В раздевалке душа Сантилли ждало потрясение — браслетов, оберегающих его от кошмаров, на руках больше не было. Герхард, которого ашурт с трудом оторвал от фильма, коротко отмахнулся:
— Она сказала — не нужны.
Больше от графа ничего добиться не удалось, но спал демон крепко и спокойно.
Утром разминку проводили под куполом, в отличие от Амиры, остужавшей злость под проливным дождем — ночь ей пришлось провести в обществе Райнерда. Вчера дракон, ни в грош не ставящий обещания принцессы, при всех перенес ее вещи в свою палатку, а потом бесцеремонно закинул туда и девушку.
Его сосед, Геровальд, недовольно поморщился и до поздней ночи просидел с людьми у костра, рассказывая походные байки, пока вышедший из себя Таамир в крепких выражениях не послал умирающую от хохота компанию спать, и только потом вспомнил про звукоизоляцию. Но народ попался душевный и тактичный и не стал указывать, напоминать и советовать, шустро разбежавшись подальше от гнева Повелителя.
После завтрака Сантилли посвятил отряд в решение Совета и имел сомнительное удовольствие лицезреть надувшуюся супругу.
— Рино, — он опустился перед ней на колено и взял за руки, — я тебя не отдам, малыш. Согласись, пожалуйста, я прошу тебя. Подумай о мальчишках. Как они без тебя?
Он понимал обиду жены — все решили без нее, но, в принципе, какая разница, если результат тот же?
— А мы тебе работу подкинем, — ухмыльнулся Герхард. — Сможешь создать сказочную планету?
— Точно, — оживился Сах. — Нам нужны подобия низших, но не живые, а как бы машины, но не машины.
Элерин озадаченно посмотрела на брата и растерянно кивнула.
Ритуал проводился тут же на поляне и оказался до смешного простым: Герхард и императрица стояли друг против друга, держась за руки, и смотрели глаза в глаза. Люди, не обладающие магическим зрением, не увидели ничего, а вот остальные наблюдали, как вокруг девушки распускается радужное сияние, постепенно перетекающее к графу. Дар набирал силу, сгущался вокруг будущего Хранителя, приобретая форму дракона с расправленными крыльями, пока полностью не втянулся, оставив легкое мерцание.
Герхард глубоко вздохнул, закрывая глаза, и выпустил руки Элерин. За долгие века он успел забыть, насколько блаженна музыка вселенной. Девочка молодец — ни одной фальшивой ноты. Гармония и ясность. Ничего лишнего, и при этом присутствует все: добро и зло, тьма и свет, начало и конец, рождение и смерть, движение и покой — полное равновесие.
— Я позже скажу тебе, где будет новая планета, — граф открыл глаза и улыбнулся. — Не плачь.
— Пусто, — ийет прижала руку к сердцу и тоскливо шмыгнула носом.
Осторожно взяв Элерин на руки, Сантилли понес ее к палатке, возле которой сыновья спешно раскладывали кресло. Ничего, скоро временная пустота заполнится новыми делами и заботами. Уже ближайшие дни совершенно не оставят ей времени для грусти, не говоря уже о всей последующей затем жизни. Когда это с демонами было скучно? Одна Ласти чего стоит.
— Ты знаешь, — говорил он жене, укачивая ее, как ребенка, — если бы ты не была хранителем, мы бы никогда бы не закрыли тот адский портал и не отправились бы тебя искать, не познакомились бы, и сейчас не было бы мальчишек и дома на Радужной, мы так и остались бы врагами с Маяртом, а твой глупый брат имел бы неплохие шансы отбить у меня Ласти, потому что мы бы с ней постоянно ссорились.
Эрри взял пальцы матери и заглянул в ее глаза:
— У нас проект дома без тебя завис. Нам жабры нужны.
— Какие жабры? — она нахмурилась и вытерла слезы.
— Для дома, — невинно пояснил Тьенси. — Мы хотим, как у Влада — живой, но не облачный, а подводный.
— Подождите с домами, — остановила их Элерин, пытаясь по привычке прислушаться к окружающему миру. — Сколько дней дала тебе богиня? Герхард, это не помешает равновесию?
— Смотря кого, где и как? — отозвался дракон.
Про цивилизацию майя вспомнил Роман, а где она находилась на Земле, знали все люди.
— Вот ваша Мексика, — планетолог приблизил бескрайние леса, находящиеся между морем и горами. — Здесь несколько крупных городов, поселения поменьше, много разрозненных племен, но мы не заметили никакой подготовки к войне, а до пришествия испанцев еще века три как минимум, если мне память не изменяет.
— Можно и в Китай смотаться или в степь к монголам, — неуверенно предложил Глеб, — те вообще постоянно воевали. Может, ну его на фиг, этот ритуал?
— Глупо отказываться от столь щедрых подарков, — рассеянно пробормотал Сантилли и приблизил город с несколькими ступенчатыми пирамидами. — А что они затевают? Это же пленники?
— Жертвоприношение они затевают, — недовольно отозвался Марк. — Я так понимаю, что сошествия ангелов сегодня не предвидится?
Физик все понимал правильно, но в лагере оставаться наотрез отказался. Молодежь, предвкушающая очередное сражение, умчалась подбирать обещанное Герхардом оружие. Амира, памятуя предыдущую битву, старалась взять себя в трясущиеся руки, непроизвольно ища повод отвертеться от сражения.
Ашурт, окинув будущее поле боя взглядом, пришел к выводу, что военные на орбите определенно застоялись: несколько десантных «птиц», на которых находились конструкторы (Сантилли небрежно обозвал их балластом) и целители, прикрывали их с воздуха. Соотношение сил приблизительно один к десяти никого не волновало, как и то, что воинами майя, скорее всего, были превосходными.
Кровавое солнце садилось в кровавые облака, и Алексей машинально отметил, что завтра будет сильный ветер. «Птицы» шли очень низко, давая прекрасную возможность рассмотреть и рабов в набедренных повязках, трудившихся на кукурузных полях, и надсмотрщиков, и вереницу связанных пленников, понуро бредущих к городу, и ямы, заполненные телами, накиданными как попало. Последнего никто из людей не ожидал. Олег, высунувшийся из кабины, чтобы лучше рассмотреть заинтересовавшую его канаву, оставил весь завтрак за бортом и больше никаких приступов жалости не испытывал.
Выходили порталом с трех сторон сразу на центральной площади, чтобы не терять времени на хождение по улицам. Сам город был празднично прекрасным: просторные мощеные улицы, каменные дома, богато украшенными резными фризами и росписями, огромная толпа знати, танцоров, музыкантов и воинов в ярких набедренных повязках, накидках и высоких головных уборах, а на верху главной пирамиды — в нарядных одеждах жрецы с воздетыми руками. И пленник, растянутый на жертвенном алтаре.
Юноши и девушки быстро утратили веселый интерес, перестали перешучиваться и молча шли вслед за Герхардом. Замыкали их отряд Райнерд и испуганная Амира, постоянно озирающаяся по сторонам. Дракон, приказав подопечной не отставать от него ни на шаг, больше не обращал на нее внимания — все равно та отсюда никуда не денется. А денется — невелика потеря. Остальных Ин Чу по возможности равномерно распределили между двумя оставшимися группами.
