было тяжелой задачей. За ней всюду следовала охрана – те самые одинаково одетые люди с оружием. Еще с ней всегда, словно тень, была девочка – или девушка? – с грустными зелеными глазами. Принцесса называла ее сестрой, хотя они были совсем не похожи. Больше всего девочка походила на рыцаря, который должен быть у каждой принцессы. По крайней мере, так пелось в одной из маминых песен.
Без охраны принцесса оставалась лишь в своей комнате в белом доме, что был раза в четыре больше огромного черного дома хозяйки. Раньше мы никогда не видели таких больших домов.
Его совершенно не тронуло время. Сохранились колонны и тонкое кружево резьбы, оплетавшее окна, как плющ. С фасада под самой крышей смотрело огромное полукруглое витражное окно с золотым деревом на фоне зеленого стекла. Почему-то казалось, что за ним в любую секунду может мелькнуть силуэт принцессы.
Но окно ее комнаты выходило в сад. Пробраться в него не составило труда благодаря магии сестры. В саду росло большое дерево – вскарабкавшись на его ветви, можно было заглянуть в окна принцессы. Перебраться так в комнату не получилось бы, дерево росло слишком далеко, но нам это было и не нужно. У нас всегда был другой путь.
– Думаешь, как долго еще моя мама будет злиться на нас? – раздался из окна голос принцессы.
– Эм… всю оставшуюся жизнь? – Второй голос принадлежал девочке-рыцарю.
– А ты оптимистка. – Принцесса сидела почти у самого окна вполоборота, так что мы могли видеть, как она хмурит брови.
Наша цель была так близко. Я посмотрел на сестру, но она качнула головой, взирая даже не на окно, а на что-то перед ним. Тогда я тоже пригляделся и увидел плотную сеть защитных чар. Такую нам было не снять. Но мы не пошли искать обходной путь или лазейку, а так и продолжили сидеть на дереве, боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не выдать свое присутствие.
– Я просто думаю, что нам правда не стоило без спроса пробираться на корабль.
– Да ладно тебе. Это же настоящее приключение. Тем более здесь мама и Леди Стормланн, так что нам ничего не угрожает.
– Ты просто злишься, что Сивизу можно быть здесь, а тебе нельзя, – ядовитым тоном заметила девочка-рыцарь.
Принцесса фыркнула, но отрицать не стала.
– Я здесь не только из-за того, что кому-то что-то можно, а мне нет, – лицо принцессы вдруг посерьезнело. – Просто это место, оно такое… как из старых сказок или легенд. Знаешь, учитель Фэй однажды сказал мне, что весь сторградский двор держится на формальностях и ты должен соблюдать их, пока не отвоюешь себе право послать их в Моркет. Мне кажется, что Пустые земли – это единственное место, где можно отвоевывать себе такое право. Место, где приключения найдут тебя сами.
– Ты правда хочешь поучаствовать в войне?! – Судя по грохоту, девочка-рыцарь вскочила и уронила то, на чем сидела. – Ты ведь понимаешь, что это очень опасно, даже если тебя все защищают?
– Ты знаешь, почему горы, разделяющие Пустые земли и эльфийский лес, называются Драконьей Смертью?
– Довольно очевидная попытка уйти от ответа.
– Потому что я и не ухожу, – рассмеялась принцесса. – По легенде, очень-очень давно здесь жил черный дракон. Он был так жаден, что желал поглотить огонь солнца, а потом сжечь всю землю дотла, чтобы она принадлежала лишь ему. Но древние эльфы, что жили здесь, попросили дракона не сжигать землю. Взамен они предложили ему принцессу, красивее которой не было никого на свете. Но дракон был очень жадным, он забрал принцессу силой и сказал, что все равно сожжет землю. Как думаешь, что случилось потом?
– Ну… эльфы собрали армию и убили дракона?
– Это эльфийская легенда, а в них эльфы всегда знают все наперед, – принцесса улыбнулась своей невидимой слушательнице. – Так вот, принцесса и ее народ знали, что дракон так поступит. Потому принцесса была готова. Она дождалась, пока дракон заснет, взяла одну из острых чешуек, отколовшихся от его брони, и выколола дракону глаза. Он проснулся от боли и, не зная, где враг, вслепую полетел в небо. Тогда принцесса забралась в пещеру и стала звать дракона оттуда. Из-за того, что голос принцессы звучал издалека, дракон не рассчитал высоту, приземляясь, и разбился о землю. А тело его так и осталось лежать здесь, кости его срослись с камнем и стали горами.
– Если подумать, принцесса поступила хитро, но довольно подло, – неторопливо сказала девочка-рыцарь.
– Ну, она просто ответила подлостью на подлость. Но суть не в этом, а в том, что любого врага можно победить, если не силой, то хитростью, – радостно заявила принцесса.
– Только в сказках добро всегда побеждает, – вздохнула девочка-рыцарь. – А в жизни, если приключения нашли тебя, возможно, тебе стоит бежать, пока можешь.
Я подумал, что на самом деле девочка-рыцарь была права. «Приключение» уже нашло принцессу. Оно ждало – только выйди из комнаты, распахни дверь, впусти меня.
Или беги.
А сестра подумала, что, может быть, мы тоже могли как-то перехитрить и госпожу, и хозяйку. Но я ответил, что это невозможно, ведь госпожа видит и знает все. Сестру это огорчило.
Я осторожно забрался чуть выше по ветке, продолжая смотреть в окно на профиль принцессы, залитый мягким теплым светом закатного солнца. Но вдруг одна рука соскользнула. Я судорожно вцепился в ветку, громко зашуршала желто-красная листва. Посыпались листья. Принцесса обернулась, и по ее волосам пробежал ярко-алый блик.
Секунду ее глаза смотрели туда, где прятался я, а потом сестра схватила меня, и мы исчезли. Но за эту секунду я понял, что глаза принцессы совсем не такие, как глаза госпожи. Их цвет был теплым, больше похожим на вино, чем на кровь. Ее глаза были живыми и добрыми.
* * *
На следующий день Белый город проснулся от взрыва. Он прокатился по улицам рокотом далекой грозы, донесшись даже до той подворотни, в которой мы укрылись на ночь. Следом за рокотом полетели голоса. Об этом говорили на каждой улице, в каждом переулке. Кто-то взорвал базарную площадь.
Главы людей и эльфов тут же направились туда, чтобы во всем разобраться. Принцесса и девочка-рыцарь тоже последовали за всеми, в суматохе улизнув из-под стражи.
Мы пришли на базарную площадь – вернее, на то, что от нее осталось, – даже раньше – и теперь смотрели на все с плоской крыши одного из домов. Базарная площадь была выжженной воронкой от взрыва, вывороченными камнями и догорающими торговыми рядами. Над ней стоял удушливый запах специй и горелых трав.
Вдруг крыша под нашими ногами
