5 января 1983 г. я запланировала полный рабочий день для обсуждения нашей общей стратегии во всеобщих парламентских выборах. Был период каникул, поэтому мы провели совещание в Чекерсе, там можно все тщательно обдумать в комфортной обстановке. Первая половина утра прошла во встречах с Сесилом Паркинсоном, М. Спайсером (заместителем председателя партии), Я. Гоу и Д. Вольфсоном. Мы обсудили, как следует использовать телевидение, роль которого все возрастала. Из Соединенных Штатов прилетел Г. Рис, чтобы помочь выстроить этот элемент избирательной кампании. Он был в прошлом телепродюсером и понимал то, как устроены СМИ. Он гораздо лучше улавливал то, что нравится массам, чем можно было бы ожидать от человека, в основной рацион которого входили шампанское и сигары. По его утверждению, мы должны быть готовы выдержать серию телевизионных дебатов, в которых я выступлю против Майкла Фута, а также против лидеров альянса. Предложение было необычным: британский премьер-министр никогда не давал согласия на участие в таких дебатах. Я отклонила эту мысль. Мне не нравилось то, во что превращаются выборы в медийных кругах. Да и проблемы были слишком важными, чтобы их можно было сжать до объема «краткой звуковой цитаты» и превратить их подачу в некую форму гладиаторских боев.
Одним из наших достоинств было состояние партийной организации. Сесил Паркинсон с момента своего назначения на должность председателя партии навел порядок в партийных финансах: это было существенно. Тим Белл представил документ, обобщающий сильные и слабые стороны нашей позиции согласно опросам общественного мнения. Тим умел почувствовать смену общественного настроения быстрее, чем кто-либо. Он понимал, что рекламировать идею труднее, чем мыло. Тим выработал коммуникативную стратегию, главной темой которой было «шагать в ногу с переменами», подход, который я приветствовала. Стержень его стратегии состоял в понимании, чтобы убедить общество, что его сила – это консервативное правительство, а не оппозиционные партии.
8 мая состоялось итоговое совещание в Чекерсе с участием Сесила Паркинсона, Уилли Уайтлоу, Джеффри Хау Нормана Теббита, Майкла Джоплинга, Ферди Маунта, Дэвида Вольфсона и Яна Гоу. Выборы в органы местного самоуправления прошли в четверг, 5 мая, и мы знали, что их результаты красноречиво свидетельствуют о перспективах на выборах. Сотрудникам Центрального совета партии пришлось изрядно потрудиться, чтобы подготовить подробный компьютерный анализ к ближайшему уик-энду. В нашем распоряжении также были данные, полученные по результатам как частных, так и общественных опросов.
По установившейся традиции, выборы проходят в четверг: если бы мы назначили их на июнь, то на какой из четвергов? Второй четверг июня, казалось, подходил лучше всего, хотя это означало, что на период кампании выпадают официальные выходные дни, а этого кандидаты стараются избегать, потому что вести агитацию в течение этого уик-энда практически невозможно. В следующий понедельник начинались скачки в Аскоте, то есть последние недели предвыборной кампании на голубых экранах будут мелькать картинки с изображением джентльменов и дам в эксцентричных шляпах, а мы будем агитировать, заставляя людей оторваться от телевизоров и идти голосовать за Консервативную партию.
Соответственно, если мы назначаем выборы на июнь, то это должно быть 9-е число. Тогда я так и не приняла решения. Принимая важное жизненное решение, я исхожу из того, что утро вечера мудренее. На следующее утро, еще до 7 часов, я позвонила по прямому номеру дежурному секретарю с просьбой передать моему главному личному секретарю Робину Батлеру зайти ко мне, как только он придет: Робин должен был организовать аудиенцию у королевы тем же утром.
Я встретилась с главным организатором парламентской фракции и председателем партии и сообщила им о своем решении назначить выборы на 9 июня, провела внеочередное совещание Кабинета, а в 12:25 отправилась в Букингемский дворец. Вторая половина дня прошла в обсуждении окончательных приготовлений к избирательной кампании и манифеста. Мне необходимо было принять ряд решений по предстоящим делам в качестве премьера.
Еще один вопрос заключался в том, должна ли я лететь в Соединенные Штаты на ближайшую встречу в верхах «Большой семерки», которая должна пройти в конце мая. Я решила, что нужно отменить свой запланированный на 26 мая визит в Вашингтон для переговоров с президентом Рейганом. Но на самой встрече «Большой семерки» я собиралась присутствовать. Это было хотя бы потому, что на ней должен был председательствовать президент. Более того, это бы показало, что Великобритания занимает ведущее место в мире и имеет международное признание.
Манифест Лейбористской партии, вскоре разошедшийся по всем новостным газетам перед роспуском парламента, был ужасным. Он содержал призывы относительно безъядерного вооружения, выхода из ЕС и кучу других безответственных политических лозунгов.
Один из министров-острословов теневого кабинета назвал его «самой длинной предсмертной запиской за всю историю». Нам очень хотелось его опубликовать. Но во время обычного обращения к Комитету тем вечером я предостерегла партию о чрезмерной уверенности.
На следующий день я вылетела в Шотландию, чтобы выступить на конференции Шотландской консервативной партии в Перте. Зал в Перте небольшой, но в нем превосходная акустика. Несмотря на больное горло из-за сильной простуды, все прошло великолепно. Тогда же я смогла изучить результаты первого серьезного опроса общественного мнения. В нем сообщалось, что мы добились преимущества в 14 % перед лейбористами и что поддержка альянса пошла на убыль. Разумеется, это был хороший результат.
Утро, как обычно, начиналось с пресс-конференции по заданной теме. До начала пресс-конференции я получала информацию в Центральном совете: брифинг проходил с 8:30 в тесном помещении Центрального совета. Мы начинали его с утверждения текущего пресс-релиза, а затем переходили к рассмотрению вопросов, которые вероятнее всего будут задавать. В середине брифинга заходили сотрудники отдела исследований с докладом о том, что происходило на пресс-конференции лейбористов. То, что рабочий график Лейбористской партии начинался раньше нашего, было удобно. Наша пресс-конференция начиналась в 9:30 и должна была продолжаться в течение одного часа.
Мои поездки организовывались таким образом, чтобы мне не пришлось выезжать из Лондона на несколько дней. В ходе конференций я старалась дать возможность всем министрам, которые меня поддержали в них, высказать свои соображения. Нашей основной задачей как на пресс-конференции, так и в выступлениях было дать ответ на трудный вопрос о безработице: мы должны были показать, что готовы открыто признать ее и доказать, что наш курс обеспечит в будущем большее число рабочих мест. Согласно опросам общественного мнения, к моменту окончания кампании больше доверяли нам, а не лейбористам. Люди понимали, что истинной причиной высокого уровня безработицы был избыток рабочей силы, неэффективность предприятий, забастовки, научно-технический прогресс, изменение торговых связей в мире и международная экономическая рецессия. Лейбористы потерпели поражение, пытаясь переложить вину за эту проблему целиком на черствых, бездушных тори.
Очень важным компонентом были речи. В ходе предвыборной кампании я старалась поработать в Чекерсе над подготовкой речей. Перед началом кампании Ферди Маунт предложил полдюжины заготовок речей на различные темы. Речи, с которыми я выступала в действительности, включали выдержки из этих заготовок плюс дополнительные материалы, предоставляемые чаще всего Ронни Милларом и Джоном Гаммером. Завершающие штрихи я вносила на ходу: в агитационном автобусе, в поезде, самолете, автомобиле.
Большое число коротких речей в ходе поездки по стране было произнесено с небольшой передвижной платформы, установленной в кузове грузовика, они всегда были импровизированными. Мне нравилось ездить в небольшие населенные пункты. Мне говорили, что я провожу кампанию по старинке; мне нравится словесная перепалка, хотя, нужно сказать, мне и толпам собравшихся доставляло мало удовольствия монотонное скандирование протестующих из организации «Движение за ядерное разоружение» и Социалистической рабочей партии, следовавших за мной по всей стране.
А еще были собственно поездки по стране. Основной принцип заключался в том, чтобы сосредоточить внимание на выступлениях лидера для привлечения «ненадежных» мест в парламенте, позиция которых зависит от незначительного числа голосов избирателей. Сейчас, если сравнивать с прошлым, возрастает роль телевидения и «постановочной» фотосъемки, которые дают лидеру партии возможность вписаться в кадр в удачной позе, и уже не так важно, где вы физически находитесь в тот или иной день.
