к 2012 году этот показатель сократился лишь до 16%.[718]
Гражданские чиновники в администрации США, включая самих президентов, считают политически рискованным шагом отказывать военному командованию в его запросах на предоставление живой силы, как только война начата. Смещение президентом Трумэном генерала Дугласа Макартура было редким примером того, как президент отверг предложенную ему военную стратегию (в данном случае — прямую вооружённую конфронтацию с Китаем) и подкрепил это своё решение, заменив командующего действующей армией. За противостояние Макартуру Трумэн и демократы в Конгрессе заплатили высокую политическую цену,[719] хотя она была смягчена редким для остального высшего военного командования нежеланием поддержать Макартура и его стратегические предложения после того, как он был смещён.[720]
Эскалация войны во Вьетнаме происходила из-за того, что американские президенты опасались отвергать требования генералов предоставить им больше солдат. Историки по-прежнему спорят, почему правительство Соединённых Штатов ввязалось в эту войну, на пике которой было задействовано 550 тысяч американских солдат, а её конечным итогом стали потеря 58220 американских военных и гибель примерно 2 млн вьетнамцев. Гарет Портер утверждает, что Вьетнамская война была делом американских военных, убеждённых в том, что они обладают настолько всеобъемлющим стратегическим преимуществом над Советским Союзом и Китаем, что смогут покончить с коммунизмом во Вьетнаме, не опасаясь значительного отпора от какой-либо коммунистической державы. Портер полагает, что СССР, Китай и Северный Вьетнам разделяли это представление и были готовы оставаться в стороне, пока Соединённые Штаты наносили сокрушительные удары по южным повстанцам. Однако, добавляет Портер, трём этим державам пришлось противостоять Соединённым Штатам из-за самостоятельного решения коммунистов Южного Вьетнама (Вьетконга) успешно сражаться с американцами и их марионеточным правительством.[721]
Фрэнк Лоджволл обнаруживает, что Джонсон и некоторые его советники уже в 1964–1965 годах крайне пессимистично оценивали шансы на победу в войне, а союзники США и отдельные конгрессмены, а также СМИ были готовы поддержать уход из Вьетнама, даже если бы это привело к установлению контроля коммунистов над всей страной. В качестве главной причины решения наращивать, а не прекращать боевые действия Лоджволл рассматривает мачистское нежелание Джонсона руководить «первым» американским «поражением».[722] Х.Р. Макмастер утверждает, что объединённое командование заранее знало, что стратегия Джонсона и министра обороны Роберта Макнамары была неадекватна задаче победы в войне. Однако военным не удалось противостоять гражданским чиновникам как потому, что генералы признавали своё положенное по Конституции подчинение президентам, так и потому, что соперничество между разными родами войск позволяло куда более опытным в политике Джонсону и Макнамаре создавать между генералами разногласия и ставить их в безвыходное положение. Тем не менее книга Макмастера основана на допущении, что при наличии правильной стратегии Соединённые Штаты смогли бы разгромить коммунистов — повторение той трактовки представлений генералов, которую тремя десятилетиями ранее давал Портер.[723]
Гордон Голдстейн в своём исследовании неопубликованных мемуаров Макджорджа Банди, одного из ключевых сторонников войны среди советников Джонсона, обнаруживает, что госсекретаря Дина Раска и самого Банди заботило главным образом сохранение доверия к США среди их союзников. Оба эти советника президента считали данное обстоятельство достаточным основанием для войны во Вьетнаме, даже если её нельзя было выиграть. Доверие к Америке также стало причиной того, что Никсон не вёл переговоры о прекращении войны, которые привели бы к появлению единого посткоммунистического Вьетнама, хотя Никсона больше заботило то, что именно противники США, прежде всего Советский Союз, думают о его жёсткости, нежели беспокойство о союзниках. В связи с этим Голдстейн и Банди приходят к выводу, что Джордж Болл,[724] главный сторонник ухода из Вьетнама в администрации Джонсона, совершил стратегическую ошибку, предложив переговоры в качестве альтернативы войне, поскольку Болл так и не смог убедительно объяснить, каким образом Джонсон смог бы в ходе переговоров продавить такое решение, которое сохранило бы нейтральный Южный Вьетнам.[725] Лоджволл, напротив, утверждает, что Северный Вьетнам точно так же, как США и Китай, согласился бы с нейтралитетом Южного Вьетнама на долгий срок. Задним числом Голдстейн и Банди считают, что Болл поступил бы лучше, выдвинув аргументацию в духе реалполитик: война была «поражением — так давайте же проиграем её как можно дешевле».[726]
Так или иначе, Банди ясно указывает на то, что подлинным предметом торга между Макнамарой и командующим американскими силами во Вьетнаме Уильямом Уэстморлендом была достаточная для последнего минимальная численность нового войскового контингента. В 1965 году и далее Джонсон формировал свою военную стратегию таким образом, «чтобы поддерживать консенсус между генералом Уэстморлендом, объединённым главнокомандованием и штатским руководством Пентагона»,[727] — подобное представление разрушает нарисованную Макмастером картину подчинённого или пребывающего в разногласиях главнокомандования. Джонсону требовалось согласие генералов до конца его президентского срока:
«Джонсон добился частичного прекращения бомбардировок [объявленного в том же выступлении 31 марта 1968 года, где он сообщил, что больше не собирается выдвигать свою кандидатуру в президенты] голосованием трёх [членов Объединённого комитета начальников штабов] против двух, но при этом пояснил, что если бы он добивался полного вывода войск из Вьетнама, то проиграл бы с результатом четыре голоса против одного».[728]
Обе противоположные интерпретации мотивов американских действий, которые дают Портер и Лоджволл, подкрепляются правительственными документами точно так же, как и мемуары Банди. Успешные политики наподобие Джонсона очень подкованы в том, как занимать варьирующиеся и даже противоположные позиции, находясь в разных аудиториях, а во всех перечисленных работах на анализ оригинальных документов накладываются последующие попытки официальных лиц преувеличить их существовавшие на тот момент беспокойства и предчувствия по поводу войны и/или сохранить наследие Кеннеди. Тем не менее и Портер, и Лоджволл, и Банди с Голдстейном соглашаются, что высшее командование вооружённых сил США было уверено, что войну можно выиграть, и сохраняло эту уверенность даже спустя продолжительное время после Тетского наступления,[729] которое эти авторы рассматривали в качестве решающего удара по Вьетконгу.
В конечном итоге не имело значения, была ли у генералов жизнеспособная стратегия победы в войне, как утверждает Джон Нэгл,[730]или же то, что они, как оказалось, питали иллюзии относительно природы врага, с которым они столкнулись, слабости, трусости и коррумпированности их южновьетнамских союзников и актуального потенциала сил США.[731] Президент Джонсон осознавал, что не может отвергать запросы генералитета на войсковые контингенты, даже если предсказания успеха, которые делали генералы, одно за другим не сбывались. Лишь перед лицом нарастающего массового протеста, беспокойства деловой элиты и
