— Ч-что ты делаешь? — сдавленно спросила я, стуча зубами от холода.
— А ты как думаешь? — парировал он, натягивая капюшон мне на голову и укутывая курткой мои плечи. — Ты ведь насквозь промокла.
— Но ты остался без одежды, — выпалила я.
— Зато ты будешь одета, — ответил он. — Сможешь просунуть руки в рукава или мне это сделать за тебя?
Я не смогла ему помочь, я была слишком шокирована и могла только во все глаза смотреть на него. Тогда Джонни соединил концы молнии и застегнул ее до самого моего подбородка. Руки скрылись внутри, пустые рукава остались болтаться.
Джонни поправил капюшон, закрыв мои волосы от дождя, нагнулся и подхватил оба рюкзака.
— Так, — удовлетворенно произнес он, закидывая рюкзаки себе на плечо. — Теперь идем. Я отвезу тебя домой. Наверное, мама уже ждет у ворот.
— Твоя мама? — пискнула я.
— Да, — ответила я. — Моя машина сегодня на техосмотре.
— Но я не знаю твою маму, — вырвалось у меня.
Я хотела взмахнуть руками, но в застегнутой наглухо куртке не хватило места.
— Ты знаешь меня, — ответил Джонни.
Я открыла рот, пытаясь сказать хоть что-нибудь, но Джонни уже шагал по дорожке, унося мой рюкзак.
— Шевели ногами, Шаннон, — крикнул он через плечо, даже не взглянув на меня. — Иначе мы оба свалимся с пневмонией.
Я была так ошарашена его действиями, что сделала, точно как он сказал.
Я зашевелила ногами.
Спеша за Джонни, я огибала лужи и трещины в асфальте.
Поспевать за ним на двухдюймовых каблуках уже было непросто, а удерживать чертово равновесие, когда руки прижаты к бокам, было практически невозможно.
— Черт! — завизжала я, не рассчитав прыжок и приземляясь в холодную лужу.
Это была не просто лужа.
Нет, это была ирландская лужа глубиной в пять дюймов, полная мутной, илистой ледяной воды.
Которая тут же заполнила туфли, лишив меня возможности ходить.
Прыгая на одной ноге, я кое-как вытащила руку из-под куртки и сняла туфлю.
Перевернув ее, я с отвращением смотрела, как из нее выливается грязь.
Мой бедный носок был как половая тряпка.
Мои лодыжки были облеплены листьями и коричневой грязью.
Я застонала от бессилия, надела туфлю, повторила все то же самое с другой.
— Что ты делаешь? — крикнул мне Джонни.
— Вода залилась, — ответила я, пробормотав проклятия в адрес ирландской погоды. — Я не могу в них идти быстро. Дай мне сек… черт!
Туфля выскользнула из руки, и я рванулась за ней.
Дурная затея, учитывая, что я балансировала на одной ноге, а руки были в ловушке.
Чувствуя себя размазней, я ухитрилась подхватить туфлю в воздухе, но тут же снова ее упустила и совсем потеряла равновесие.
Туфля улетела из руки, а я накренилась назад, безуспешно пытаясь устоять на ногах.
Зная, что это дохлый номер, я прекратила сопротивляться и приготовилась шмякнуться на асфальт.
Я упала, пару секунд проскользила по асфальту и снова оказалась в воздухе.
Одной рукой ухватив куртку спереди, Джонни держал меня над землей так, словно мое тело было до неприличия мизерным и невесомым.
Не было оно таким.
Я весила шесть стоунов и три фунта, но по тому, как он держал меня одной рукой, догадаться об этом было невозможно.
— Отличный улов, — наконец выдохнула я, вися в его руке и глядя на него со смешанным чувством ужаса и восхищения.
— Благодарю. — Его губы дрогнули.
— Ловишь ты лучше, чем бросаешь.
Усмехаясь, Джонни поставил меня на ноги, после чего расстегнул молнию куртки, освободив мне руки.
— Так лучше? — спросил он, скользнув руками по моей едва заметной талии.
Не лучше, потому что я чувствовала тепло его рук, и пусть даже несколько слоев одежды разделяли его прикосновения и мое тело, жар охватил меня целиком.
И это было плохо.
Это никуда не годилось.
Я густо покраснела, ухватилась за его предплечья, балансируя на одной обутой ноге, и выпалила то, что занимало все мои мысли в тот момент:
— Не хочу, чтобы меня избили.
Джонни крепче сжал мою талию и пристально посмотрел на меня:
— Кто может тебя избить?
— Твоя девушка.
— У меня нет девушки, — с расстановкой ответил он, настороженно и в каком-то замешательстве глядя на меня. — Ты же знаешь.
— А Белла?
— Она тебе угрожала? — потребовал ответа Джонни жестким, злым голосом.
Я покачала головой. Он поднял бровь:
— Нет?
— Нет, — тихо подтвердила я.
— Ты ничего не скрываешь? Может, она все-таки тебе что-то сказала?
— Ничего, — ответила я. — Но я не хочу давать ей повод.
Джонни пристально посмотрел на меня и сказал то, что уже говорил, отрывисто произнося каждое слово:
— Шаннон, она никогда не была моей девушкой.
— А две девочки из моего класса упоминали, что вы с ней…
— Ты говорила обо мне? — резко перебил он меня. — С ними?
— Нет, — замотала головой я. — Они говорили о тебе. Со мной.
— Есть разница? — возмущенно спросил он.
— Да, и большая. — Я проглотила скопившуюся слюну. — Послушай, Джонни. Мне незачем… я не могу снова попадать… — Судорожно выдохнув, я заставила себя посмотреть на него. — Я не хочу, чтобы меня избили из-за того, что ты поговорил со мной. — Слова полились сами собой: — Мне не нужно таких проблем. Я по натуре не боец. Мне нужно тихо, не высовываясь, закончить школу без происшествий.
Мы надолго замолчали.
— Думаешь, я позволю кому бы то ни было сделать тебе больно? — наконец спросил Джонни. Его глаза потемнели, и он безотрывно смотрел на меня. — Шаннон «как река», ты думаешь, я позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое?
Я смотрела на него, не зная, что говорить и что чувствовать.
— Я этого не позволю, — ответил он на свой же вопрос. — С тобой не случится ничего плохого, — добавил он, снова буравя меня глазами. — Потому что я никому не позволю сделать тебе больно. Хорошо?
— Хорошо, — прошептала я, неуверенно кивнув.
— Ты мне веришь? — спросил он, пристально и с жаром глядя на меня.
— Хочу верить, — выдохнула я, вцепившись в его мускулистые плечи, — мое тело само среагировало на его слова.
Боже, я так хочу…
— Хорошо, — угрюмо произнес Джонни, подходя ближе и крепче обнимая меня за талию. — Я этого тоже хочу.
Мы оба ощущали какую-то странную тяжесть, придавившую нас. А дождь не утихал ни на секунду.
Как ощущение давления.
Как будто воздух вокруг нас стал разреженнее.
Джонни пристально смотрел на меня, в его взгляде я ловила одновременно раздражение и возбуждение.
Он сбивал меня с толку.
Я не знала, что с этим делать.
К нам подкатил большой черный внедорожник «ренджровер», прервал тревожное напряжение и уберег меня от необдуманных фраз.
Тонированное стекло опустилось, и из окошка высунулась женская голова.
— Джонни! — крикнула сидевшая в машине женщина. Она была светловолосая, симпатичная, и ее явно потрясла открывшаяся ей картина. — Что ты делаешь с этой бедной девочкой?
— Это моя мама, — пробормотал Джонни, мельком взглянув на нее, затем снова на меня. — Идем.
— Подожди! — прохрипела я, хватая его за руки, поскольку до сих пор балансировала на одной ноге. — А туфля как же?
Джонни посмотрел на мою несчастную ногу в промокшем носке, потом на лужу.
Тяжело вздохнув, он подхватил меня за талию, оторвал от земли и понес к машине.
Там он одной рукой открыл заднюю дверцу, другой усадил меня, а сам побежал туда, где остались наши рюкзаки.
— Учти, я вся мокрая, — предупредила я, нервничая при мысли, что могу запачкать дорогую обивку салона.
Он вернулся с рюкзаками.
— Джонни, я серьезно. — От тепла салона я начала трястись. — У меня с одежды течет.
Его губы дрогнули, но он тут же мотнул головой, словно прогоняя непрошеную мысль.
— Мама, это моя… словом, это Шаннон, — представил он меня. Я еще не видела, чтобы он смущался. Джонни нервно взглянул на меня, дважды откашлялся и продолжил: — Она моя… она новенькая. — Он подвинул меня к другой стенке, а рядом положил наши рюкзаки. — Я сказал, что мы подвезем ее домой.
