у него преобладает эмоциональное начало, только замаскированное под рациональный подход[591]. Суждение, как мне кажется, в целом справедливое, хотя и откровенно пристрастное. Звучит оно как фактический призыв втиснуть исследователя в рамки придуманных уже позже понятий и требований, а если это не получается, то подвергнуть сомнению его подход. Примерно так, как если бы мы стали оценивать поэтические особенности Гомера с позиций современного поэтического цеха и поэтической критики.
Что же касается, в частности, государей, то нам приходится видеть, как некоторые из них, еще вчера благоденствовавшие, сегодня лишаются власти, хотя, как кажется, не изменился ни весь склад их характера, ни какое-либо отдельное свойство. Объясняется это, я полагаю, теми причинами, которые были подробно разобраны выше, а именно тем, что если государь всецело полагается на судьбу, он не может выстоять против ее ударов. Я думаю также, что сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, и утрачивают благополучие те, чей образ действий не отвечает своему времени.
Согласно Юсиму: «Переходя теперь к подробностям, замечу, что мы можем наблюдать, как сегодня какому-то государю сопутствует успех, а завтра падение, хотя он нисколько не изменил своих природных качеств. Я думаю, это происходит прежде всего, вследствие пространно обсуждавшихся выше причин, а именно потому, что государь, целиком полагающийся на удачу, гибнет из-за ее переменчивости. Я полагаю также, что успех сопутствует тому, кто соразмеряет свой образ действий с обстоятельствами момента; не везет же тому, кто не умеет идти в ногу со временем».
Очень трудно определить суть фортуны у Макиавелли, о чем неоднократно было сказано выше. Иногда она даже соответствует христианской адаптации древней концепции этого термина, иногда представляется древней интерпретацией слепой и неконтролируемой судьбы[592]. Вообще по этому поводу есть много высказываний. Скажем, есть точка зрения, что противопоставление virtù и фортуны у Макиавелли не работает, поскольку концепция фортуны у флорентийца включает в себя четыре выражения: ресурс, судьба, шанс и неопределенность[593]. Как бы то ни было, здесь он продолжает описывать возможности противостояния государя фортуне. На нее нельзя полагаться полностью. Но, помимо сказанного выше, есть еще один способ противодействия ей – вовремя уловить особенности изменения политической ситуации и соответствовать им.
Чрезвычайно важный политический вывод. Вроде бы ничего принципиально нового по сравнению с другими максимами Макиавелли. Он и раньше неоднократно говорил о необходимости учитывать условия той или иной ситуации. Сейчас может показаться, что ничего интересного в сказанном нет. Но для своего времени данный тезис был новым и оказался недооцененным современниками.
Ибо мы видим, что люди действуют по-разному, пытаясь достичь цели, которую каждый ставит перед собой, то есть богатства и славы: один действует осторожностью, другой – натиском; один – силой, другой – искусством, один – терпением, другой – противоположным способом, и каждого его способ может привести к цели. Но иной раз мы видим, что хотя оба действовали одинаково, например, осторожностью, только один из двоих добился успеха, и наоборот, хотя каждый действовал по-своему: один осторожностью, другой натиском, – оба в равной мере добились успеха. Зависит же это именно от того, что один образ действий совпадает с особенностями времени, а другой – не совпадает. Поэтому бывает так, что двое, действуя по-разному, одинаково добиваются успеха, а бывает так, что двое действуют одинаково, но только один из них достигает цели.
Перевод Юсима выглядит следующим образом: «Ведь люди по-разному продвигаются к тем целям, которые стоят перед ними, то есть к славе и богатству: один действует осторожно, другой напористо; один прибегает к силе, другой – к искусству; один предпочитает выжидать, другой поступает противоположным образом, и каждый из этих путей может вести к цели. Но если взять двух осторожных людей, то один из них добивается желаемого, а другой нет; равным образом бывает, что успех сопутствует двум людям разного склада, и осторожному, и напористому, а происходит это от того, что обстоятельства времени благоприятствуют образу действий каждого из них. Вот почему, как я говорил, действуя по-разному, два лица могут прийти к одному результату, а из двух других, действующих одинаково, один достигает цели, а другой нет».
Данный отрывок интересен следующими наблюдениями:
– Макиавелли утверждает, что целесообразность применения того или иного политического приема относительна;
– мы видим характерное для автора «Государя» противопоставление двух противоположностей, будь то политическая тактика или нет;
– во главу угла снова ставятся конкретные текущие обстоятельства или особенности того или иного временного периода, диктующие специфику политической ситуации;
– и в этом отрывке для Макиавелли первичное значение имеет результат и только результат;
– основной вывод для государя или претендента на этот пост: быть готовым и быть способным менять свою политику в зависимости от изменения обстоятельств.
Именно в этом флорентиец вроде бы видит защиту от капризов фортуны. Вопрос в том, способен ли на это государь, о чем речь пойдет в следующем отрывке.
От того же зависят и превратности благополучия: пока для того, кто действует осторожностью и терпением, время и обстоятельства складываются благоприятно, он процветает, но стоит времени и обстоятельствам перемениться, как процветанию его приходит конец, ибо он не переменил своего образа действий. И нет людей, которые умели бы к этому приспособиться, как бы они ни были благоразумны. Во-первых, берут верх природные склонности, во-вторых, человек не может заставить себя свернуть с пути, на котором он до того времени неизменно преуспевал. Вот почему осторожный государь, когда настает время применить натиск, не умеет этого сделать и оттого гибнет, а если бы его характер менялся в лад с временем и обстоятельствами, благополучие его было бы постоянно.
Крайне интересный отрывок, которому, как мне кажется, уделяли недостаточно внимания.
Во-первых, Макиавелли здесь ставит знак равенства между особенностями достижения цели (в предыдущем абзаце) и «превратностями благополучия», т. е. удержанием власти.
Во-вторых, наконец-то показан механизм действия фортуны: изменение обстоятельств.
В-третьих, выясняется основная причина всемогущества фортуны: психологические особенности государя, инерционность его мышления и поступков, как бы умен он не был.
Допустимо предположить, что Макиавелли подразумевает, что при наличии опытного и умного советника государь сможет преодолеть ту самую инерционность, которая мешает ему адекватно отреагировать на изменение времени и обстоятельств. Однако это не так – выше сам флорентиец четко показывает границы, в которых разумный и сильный правитель должен жестко держать свое ближнее окружение. Довлеющего влияния на государя, тем более в критический период, они не предусматривают.
Папа Юлий всегда шел напролом, время же и обстоятельства благоприятствовали такому образу действий, и потому
