– Фэрирэф?! – раздался голос Руптатпура, и все поняли, что Фэрирэфу не избежать участи отвечать на вопрос с подковыркой. – Откуда же ты узнал, что тот незнакомец, что оказался в твоём саду, убийца? Или он сам тебе об этом сказал перед тем, как ты лишил его всякой возможности говорить?
– Ты как всегда въедлив, старина Руптатпур. И это правильно. Скажу так: на беседу у нас с ним времени не было…
Толпа поддержала Фэрирэфа одобрительными кивками и смешками.
– …Мы дрались. Дрались не на шутку – на смерть… Вот что выпало из кармана его рубахи, – Фэрирэф поднял и показал всем белую с фиолетовым отливом Слезу.
Волнение на площади утроилось: все узнали Слезу Суфуса и Сэфэси.
– Фэрирэфа в Хранители! – потребовал голос из толпы.
– Верно! Он спас Слезу! Пусть хранит Её!
– Он достоин быть Хранителем!
– Спасибо тебе, Хранитель Фэрирэф!
Фэлэфи подняла руку и взяла слово.
– Дорлифяне! Дорогие мои! Слеза, которую прежде хранили Суфус и Сэфэси, отныне переходит Фэрирэфу.
– Благодарю вас, друзья! – воскликнул Фэрирэф. – Я и впредь буду служить Дорлифу с честью! Теперь же, как сказала Фэлэфи, пусть скорбная тишина придёт на смену волнению. Сейчас я должен покинуть вас. Но я вернусь на площадь к концу пересудов, и мы вместе встретим Новый Свет.
– Спасибо тебе, Хранитель Фэрирэф! – ответили дорлифяне.
Фэрирэф, увидев Лэоэли, подошёл к ней. Лицо её было заплакано. Он погладил её по голове и сказал:
– Знаю, как тебе плохо в этот час. Ты любила Суфуса и Сэфэси больше всех. Крепись, внучка.
– Как бабушка?
– Очень испугалась. И о тебе беспокоится. Зайди домой, когда сможешь.
– Я приду. Как нарядим слузи, сразу приду.
– Видишь, внучка, как вышло со Слезой: к тебе вернулась твоя Слеза.
– Она не моя и не ко мне вернулась. И мне этого не надо. Иди лучше бабушку успокой.
– Лэоэли, у меня для тебя что-то есть, для твоего нового знакомого.
– Что? – удивилась Лэоэли.
– Приходи домой – сама увидишь.
* * *
Ко второй половине пересудов улицы и площадь Дорлифа снова ожили. Сумерки едва окрасили воздух в полутона, а новосветные фонари уже горели, хвастаясь друг перед другом своими загадами. Зацвело фонариками и Новосветное Дерево, встречая людей мириадами добрых и весёлых улыбок… и улыбок с грустинкой. В воздухе здесь и там словно вспыхивали имена дорлифян и гостей Дорлифа и слова поздравлений. Загорались и огоньки в глазах сотен детей и взрослых, которым преподносили подарки лесовики. Карусели раскручивались и осыпали пространство смеющимися искорками детских голосов. А в небе над Дорлифом уже парили разноцветные надувные шарики, которые провожали Старый и зазывали Новый Свет… Всё было, как бывало прежде на праздники Нового Света. Но всё-таки было немного тише, чем бывало прежде: задор не разгуливал так вольно по площади и улицам Дорлифа…
Лэоэли, прогуливаясь у Новосветного Дерева, искала глазами Дэна. Вдруг кто-то окликнул её, и она обернулась на голос: Эфриард и Эстеан помахали ей руками. Она остановилась и подождала их. На нём была светло-зелёная рубаха, на ней – изумрудное платье с чёрными нитями косого дождя.
– Привет, Лэоэли! – сказал Эфриард. – Вот мы снова и увиделись.
– Привет, дорогая моя! – сказала Эстеан. – Я успела соскучиться по тебе.
– Добрый вечер, дорогие мои, – ответила Лэоэли и опустила глаза.
– Мы знаем о вашем горе, – Эстеан взяла её за руку. – Но ты правильно сказала: предновосветный вечер всё равно добрый.
– С наступающим Новым Светом тебя, – сказал Эфриард. – Прими от нас с Эстеан этот подарок.
Лэоэли взяла крошечную деревянную изумрудного цвета шкатулку, украшенную рубиновыми капельками.
– Какая прелесть! Благодарю вас, дорогие мои, – сказала она, и на глазах у неё выступили слёзы (так в ней уживались горе и радость).
– Вот ключик к ней, – Эстеан вложила в руку подруги красный ключик. – Открой прямо сейчас.
Лэоэли открыла шкатулочку: в ней на чёрной бархотке покоился перстень с фиолетовым переливчатым камнем в виде распустившегося бутона; кольцо перстня образовывалось двумя изумрудными листиками, завёрнутыми книзу.
– О! Какой красивый! Как вы угадали?!
– Что мы угадали, Лэоэли? – спросила Эстеан.
– Мой цвет! Я загадала его днём. И вот этот цветок! Друзья! Спасибо вам! С наступающим Новым Светом!
Лэоэли обняла Эстеан, затем Эфриарда и расплакалась… и сквозь слёзы увидела Лутула. Он подошёл к ним.
– С наступающим Новым Светом, дорогая Лэоэли! С наступающим Новым Светом, дорогие наши соседи!
– С наступающим Новым Светом! – разом ответили все трое.
Он приподнял корзинку, отбросил на сторону покрывало, постланное поверх её содержимого, и протянул её Лэоэли и её друзьям.
– Отведайте творожного печенья. Сам испёк.
– Как всегда на Новый Свет: кого повстречал – тому лакомство? – сказала Лэоэли и взяла печенье.
Эстеан и Эфриард тоже угостились.
– Как всегда на Новый Свет, – ответил Лутул. – Спасибо вам.
– Это тебе спасибо, дорогой Лутул, – сказала Лэоэли. – Очень вкусное печенье.
– Да, печенье – прямо объедение! – с чувством сказала Эстеан.
Лэоэли осмотрелась.
– Ты кого-то ждёшь? – спросила Эстеан.
– Да, моего нового… – Лэоэли запнулась.
– Что замолчала? Секрет? – подначила её Эстеан.
– Эстеан! – остановил её брат и сказал Лэоэли: – Если секрет, не говори.
– Что ты, Эфриард! Нет у меня от вас секретов! Просто не захотела назвать Дэна знакомым. Мне кажется, мы с ним стали друзьями, хоть и знаем друг друга всего лишь день. Я обязательно познакомлю вас с ним.
Глава седьмая
Два мешка с подарками
Тем временем в доме Малама шли последние приготовления к секретному походу.
Убийство Суфуса и Сэфэси заставило Фэлэфи вновь собрать членов Управляющего Совета и Хранителей Слова для срочного разговора. Было решено, что Хранители Слова отправятся в путь сегодня же с наступлением темноты, а восемь сотен воинов Дорлифа и лесовики выйдут в Нэтлиф не на третий день после Новосветной Ночи, а в ночь, следующую за ней. Сразу после короткого совета Фэлэфи попросила знакомого лесовика, пришедшего на праздник, срочно вернуться к своим и сообщить Савасарду одно слово – «сегодня». И уже к середине пересудов Савасард прибыл в дом Малама с необычными новосветными подарками, которые ему помог доставить сюда Эвнар. Затем Эвнар отправился к Фэлэфи. У него была хорошая весть для неё: Правитель лесовиков Озуард решил отрядить в помощь Нэтлифу четыре сотни воинов, а командиром этого отряда назначил его.
Семимес и Мэтью занесли два походных мешка в гостиную и с нетерпением ждали, когда Савасард развяжет узлы на них. Нэтэн, Малам и Гройорг тоже были рядом, и любопытство притянуло и их взоры к мешкам. Уединившийся в своей комнате Дэниел, услышав Мэтью («Дэн! Подарки из леса подоспели!»), сразу же пришёл в гостиную.
Савасард вынул из мешка кожаный поясной ремень с прилаженными к нему тремя кожаными чехлами для нужных в любой дороге вещиц.
– С Новым Светом, дорогой Малам! Это тебе от меня подарочек.
– А-а! Заметил, что мой истрепался! – воскликнул морковный человечек. – Благодарю тебя, дорогой друг!.. Надо же – с чехлами! Вот этот аккурат для моей фляжки. А этот коробочку вспышек приютит. Благодарю тебя, Савасард! Очень угодил ты мне.
– Это тебе, Гройорг-Квадрат, прибавка к воинству, что на поясе у тебя, – сказал Савасард, протягивая Гройоргу кинжал в ножнах (чёрная рукоять кинжала имела оранжевую насечку и на конце оранжевый камень, а ножны были украшены узорным орнаментом). – В походе пригодится.
– Пригодится… пригодится, Мал-Малец в помощь мне! Спасибо тебе, Савасард-Ясный! – Гройорг вынул кинжал из ножен. – Жаль будет такую красоту в ход пускать – только в крайнем случае.
– Нэтэн, друг мой, прими от меня это.
– Вот так подарочек! – не удержал в себе свой восторг Семимес, увидев колчан с боевыми стрелами.
– Благодарю тебя, Савасард, – сказал Нэтэн и, поднеся к губам колчан, прошептал стрелам: – Я люблю вас, но не люблю тех, кто встанет на вашем пути.
– Этот кинжал тоже тебе.
– Не хуже, чем твой, Гройорг-Квадрат, – похвастался Нэтэн.
– Но и не лучше, Нэтэн-Смельчак, – прохрипел в ответ Гройорг. – Лучшим его делает рука.
– У меня такое чувство, что в этом я с тобой не сравнюсь, – признался Нэтэн.
– Во владении кинжалом с этим парнем никто не сравнится, – заметил Малам.
