит, ты думаешь, что сознание, которое нас вытащило… это был Силвест?
— Не знаю, — она вздохнула. — Дэн находится в Гадесе, Овод… Там проходят века субъективного времени. Возможно, эпохи. Мне кажется, то, что произошло шестьдесят лет назад, для него просто тусклое далекое воспоминание. Как о заре времен. Так что Силвест мог эволюционировать настолько, что мы даже не можем вообразить. Он бессмертен, потому что внутри Гадеса ничто не умирает. Я могу только догадываться, как такой Дэн мог действовать в подобной ситуации, и узнала бы я его или нет. Но я голову даю на отсечение: это был Дэн Силвест. Возможно, он научился воссоздавать себя в прежнем виде — чтобы я могла понять, кто пришел нам на помощь.
