Ситуация осложнялась тем, что Центральный секретариат по выработке политики подготовил собственный документ, в котором был предложен ряд радикальных вариантов, которые не были восприняты всерьез ни министрами, ни мной. Так, в нем предлагались изменения в финансировании Национальной системы здравоохранения и расширение применения сборов. Просмотрев документ, я отметила большую вероятность того, что он просочится за стены Кабинета министров и создаст абсолютно искаженное впечатление. Так и произошло.
Во время обсуждения этих документов в Кабинете министров в начале сентября мы смогли прийти к основным выводам и без подобной практики: необходимо избежать новых серьезных расходных обязательств и необходимо обеспечить надлежащий контроль по общественным расходам. Однако это не предотвратило шумиху в СМИ. Подробный разбор документа был опубликован в издании «Экономист». Газета «Обсервер» подхватила эту историю. Позднее «Экономист» опубликовал детальнейший отчет об обсуждениях в Кабинете министров. Затем еще больше стали писать об этом в «Обсервер» и позднее в «Таймс».
Оппозиция получила повод порадоваться. Впрочем, из этого случая я извлекла два урока, которые твердо заучила. Первый урок состоял в том, что всегда найдутся политические оппоненты, которые ни перед чем не остановятся ради того, чтобы исказить наше видение стратегии. Второй урок был не менее важным: нельзя, чтобы спорные предложения поступали в Кабинет министров без утверждения ответственными министрами.
Это подняло острый вопрос о том, какую роль должен играть Центральный секретариат по выработке политики. В прошлом Центральный секретариат являлся ценным источником трезвого долгосрочного анализа и практических рекомендаций. Но со временем он превратился во внештатное «министерство блестящих идей». Теперь, как показал этот инцидент, секретариат по выработке политики превратился в препятствие. Именно поэтому, вскоре после выборов, я распустила «мозговой центр», попросив двух его членов занять места в штатном политическом отделении.
Мое политическое отделение теперь возглавлял Ферди Маунт. Уже давно я была поклонницей остроумных и глубоких статей Ферди, даже при том, что в случае с фолклендскими событиями я не разделяла его взглядов. В апреле 1982 г. он согласился стать преемником Дж. Хоскинса, я была этому несказанно рада. Особой сферой интереса Ферди было образование, уголовное право, жилищные отношения, семья и так далее, чему я стала уделять все больше внимания. В конце мая он подготовил для меня документ, который содержал описание подхода к «обновлению ценностей общества»: «Нынешнее правительство пришло к власти, утверждая, что выполнение обязательств воспитывает самодисциплину. Но на ранних этапах жизни выполнению обязательств молодых людей учит авторитет, который честным и неустанным трудом зарабатывает старшее поколение. Нужно научиться выполнять приказания, прежде чем мы научимся их отдавать. Именно такая двусторонняя связь между подчинением и ответственностью создает свободное, самоуправляемое общество. А когда эта связь распадается, мы видим то, что же сбило Британию с правильного пути. Если мы сможем восстановить утраченную связь, мы сможем возродить уважение к правопорядку, уважение к собственности, уважение к учителям и родителям. Но такое восстановление должно быть само по себе двусторонним. С одной стороны, нам нужно поднять действенный авторитет учителей и родителей. С другой – мы должны дать молодежи почувствовать вкус ответственности».
Глава 23
Усталые, но довольные
Перевод Мищенкова Е.А.
Обстановка в преддверии и в ходе всеобщих парламентских выборов 1983 года
Значение, придаваемое избирательному манифесту в системе британских всеобщих выборов, порой удивляет иностранных обозревателей. Партийные «платформы» в США и в континентальной Европе имеют меньший авторитет, им не уделяют такого пристального внимания.
Первым предвыборным манифестом консерваторов была речь сэра Роберта Пиля 1835 г., обращенная к избирателям в Тамуэрте. «Тамуэртский манифест» имеет одно очевидное сходство с современным манифестом консерваторов: как в те времена, так и сейчас он является заявлением о политическом курсе лидера партии. Остальные члены правительства и парламентской фракции партии должны быть готовы принять предложения, содержащиеся в манифесте. Я обсудила вопрос с Сесилом Паркинсоном, и мы согласились в том, что Джеффри Хау как нельзя лучше подходит для роли наблюдателя за процессом выработки избирательного манифеста. Будучи канцлером казначейства, он обладал старшинством и опытом наблюдения за работой по выработке курса. В этом решении были и плюсы и минусы.
В 1987 г. я решила лично следить за процедурой подготовки избирательного манифеста. Весь процесс начался почти за год до выборов. Я утвердила организацию групп по выработке политики, в сферу компетенции которых входит определение «задач консервативной администрации в течение второй половины этого десятилетия; по возможности, внесение предложений по принятию мер; при отсутствии такой возможности определение тем для дальнейшего исследования». Мы организовали девять групп: по вопросам безработицы, промышленности, семьи и женщин, образования, городам и правопорядку, бедности, по вопросам ЕС, обобществленных предприятий и городскому транспорту.
Мы решили, что представлять эти группы должны парламентарии, которые помогут привлекать людей из делового и академического сообществ, из общественных организаций и органов местного самоуправления. На совещаниях должны были присутствовать специальные советники для соответствующих кабинетных министров. Документооборотом и исследовательскими работами занимались сотрудники отдела исследований Консервативной партии.
У групп по выработке политики было две задачи. Более важной была задача привлечения партии в целом к участию в выработке нашего видения перспектив. В этом, полагаю, они преуспели. Вторая задача состояла в том, чтобы привнести свежие идеи для включения в предвыборный манифест, чего достичь не удалось. В силу разных причин на поиски подходящих кандидатур ушло слишком много времени. Только осенью 1982 г. группы фактически приступили к работе. Они должны были представить отчет в конце марта 1983 г., однако к тому времени все правительство было поглощено собственной работой.
Еще одной проблемой стало человеческое тщеславие, желание продемонстрировать наличие привилегий и прерогатив. Нередко предложения групп просачивались в прессу. Итак, наконец, в резиденции на Даунинг-стрит и в подведомственных министрам управлениях должна была начаться настоящая работа по выработке манифеста 1983 г. Самые важные предвыборные обещания в этом манифесте были разбиты на три категории. Во-первых, мы обещали ускорить процесс приватизации. В случае победы на выборах мы давали обязательство в продаже «Бритиш телеком», «Бритиш эруэйз», значительной части «Бритиш стил», «Бритиш шипбилдерз», «Бритиш Лейланд», а также максимально возможного числа аэропортов. Капиталовложения в нефть морских месторождений компании «Бритиш гэс» также должны быть приватизированы, а частный капитал должен быть вложен в Национальную автобусную компанию.
Вторая важная категория обязательств была связана с реформой профсоюзов. Основываясь на консультациях в ходе подготовки «Зеленой книги», мы давали обещание, что законодательство потребует голосования по выборам в руководящие органы профсоюзов и голосования перед стачками, в случае несоблюдения этого требования союзы утратят свой иммунитет. Было сделано обещание рассмотреть законодательство, регулирующее политический взнос профсоюзов и проведение забастовок на предприятиях основных служб. В то время как лейбористская партия обещала отменить наши предыдущие профсоюзные реформы, мы двигались навстречу новым.
Третья важная категория предложений в манифесте была связана с органами местного самоуправления. В частности, мы обещали упразднить Совет Большого Лондона (СБЛ) и советы графств-метрополий, вернув их функции муниципалитетам. Мы также обещали ввести меру, которая стала известной как снижение местных налогов: закон, позволяющий пресекать расточительность муниципалитетов для защиты интересов плательщиков местных налогов и экономики в целом.
В первый срок работы консервативной администрации доминирующее место занимала борьба с инфляцией и боевые действия в Южной Атлантике. Ни экономика, ни оборона не являются проблемами, которые способны дать интересный материал для манифестов, какими бы великими ни были достижения в этих областях. Социальная политика – другое дело, но мы только начинали по-настоящему уделять внимание этой сфере. Наиболее важной особенностью предвыборного манифеста было то, что в нем не содержалось. В нем не содержалось обещания сменить направление или ослабить темп.
