***
Вера дописала до точки и отложила ручку. Вера всё ещё не понимала, что хотят ей рассказать сны про Мири. Ей хотелось одного — узнать историю Мири до конца. Каким бы он не был…
Глава 4. Отшельницы
Следующего сна-продолжения Вере пришлось ждать ещё несколько месяцев. Вера попыталась, как ученица физико-математического класса лицея, сопоставить график снов, с событиями из прошлого. Пока, по Вериной теории, во время недель без сна-продолжения, в событиях прошлого проходили месяцы. Возможно, следующее знаковое событие из жизни Мири произойдёт гораздо позже? Например, через несколько лет и тогда следующий сон-продолжение Вера увидит через несколько месяцев. В этом случае, стройная теория Веры о взаимосвязи событий из прошлого и периодичности "показа" сна-продолжения, приобретёт закономерность…
Хотя, о какой закономерности может идти речь? Может быть, это просто сны… обычные сны, которые видят все, без исключения, люди?
Следующий сон Вере приснился, когда она приехала к отцу на весенние каникулы. После предыдущего эпизода, как и предполагала Вера, прошло около двух месяцев.
Как бы Вера хотела, или не хотела, за это время произошло неизбежное — родители развелись. Отец вернулся в Крым, а она — Вера (как решили родители, точнее мать, хотя Вера и сопротивлялась, как могла) осталась с матерью на юге Украины. Вера очень хотела вернуться обратно в Крым. Туда, где были друзья детства, любимая тётушка, бабуля и старший двоюродный брат. Но мать была непреклонна — Вера должна после развода жить с матерью. А отец вернулся к своим родственникам. Напоследок громко хлопнув дверью.
С одной стороны, Вера понимала отца, жизнь в постоянных конфликтах с женой — сомнительное удовольствие. С другой стороны, Вера искренне пыталась понять мать… и не понимала…
Первую ночь каникул Вера провела в поезде. Ночной рейс был удобным, она приезжала рано утром. А впереди у неё был целый день, который она могла провести "вися" на телефоне, как говорила бабуля, обзванивая друзей, сообщая о своём приезде и договариваясь о том, где и когда они встретятся.
Несмотря на раннее прибытие поезда, бабуля уже проснулась и поставила тесто, чтобы Вера сразу же по приезду поела с пылу с жару "фирменные" пирожки бабули. Увидев на пороге квартиры подросшую Веру, бабуля смахнула слезу:
— Худющая какая стала, одни глазища остались! — Окинула бабуля оценивающим взглядом Веру, и подхватив дорожный чемодан, потянула Веру на кухню, — мой руки и садись есть, первая партия уже готова!
Вера ещё не была голодна, но спорить с бабулей было бесполезно. Сидя на узкой длинной кухне, и пробуя пирожки с разными начинками, Вера слушала последние новости, которыми бабуля щедро делилась, продолжая стряпать.
— Эти, твои друганы, — говорила бабуля раскатывая скалкой тесто, — уже вчера вечером заходили, спрашивали: "А во сколько Вера приедет?"
— "Эти" — это Димка с Игорьком? — Уточнила Вера с набитым ртом.
— Ага, — поддакнула бабуля, — оба, два: здоровый придурашный лоб и муха бледная! Так и ходят парочкой, как попугаи… меня штоль боятся? — Бабуля исподтишка глянула на Веру.
— Ну, что ты, бабуль! — Поспешила успокоить Вера. Действительно, не признаваться же, что крутой характер бабули и в самом деле наводил страх на всех друзей Веры и Ростика. Это только внуки знали, что за грозным взглядом, острыми словечками и грубоватыми манерами, скрывается другая бабуля — участливая, заботливая.
Лучшие друзья Веры: Димка, который жил этажом выше над квартирой бабушки, и Игорёк из квартиры напротив, с одной стороны, понимали, что бабуля Веры может быть доброй. Но, с другой стороны, старались без лишней необходимости не мелькать перед бабулей.
Так и сейчас, Вера позвонила Димке и Игорьку, и они договорились встретиться на "их месте" — на пустыре позади дома со стороны трассы. С пустырём у Веры было связано много приятных воспоминаний о детских приключениях. Уже издалека Вера увидела долговязую, крепкую фигуру Димки, из-за которой он и удостоился от бабули прозвища "здоровый лоб". Определение "придурашный" Димка получил из-за белозубой улыбки, которая практически не сходила с его смуглого лица, обрамлёного тёмными, слегка вьющимися волосами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вера поискала глазами Игорька.
— Игорёк скоро подойдёт, дела у него какие-то с матерью, — как бы предвидя вопрос Веры сообщил Димка, — прикинь, — Димка заговорщицки подмигнул Вере, — Ирка замуж собирается.
Вера удивлённо подняла глаза на Димку: Ирка была старшей сестрой Игорька, и всего на каких-то пару лет старше Веры и Димки. Пока не было Игорька, Димка со скоростью пулемёта выпалил последние сплетни о том, что Ирка "залетела" от какого-то "взрослого" мужика, который чуть помладше отца Ирки и Игорька, и теперь выходит замуж. Причём очень быстро, потому что отец собирается в рейс и хочет, чтобы свадьба прошла до его ухода.
Увидев приближающуюся фигуру Игорька, Димка замолчал. Вскоре подошёл и сам Игорек — та самая “бледная муха”, по мнению бабули. Светлая, почти мраморная кожа, белые, слегка отливающие рыжиной волосы и белёсые ресницы над серо-голубыми, почти прозрачными глазами, действительно, делали лицо Игорька бесцветным и бледным.
Среди других южных ребят: крепких и загорелых, невысокий щуплый Игорёк выделялся "белым пятном" и часто подвергался насмешкам.
Особенно когда рядом не было защиты в виде крепкого Димкиного кулака, и Вериного острого языка, который, как шутили ребята, достался Вере в наследство от бабули.
При виде Веры Игорёк смущенно улыбнулся. Казалось Вера не заметила смущения и, когда всё оказались в сборе, она, наконец, рассказала друзьям о переезде, разводе родителей и своей учёбе в лицее.
Бродя по пустырю, как по местам "боевой славы" ребята вспоминали, как вместе, будучи беззаботными детьми, собирали ежевику и ловили ящериц.
Со смехом вспоминали, как поймали самого настоящего живого скорпиона. Вот это было прям мега событие! Вера, Димка и Игорёк были героями района, пока кто-то из соседской детворы не переплюнул их тем, что тоже поймал скорпиона, ещё больше… Обида тогда была нешуточная!
Вера поймала себя на мысли, что вспоминает их совместные детские проказы с лёгкой грустью. Тогда, в детстве, казалось, что так будет всегда: Вера останется здесь, будет с чувством обострённой справедливости защищать пухляша Димку и Игорька-белоснежку от дразнилок ребят из двора… а сейчас всё изменилось: Димка из маленького пузатика вырос в высокого мускулистого парня. Да и Игорёк уже не "бледная муха", а стройный блондин с небесно-голубыми глазами. Ещё пару лет и у Игорька не будет отбоя от девушек. И сама Вера уже не девчонка из соседней квартиры, а — редкая гостья. Возможно совсем скоро они разбредутся по своим дорогам и перестанут общаться и дружить, а пока…
— Ребят, — подал голос Игорёк, — а давайте куда-нибудь махнём с ночёвкой и палаткой! Блин… — вздохнул он, — не поверите, как же меня задолбали маман с Иркой и её свадьбой! Как будто я — крайний: Игорёк сходи туда, принеси то, ой не это, — Игорёк забавно перекривлял мать и сестру.
— Слушай, братан, а классная идея — махнуть с палаткой… — поддержал Димка, задумчиво жуя травинку, — Вер, ты как?
— Я? — Вера сделала наигранно удивлённое лицо, — ребят, да я за любой движок, кроме голодовки! Хотя, — Вера засмеялась, — с моей-то бабулей, голодовка мне точно не грозит! Не успела с поезда сойти и из такси выйти, бабуля уже с тазиком пирожков: "Ой, какая ты, Верочка, худю-у-щая!" — Вера тоже попробовала скопировать интонации бабули.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Друзья дружно засмеялась.
— А куда рванём? — Спросила Вера.
— Наш класс осенью на Мангуп-кале ездил на экскурсию, — задумчиво глядя в никуда протянул Игорёк, — а меня маман не пустила: клещи, говорит, сырость…
