появился я, правильный Клайд. Странные ощущения.
– Это единичный случай, – заверил я Лилит, поглаживая ее шелковистые волосы. – Такого больше не повторится. Да и что вообще со мной может случиться, когда рядом такой прекрасный врач, как ты?
Она лишь невесело ухмыльнулась в ответ на эти слова и еще крепче прижалась ко мне.
Последующие несколько дней прошли в тяжелый думах. Большей частью они были, конечно, посвящены Койотам. О Джиме я, практически, не думал. Не знаю почему, но последняя встреча, несмотря на все произошедшее, не сняла, но основательно сдвинула камень у меня на душе. Мне стало легче думать о прошлом, я чувствовал, как отпускаю его, как будто старая, ржавая и гремящая цепь вины, которой приковал меня Джим, да и я сам ко всем недавним событиям, наконец, порвалась. Я освободился от самобичевания. Не мог объяснить почему, но действительно, становилось легче.
А вот, что касается Койотов, так в этом плане всё было, как раз, наоборот. Угрозы Роланда не давали покоя, его намеки терзали мое сознание, мешали спать по ночам, и я прикладывал все усилия к тому, чтобы Лилит не заметила этой обеспокоенности. Единственная нить, которая могла меня вывести, хоть, на что-то, была оборвана. Что мне оставалось? Прогнуться или бороться. Но если я прогнусь, то никогда не прощу себе этого, ведь, старик Роланд мог просто поймать меня на крючок и теперь потешался над моими страхами и тем, как легко избавился от единственного конкурента. С другой стороны, если в его угрозах есть, хоть, доля правды, то я никогда не прощу себе гибели Алена или Лилит, о чем было страшно даже помыслить. И я метался от одного решения к другому, уже давно осознав, что не смогу определить, пока не появится ещё какая-то информация, пока что-нибудь не произойдет. Что-то, что сможет подсказать мне верное направление или подтолкнуть к нему. Я был бы рад любому знаку судьбу. Вот только ветра фатума утихли, как назло, и в океане моей жизни царил полнейший штиль. Так и жил в ожидании, хоть, каких-то событий, с ощущением неминуемо надвигающейся беды, в ожидании шторма, который грянет с небес, придя на смену этой молчаливой безмятежности.
Через несколько дней со мной связался Патрик и сообщил, что есть работа для нас. Нужна была помощь одному его другу ученому. И что я должен был сказать? Отказаться? Если так, то пришлось бы объяснять почему. А я не мог, просто не мог рассказать ему про Койотов и Роланда. И я согласился, сделал вид, что рад, наконец-то, подвернувшемуся делу. На том и простились.
Разъясняя Лилит и Алену в штабе суть предстоящего дела, я собирался сказать про свои опасения, считал себя обязанным предупредить их. Сначала хотел начать с этого, затем этим закончить. Но я так и не сказал. Просто, не смог себя заставить.
Эмоционально, пожалуй, тот выезд за стену был для меня самым сложным. Я вновь чувствовал себя новичком, который впервые покидает Филин. Там, за стеной снова поджидали опасности. Но не те, к которым я уже привык. Нечто иное. Нечто неизвестное, совершенно неясное, а посему кажущееся невероятно огромным. Страх надвигающейся беды порождал невиданных чудовищ за каждым углом и в каждой тени. И в итоге… ничего не произошло.
Мы, просто, выполнили свою работу, и под покровом темноты вернулись в город. И никаких неожиданностей, никакой засады. Это придало некой уверенности. Ничего не изменилось, мы просто продолжали заниматься своей работой. Конечно, я был не настолько глуп, чтобы сразу же избавиться от всяческих опасений. Этим выходом мы бросили вызов Роланду, плюнули ему в лицо, и он должен был начать действовать, если не блефовал, конечно. И все же, паранойя оставила меня. Я вспомнил, кто я – охотник, человек, живущий по-настоящему только там, за стеной. Я бы не смог жить иначе, не смог бы навсегда запереть себя в городе. Охота стала моей жизнью так быстро и легко. Но так же быстро она ее не покинет. И никакие угрозы не поспособствуют этому.
Такие мысли успокоили меня, уняли страхи. Я был настороже, был готов отразить удар, но не бежать от него. А удар этот не заставил себя долго ждать. Увы…
В следующий раз мы вышли за стену, чтобы уничтожить гнездо арахнида в руинах старого завода предков. О том, что там когда-то был завод, уже ничего не напоминало, и об этом стало известно из архивов. В наши дни эти руины представляли из себя труднопроходимые заросли, в которых старые металлические конструкции слились воедино с природой, проросшей прямо сквозь них, породив причудливый и странный симбиоз. Заказчик, пожелавший остаться анонимом, что не редкость в наших делах, сообщил, что его научная группа столкнулась со старым арахнидом и целым выводком его молодняка и еле унесла оттуда ноги. Сказал, что без потерь не обошлось, однако, ему, все равно, категорически необходимо обследовать эту зону. Я выставил цену, он спорить не стал. На том и сошлись, и уже следующим утром Когти покинули Филин.
Лето отсчитывало свои последние дни, и жара уже спала. Небо все чаще затягивали серые тучи, моросил дождь, предвестник скорого наступления осени, и дул холодный, северный ветер. В тот день погода была именно такой, разве что, без дождя. Солнце почти не показывалось из-за серой пелены туч, которые гнал по небу порывистый ветер.
Мы прибыли на место через два часа. Я остановил машину на небольшом лысом холмике, с которого открывался прекрасный вид на зелено-желтые заросли, лежащие впереди. Ни единого намека на постройки предков отсюда заметно не было. Природа поглотила все, заволокла своей бурной растительностью.
– Нам туда, – мрачно сказал я, вспомнив, как изнурительно пробираться через подобные заросли. Конкретно здесь я ни разу не бывал, но в похожие места нам с Грешниками доводилось забираться не раз.
– Сканер молчит, – нахмурилась Лилит.
– Арахниды гнездятся под землей, могут и не светиться на сканере. А еще в таких местах любят засесть гремлины и мимики, так что, будь настороже, – обратился я к Алену.
– Мне что же, опять сторожить машину? – обида Лилит была, конечно, шуточной, и все же, толика правды в ней присутствовала, ведь, она уже поднимала эту тему раньше. – Может, наймем, наконец, еще людей? Хотя бы одного, кто будет следить за машиной и
