— Мне так холодно… — преодолевая клацанье зубов, произнесла я сорвавшимся голосом и ощутила всю тяжесть своих век.
— Воу, принцесса. Я думал, ты покрепче будешь, — усмехнулся Ваас. — Это таких воинов набирает моя горячо любимая сестричка?
— Не трогай меня… — раздраженно бросила я и попыталась отстраниться, но быстро бросила эти попытки.
Монтенегро без лишних насмешек взял меня на руки и понес в свою комнату. Идя через лагерь, он не обращал внимание на косые взгляды своих подчиненных. Однако эти люди давно привыкли к непредсказуемому поведению своего босса, и все их внимание было обращено ко мне. Вернее, их отпугивала накинутая на мое тело размахайка, грязная и пропитанная кровью. Они прекрасно знали, на что способен их главарь… Когда пират принес меня в свою комнату, он не успел даже уложить меня на постель, как я отключилась прямо у него на руках.
Наконец-то.
Такая желанная тишина.
***
Когда я проснулась, в комнате никого не оказалось, а на улице все так же была глубокая ночь, чью темноту разбавлял свет цветных прожекторов и громкая музыка. Очередная вечеринка, которую занюхнувший Ваас позволил устроить своим обезьянам.
Я аккуратно встала с постели, чувствуя боль во всем теле. Подойдя к оконной раме, где доживал свои последние годы кусок стекла, я развернулась, чтобы наконец увидеть месиво, что творилось на моей спине. Плохо высохшая ткань была порвана от ударов кнута, но ее тонкие уцелевшие полосы неприятно присохли к крови на спине, сковывая движение. Антонио не оставил на ней живого места. Как же мне хотелось поступить с ним точно так же. Со всеми ими.
В своем импровизированном «зеркале» я также разглядела целое пятнистое полотно из темных синяков, покрывших мою кожу. Однако, что стало для меня неожиданностью, так это то, что крови, которая стекала по моему виску, теперь не было, как и крови на разбитой губе. Видимо, Ваас подзапарился.
Дернула ручку входной двери — закрыто, кто бы сомневался. Однако опускать руки я не собиралась, нужно было лишь дождаться удобного случая и бежать. Да, после всего того, что со мной сделали здесь, я все еще рискую повторить этот круг заново. И надеюсь, больше я сюда не вернусь.
Кажется, Ваас назвал это безумием…
Я знала, что Монтенегро пришлет ко мне своего подчиненного, чтобы тот принес мне еды. И к этому моменту я была уже готова, как физически, так и морально…
Спустя несколько минут замок в двери щелкнул и в комнату зашел пират с тарелкой и стаканом воды — это был невысокий худощавый парень, лет двадцати пяти, без какого-либо оружия. Это навело меня на мысль, что передо мной человек, который играет здесь больше роль обслуги, нежели бойца. Он бросил на меня незаинтересованный взгляд, а я тем временем сильнее сжала за спиной кусок той самой оконной рамы, время на изъятие которого у меня было придостаточно. Когда пират развернулся, чтобы покинуть комнату главаря, мое сердце застучало как бешеное, и я поняла, что пути назад нет. Я в два шага преодолела расстояние между нами — пират не успел никак отреагировать, как кусок стекла прошелся поперек его горла, тут же пачкаясь в теплой крови.
Когда парень замертво рухнул возле моих ног, я еле сдержалась, чтобы не уронить осколок из дрожащих рук: вряд ли я когда-нибудь привыкну к этому. Стекло, по острому краю которого стекала кровь пирата, отправился в карман моей накидки. Глубокий вдох — нужно соображать, что делать дальше.
В здании, где обитал Монтенегро, никого не было: все отрывались либо в стрипбаре Крис, либо на главной площади. Я осторожно, но быстро добралась до выхода, так как эти коридоры я уже изучила вдоль и поперек. На улице было еще темнее, чем казалось мне в комнате главаря пиратов. Я проскользнула вдоль железных контейнеров и аккуратно стала двигаться в сторону, откуда доносилось меньше шума и пиратских воплей.
Добраться до главных ворот не составило труда, однако там меня поджидала новая проблема в лице нескольких слюнявых питбулей, которые обходили территорию по периметру и периодически сцеплялись между собой в жестокие драки. Собачий лай не смог заглушить разговор друх нетрезвых пиратов, который я подслушала, спрятавшись за большой железной бочкой. Они говорили о том, что через несколько минут их грузовик, загруженный боеприпасами и оружием, отправится в северном направлении, чтобы оснастить пиратские аванпосты новыми пушками. Грузовик уже был готов и стоял в ожидании лодки на противоположном берегу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Безумная идея тут же пришла мне в голову: пробраться на лодку, а затем пересесть в открытый кузов грузовика, пока пираты не заметили меня, а после — осторожно выпрыгнуть где-нибудь посреди джунглей и дать деру. Сказать, что я сама не питала уверенности в своем плане, — это ничего не сказать. Однако другого варианта незаметно покинуть этот лагерь я не видела, так как побережья острова Вааса в эту ночь охранялись патрульными пиратами, и если бы мне даже удалось отыскать для себя моторную лодку, то завести ее бесшумно у меня никак не получилось бы.
Проникнув через дыру в заборе, я оказалась вне лагеря Вааса. Недалеко от пирса сновали пираты, загружая тяжелыми ящиками большую, оснащенную двумя пулеметами лодку. Темнота и густая листва сыграли мне на руку — я без лишнего внимания добралась до лодки и засела в папоротнике, в ожидании, когда пираты закончат свою работу и будут готовы к отплытию. Уже через пару минут люди стали покидать пирс и возвращаться в лагерь, громко ворча от усталости, а два пирата забрались в лодку, занимая положения водителя и пулеметчика соответственно. Бегло бросила взгляд на снайперскую вышку — великая удача, что в тот момент пират исследовал другой берег, а потому я молнией проскочила в грузовой отсек лодки, где еще оставалось придостаточно места.
Мое сердце колотилось, как бешеное. Я свернулась в три погибели между деревянными ящиками, чтобы никто из оставшихся возле пирса пиратов не заметил меня, хотя сомневаюсь, что в такой темноте и в таком нетрезвом состоянии они хоть что-то видели дальше своего носа.
Оказавшись на берегу, я тут же услышала, как громко обмениваются приветствиями двое пиратов из лодки и водитель грузовика. Я аккуратно выглянула из-за грузового отсека — эти трое непринужденно болтали о футболе и бабах, и тогда я решила, что это отличный шанс укрыться за валуном, что лежал недалеко от лодки, и переждать, пока они перегрузят все ящики в грузовик. Они еще долго болтали о всякой херне, в то время как я уже вся извелась, бросая поочередные взволнованные взгляды то на них, то на оставшийся позади остров Вааса.
Наконец все трое приступили к работе, и уже спустя несколько минут весь груз был перетаскан. Махнув друг другу рукой в прощальном жесте, двое пиратов вернулись в лодку и отчалили, а третий забрался на водительское сидение, громко хлопая железной дверью. Я подбежала к грузовому отсеку, схватилась за невысокий бортик и потратила все оставшиеся силы, чтобы подтянуться и перекинуть ноги. Оказавшись внутри, я спряталась за дальними ящиками, переводя дух: слишком рисковая это была идея, но, черт, у меня получилось. Мотор завелся, а грузовик тронулся с места, увозя меня в неизвестном направлении.
***
Я тряслась в скрипучем кузове грузовика, из которого открывался вид на звездное небо и листья пальм. Поджав колени в груди, я продолжала засиживаться за ящиками, стараясь даже не дышать, чтобы не выдать своего присутствия. Хотя водитель не предпочетал тихие поездки и всю дорогу слушал местное радио, транслирующее африканские песни, в такт которых так и хотелось задвигать бедрами и замотать головой. Однако мне было не до этого, в отличии от пирата за рулем…
Мы двигались уже около десяти минут и не заехали ни на один аванпост, а это значило, что мне явно пора выгружаться, иначе при разгрузке меня точно обнаружат. Я без лишнего шума вылезла из-за ящиков и спрыгнула из кузова — моего и так глухого приземления водитель точно не заметил, так как был занят подпеванием песни из своего радио.
