Жителям российской столицы о Николае Николаевиче Старшем напоминал памятник работы скульптора П. Каноника на Манежной площади, открытый незадолго до начала Мировой войны, в январе 1914 года. С высоты гранитного постамента на горожан смотрел величественный всадник, сжимающий фельдмаршальский жезл. При открытии памятника в группе членов императорской семьи особенно выделялась высокая фигура кавалерийского генерала – старшего сына полководца.
На протяжении своей жизни великий князь Николай Николаевич Старший занимал некоторые армейские должности, которые впоследствии исполнял и его сын (командующий войсками гвардии и Петербургского военного округа, генерал-инспектор кавалерии). Неудивительно, что некоторые поклонники Николая Николаевича (Младшего), рассчитывая в годы Мировой войны возможную траекторию его карьеры, полагали, что и ему суждено, повторяя биографию отца-полководца, стать генерал-фельдмаршалом российской армии и кавалером высшей степени знаменитого военного ордена.
Правда, некоторые современники вспоминали грубость великого князя Николая Николаевича Старшего, а другие отмечали и его некомпетентность как военачальника. Однако исторические дискуссии о воинском мастерстве генерал-фельдмаршала, насколько можно судить, не проецировались на его сына, когда тот, в свою очередь, стал Верховным главнокомандующим.
Очевидно, и сам Верховный главнокомандующий эпохи Мировой войны желал напомнить современникам о боевом прошлом своего отца, он представлял себя как его достойного продолжателя. Охрану Ставки Верховного главнокомандующего у станции Барановичи осуществлял лейб-гвардии Казачий Его Величества полк, тот же самый полк, который во время Русско-турецкой войны составлял конвой тогдашнего главнокомандующего, великого князя Николая Николаевича Старшего. В годы Мировой войны за Верховным главнокомандующим постоянно возили значок командующего, который сопровождал великого князя Николая Николаевича Старшего во время войны 1877 – 1878 годов, об этом сообщалось в патриотических изданиях. Для ношения же этого стяга по распоряжению донского окружного атамана в Ставку Верховного главнокомандующего прибыл вахмистр Ежов, который был ординарцем великого князя Николая Николаевича Младшего в годы Русско-турецкой войны, об этом писала пресса965. Подобные жесты напоминали общественному мнению о военных заслугах родителя великого князя и о его собственном боевом прошлом.
Мать великого князя Николая Николаевича Младшего, великая княгиня Александра Петровна, урожденная принцесса Александра-Фредерика-Вильгельмина Ольденбургская (1838 – 1900), была широко известна своей благотворительностью, она особенно славилась своим покровительством различным медицинским учреждениям. Еще при жизни своего мужа, в 1879 году великая княгиня Александра Петровна, здоровье которой не позволяло ей жить в столице, переселилась в Киев. Возможно, впрочем, что причиной переезда на юг была не только ее болезнь, но и скандальные семейные размолвки, известные в столичном обществе. Брак ее с великим князем Николаем Николаевичем Старшим не был к этому времени счастливым, а великосветские и околосветские слухи уделяли этим ссорам много внимания, украшая их всевозможными подробностями, порой преувеличенными и даже совершенно невероятными. В Киеве великая княгиня, отличавшаяся крайней набожностью, уделяла много времени и сил основанному ею Покровскому женскому монастырю. В религиозных изданиях утверждалось, что в монастыре великая княгиня Александра Петровна, которая к моменту переезда в Киев не могла даже ходить в результате ушиба шейной позвоночной кости, пережила чудесное исцеление. Затем в 1889 году она и сама тайно приняла монашество под именем инокини Анастасии. В этом монастыре она и была похоронена966.
Первоначально великая княгиня обустраивала свой монастырь на широкую ногу, совершенно не считаясь с огромными расходами, в результате чего образовалось множество долгов, ситуация была чревата общественным скандалом. Александр III принял решение о ликвидации долгов своей больной родственницы, для этого была создана особая комиссия. Царь также повелел, чтобы эта комиссия полностью устранила великую княгиню от забот по распоряжению денежными средствами на расходы по содержанию монастыря967. Фактически она была ограничена в праве пользоваться своими собственными финансами. Великая княгиня необычайно переживала эту ситуацию. Однако общественное мнение не знало об этом деликатном положении, напротив, оно было хорошо осведомлено о благотворительной деятельности великой княгини Александры Петровны. К тому же новый император, Николай II, и при ее жизни, и после ее смерти оказал монастырю финансовую поддержку, позволившую существенно расширить масштабы медицинской и благотворительной деятельности этой обители, создававшейся в соответствии с идеалами т.н. «живого монашества». Кроме бесплатной женской больницы была создана лечебница имени императора Николая II, в которой ежедневно принималось до 500 больных всех вероисповеданий. В образцовой аптеке отпускались лекарства для пациентов больницы и для приходящих больных. Великая княгиня, фактически постоянно жившая в больнице монастыря, исполняя обязанности медицинской сестры, сама делала перевязки, мыла больных, подавая пример другим монахиням. Она даже ассистировала при операциях968.
После смерти инокини Анастасии, похороненной в основанном ею монастыре, появилось несколько брошюр, специально ей посвященных969. Вокруг Киево-Покровского женского монастыря даже возникла в 1902 году настоящая теологическая дискуссия: одни религиозные авторы утверждали, что эта обитель является не настоящим уставным монастырем, а благотворительным учреждением, другие же им возражали970. Эта известность матери великого князя Николая Николаевича, известность прижизненная и посмертная, могла влиять на восприятие образа Верховного главнокомандующего в 1914 году.
Киевская обитель продолжала и после смерти инокини Анастасии играть особую роль в жизни Николаевичей. В военное время в Покровском монастыре был открыт госпиталь, состоявший под особым покровительством живших в Киеве великих княгинь Анастасии Николаевны и Милицы Николаевны, жен великого князя Николая Николаевича и его брата великого князя Петра Николаевича (в годы войны великие княгини возглавили киевский Комитет помощи раненым, больным и выздоравливающим офицерам и нижним чинам). В этом лазарете в качестве сестер милосердия работали и дочери великих княгинь великие княжны Марина Петровна и Надежда Петровна и Елена Георгиевна Романовская, герцогиня Лейхтенбергская. Император Николай II во время посещения Киева (в том числе и в годы войны) заезжал в монастырь, осматривал госпиталь, беседовал с великими княгинями, приходил на могилу великой княгини Александры Петровны, к которой он хорошо относился. Это также напоминало современникам о благотворительной деятельности матери Верховного главнокомандующего, продолжаемой ее семьей.
Сторонники великого князя Николая Николаевича (Младшего), охотно упоминая о положительных качествах, предположительно «унаследованных» им от родителей, не говорили о своеобразной «нервности» каждого из них, нервности, которая передалась и их старшему сыну. Они предпочитали также не вспоминать и о том, что отношения великого князя с отцом порой были неважными, отличались соперничеством, доходящим иногда до скрытой вражды (в свое время в обществе ходили даже слухи о потасовках в великокняжеском дворце, происходивших между отцом и его старшим сыном). Биограф великого князя впоследствии осторожно отмечал, что он «уже с ранних лет должен был вступиться за права матери, угнетенной ненормальным положением в семье отца»971.
Родившийся в день полкового праздника лейб-гусар, шефом которых был Николай Николаевич Старший, великий князь был с детства зачислен в этот знаменитый гвардейский полк. О гусарском прошлом Верховного главнокомандующего напоминали и многие его изображения, распространявшиеся в годы Мировой войны в виде открыток, он любил фотографироваться в венгерке. Некоторые известные в обществе легендарные неписаные полковые традиции гвардейских гусар способствовали распространению слухов о великом князе. Так, офицеров полка издавна отличали дорогостоящие и долговременные кутежи, и в годы Мировой войны нередко поговаривали о пьянстве Верховного главнокомандующего, который, по слухам, в свое время мог залпом выпить бутылку шампанского. Биографы великого князя Николая Николаевича, очевидно, были осведомлены о распространенности подобных слухов, ибо они их специально опровергали972.
Великий князь стал хорошим кавалеристом и заядлым охотником (эту страсть он перенял у своего отца), он немало способствовал разведению в России новых пород лошадей и охотничьих собак. Подобно другим представителям дома Романовых, Николай Николаевич Младший с юности готовился к военной карьере, но он был первым представителем императорской семьи, поступившим в Николаевскую военную академию, готовившую офицеров Генерального штаба. Окончив академию с малой серебряной медалью по 1-му разряду, он принял участие в Русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов, был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и золотым оружием с надписью «За храбрость».
