– Вы на крупных зверей никогда не охотились? – вдруг спросил Антуан, внезапно меняя тему.
– Нет, – отозвался озадаченный Горд. – Я вообще не охотник.
– Зверюшек жалко, – добавил он с совершенно серьёзным видом.
– Я тоже нет, – признался космолог, – но сейчас о другом. Выйдите куда-нибудь в джунгли, завяжите себе глаза, несколько раз обернитесь вокруг оси и пальните наугад. По-моему шансов, что вы попадёте в какую-нибудь зверюгу будет таки больше чем у нас на успех.
В голосе учёного прорезалось раздражение.
– Вы с самого начала казались мне человеком здравомыслящим, так зачем же вы затеваете эту экспедицию?
Зимин задумчиво его оглядел, потом вдруг чуть улыбнулся.
– У меня встречный вопрос, зачем вы согласились в ней участвовать?
– Не знаю, – буркнул космолог, – наверное, потому что я такой же дурак, и, наверное, ещё потому, что потом не смогу простить себе ели не буду участвовать в этой глупости.
Зимин кивнул.
– В этом-то всё и дело, – невозможно будет простить себе, если всё мироздание погрузится во тьму, а ты ничего не сделал что бы помешать этому. Уж в этом-то мы с вами совпадаем.
Сказав, он подумал, что это прозвучало слишком красиво, но иногда по-другому бывало попросту не сказать.
Они помолчали и Горд хотел, было, уже вернуться к блокноту, когда Антуан снова спросил:
– Как, по-вашему, почему эмиссар использовал тогда столь маломощного робота?
– Более крупное устройство было бы невозможно десантировать из «Ласточки», – пояснил Горд, – это же не военный корабль. Я вообще удивляюсь, почему он хотя бы такого достал: вряд ли на подпольном рынке оружия было много желающих иметь дело с таким странным субъектом. Да и времени на установление контактов у него почти не было.
Потом Горд тоже спросил, неожиданно для себя.
– Что ты думаешь о миссии и его жертве, это пожалуй единственная не понятая до сих пор часть пророчества.
– Так уж и единственная, – хмыкнул космолог, – про «клубок размером с планету» или «шар без нутри» что уже всё понятно?
Горд мысленно замер. Его здорово удивил собственный промах, обычно он очень тщательно анализировал информацию. Только сейчас он понял, что фрагмент о миссии не просто притягивал его внимание, он его откровенно пугал. Ерунда, – подумал он, – наверно этот момент просто ассоциируется у меня с одной древней земной религией. И всё-таки жертва миссии: что это может означать в данном контексте. Обычно он не ломал голову над информацией, для анализа которой не было данных, но сейчас отстраниться от неё никак не удавалось.
– Вы правы, – сказал он Антуану, но этот загадочный миссия явно имеет отношение к космической перезагрузке. Недаром о ней упоминает не только пророчество Герды, но и тексты предтеч. Скажите, вы ещё не пробовали разобраться вместе с Тиной в этом вопросе?
Антуан покачал головой.
– Да, почти нет. К тому же у нас диалог двух слепых получился. Я ни бум-бум в культуре предтеч, она ни бум-бум в космологии. Вот и описывали друг другу разные части одного слона, как в известной притче. Если конечно слон вообще был. Сказать по правде, я в этом далеко не уверен, – добавил он со своим обычным ехидством. – Космология это тебе не выкапывание гробов. Тут математику знать нужно. Я, правда, оставил для Первети кое-какие заметки, но толк вряд ли будет.
Потом Антуан вновь стал серьёзным.
– Но почему вы даже не сообщили обо всём организации? Всё это действительно отдаёт авантюрой.
Горд вздохнул.
– Знаете, в одном Оритур всё же был прав. Организация давно не совершала активных действий. Начнутся бесконечные колебания, мысли как бы чего не вышло, а счетчик, между прочим, тикает и вот-вот обнулится.
Горд вспомнил недавнюю попытку Борус Бажана отделить гильдию от организации. А ведь он не один такой, – подумал он, – просто у него это зашло дальше всех. Но Антуану об этом знать не стоило: это было внутреннее дело гильдии.
* * *
Как-то так вышло, что на время подготовки экспедиции они все поселились в загородном особняке Хемсы, а не в гостинице гильдии. Он был расположен достаточно далеко от космодрома, поэтому, когда Герда прибыла в ангар, что бы проверить «Ласточку», её ждал сюрприз.
Она с удивлением увидела неподалёку от своего корабля ещё два аппарата со знакомыми бортовыми номерами. Герда в изумлении покачала головой, похоже, сама галактика была достаточно тесной для их компании.
– Труп! – послышался голос из-за одной из машин, – Подумать только я должна вести труп!
Из-за звездолёта появилась Марго, на лице которой явное возмущение было написано чуть ли не буквами.
Так вот кому Невский поручил перевезти тело эмиссара на Топус, – поняла девочка. Герда едва не хихикнула. Она вдруг поймала себя на мысли, что ей приятно возмущение давней соперницы.
– Ха, – послышался рядом уверенный голос Брюл Ковиса, – труп это просто кусок стабильный органики. Никаких изменений, тем более в холодильнике. Беспокоиться не о чем.
– Тебе легко говорить, – фыркнула Марго. Слова Брюла её вовсе не успокоили. – Член совета гильдии отдаёт мне приказ перевести труп.
Девушку передёрнуло.
– Ну, не думаешь же, ты, что он вдруг восстанет, – подначил её Брюл, – не надо быть суеверной.
– Да, но…
Но тут оба они увидели Герду. У парочки даже глаза округлились от неожиданности.
– Вот это встреча! – изумлённо воскликнул Брюл. – Нет, я всегда говорил, что теория вероятности не для нас.
Никто из них и представить не мог, что в действие вступила высшая космическая сила, незаметно подгонявшая события к нужному для неё результату.
– Какими судьбами? – спросил Брюл, после взаимных приветствий.
– У археологов срочно появились дела на Вендии, – коротко сказала Герда.
Было заранее условлено, о чём ей можно говорить, о чём нет.
Напрашивающегося вопроса, а что собственно археологам понадобилось на вышеупомянутой Вендии, её однокашники так и не задали: им было всё равно.
– Долго тебе ещё с ними? – поинтересовался Брюл.
– Договор истекает через несколько дней.
Сказав Герда спохватилась, что совсем забыла об этом. Слишком много событий навалилось за последнее время. Впрочем, в связи с предстоящим путешествием это не имело никакого значения.
– Я не видела тебя в гостинице, – удивилась Марго.
– Мой отец тоже здесь, – нехотя пояснила Герда, – а у него есть знакомства среди местных. Вот мы у них пока и остановились.
Было ясно, что под отцом она подразумевает Горда.
– Везёт же некоторым! – фыркнула Марго. – Вот что значит блат.
Хотя вражда между девочками давно завершилась, Марго не уставала время от времени подначивать Герду, и сейчас та не удержалась от желания прочесть эмоспектр соперницы. Надо же было как-то разобраться в их отношениях.
Герда сосредоточилась на эмоспектре Марго. После истории с грязевым великаном она научилась неплохо в них разбираться. Сейчас она хорошо видела лимонные цвета иронии, в которых вспыхивали красные искорки подколки. Но, присмотревшись Герда различила пронизывающую всё зелень зависти. Она была еле заметна, но чётко держалась по всему эмоциональному состоянию Марго, как стабильный фон.
Вряд ли Марго сама отдавала себе отчёт в этом чувстве. Похоже, оно коренилось глубоко в подсознании. Но Герда не сомневалась в его наличии.
Это что же, получалось, что Марго всё это время ей попросту завидовала?! Но почему? Ну, хорошо, сейчас она одна из лучших курсантов школы к тому же псионичка. Но ведь эта дурацкая вражда началась у них с самого начала. Ничего не понимаю, – подумала Герда.
Они ещё немного поговорили. Потом Герда проверила свою «Ласточку», та была в прекрасном состоянии и покинула космопорт.
Когда она вернулась в особняк Хемсы, то обнаружила, что вид у госпожи Инори сделался слегка плутоватый. Девочка уже достаточно хорошо научилась разбираться в эмоциях своей наставницы.
– Гердочка, – произнесла кавай, каким-то чересчур сладким голосом. Герда невольно насторожилась: до этого наставница никогда не употребляла ласкательную форму её имени, – давно хотела тебя спросить: как ты относишься к Горду? Он ведь вполне тебя устраивает в качестве приёмного отца!?
– Ну, да, – Герда осторожно кивнула. Интересные у кавай сегодня вопросики.
Улыбка на лице кавай сделалась, чуть ли не приторной.
– А приёмную маму ты себе заиметь не хочешь? – поинтересовалась она.
На миг Герда застыла. Смысл вопроса она поняла прекрасно, и нельзя сказать, что бы была шокирована. Во-первых, она не раз прикидывала, какой хорошей они трое могут оказаться семьёй. Во-вторых, она видела, что к этому всё и шло, но шло так долго и медленно, что всерьёз она всё же не надеялась. Герда хитро прищурилась.
