— Хорошая девочка. — Чтец проговорил нелепые слова так тихо, как мог, но Роман всё равно услышал и наградил его одобрительным взглядом.
Так продолжался их путь. У руля менялись втроём: Женя всё никак не мог заставить печати работать.
— Вот то ли радоваться, что не надо рулить, то ли печалиться, потому что качает, чтоб её, всё время, — пожаловался как-то раз Осьминог, когда они с Максом сидели на пассажирских креслах и дружно страдали. — Вот честно, смотрю я на нашего Бессмертного и иногда прибить его хочется.
Мишу не укачивало настолько, что он в пути умудрялся читать.
— В принципе, согласен, — кивнул Макс, про себя добавив: — Правда, я обещал Мире его беречь.
А спустя восемь дней нелёгкой дороги они наконец добрались до своей цели.
— Здесь делают офигенные одеяла и подушки, — сообщил Осьминог, начиная финальный инструктаж. — У них наполнитель — какой-то видоизменённый пух или что-то вроде того, не уточнял. Фишка в том, что этот наполнитель они производят с помощью какой-то весьма занимательной печати, которую держат в тайне. Точно известно следующее: она настолько проста в использовании, что доступна всем в поселении, у них есть достаточно много копий этой печати, но ни одна из этих копий не покинула поселение и не попалась на глаза мастеру, который мог бы попробовать её повторить. И тебе, Чтец, конечно же, тоже.
Так вот, это я к чему. Люди здесь отлично знакомы с концепцией «простые печати, одинаковые у многих», потому Александр и начал отсюда. Если никто никуда не опоздал, вы прибудете туда одновременно с плановым визитом ребят с местного радио. Местный мэр — да, у них мэр — обещал их, если что, придержать. Дальше всё просто. Вы приходите, встречаетесь с мэром, он принимает груз и сдаёт вас прямиком журналистам. К моменту, когда вы закончите, часть печатей уже раздадут, так что ребята с радио смогут получить обратную связь от местных жителей.
Правила для вас предельно просты. Вы — герои, которые хотят помочь людям, раздают печати совсем бесплатно. Вы делаете это в рамках вашей борьбы с вампирами, тут можно из речи Чтеца что-нибудь повторить, типа, не надо бороться вместе с нами, просто помогите нам себя защитить.
— Хорошо сказано. — Макс мысленно записал фразу в список того, что будет можно сказать.
— Спасибо. Так вот. Вы ни на кого и ни с кем не работаете, вас только двое, но многие — так и говорите, «многие», без какой угодно конкретики, — вызываются вам помочь. Вот вы и сговорились с несколькими мастерами…
— Мы же ни с кем не работаем.
— Подловил. Ничего, я верю, ты сумеешь этот момент как-нибудь сгладить. Минимум конкретики. Мастеров много, они не связаны друг с другом, на смену одному всегда может прийти другой. Тут помогли, там помогли… Ну, ты понял. Делай упор на то, что именно ты нашёл и выбрал эти печати, именно благодаря тебе они сейчас попали к этим людям.
С мэром всё то же самое. Александр помог вам связаться, но вообще вы так, случайно пересеклись и больше не встретитесь. Вы ничего о нём не знаете. Лучше про Александра вообще не говорить, с журналистами — тем более.
И отдельно важный момент, Чтец, это к тебе в основном. Никак, вообще никак не интересуйтесь этой их секретной печатью. Я знаю, ты любитель, но сейчас не нужно.
— Я и не собирался. — Макс пожал плечами, но Осьминог как будто и не заметил.
Здесь не было ничего сложного, ничего такого, чего Макс не сделал бы сам. Наверное, потому это бесило так сильно и потому, прямо глядя в глаза ожидаемо заинтересовавшемуся журналисту, он говорил с таким напором.
Люди умирают. Охотники не могут спасти всех. Охотники защищают мирных жителей вместо того, чтобы выполнять свою работу — уничтожать врагов. Мы все хотим одного и того же, так помогите нам вам помочь. Мы хотим научить людей защищаться и предлагаем желающим наборы простых печатей. Пока рано говорить подробности во всеуслышание, сперва посмотрим, как пойдут дела здесь. Мы не хотим никого подвергать ненужному риску.
— Я вижу, вы вложили в этот проект много сил, — заметил под конец безмерно довольный грядущей сенсацией щуплый паренёк явно младше двадцати лет. — Но я не могу не спросить, какую же роль во всём этом играет Бессмертный?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И он посмотрел на Мишу, и Макс следом за ним. Всё это время Бессмертный стоял как памятник силе и уверенности, скрыв всё, что могло бы отразиться на его лице, своей хоккейной маской.
— Мы с Чтецом хотим одного и того же, но умеем разное, — ничего не выражающим голосом ответил он. — Чтец умеет искать и говорить с людьми, а я — сражаться и не умирать. Мы хорошо дополняем друг друга, и в общении с прессой я — слабая сторона.
— Означает ли это, что вы занимаете ведомую позицию?
Макс напрягся. Почему парнишка ведёт в эту сторону, какой ответ он хочет записать на свой маленький диктофон, который он пихает то к его, то к своему лицу?
— В разговорах и выступлениях — да, — Миша остался невозмутим. — Поэтому и сейчас я предпочту вновь передать слово Чтецу.
Поселение Макс покинул изрядно истощённым, разрываясь между желанием напроситься переночевать где-нибудь на нормальной кровати и пониманием, что это невозможно. Слишком высокий риск показать лицо, так что пришлось возвращаться в Ласточке и, отъехав на безопасное расстояние, устраиваться спать на полу.
Спальный мешок был хорошим, но по полу дуло.
— Я готов поменяться, — Осьминог демонстративно поднял руку. — Пусть дует, зато можно выпрямить ноги!
Ему никто не ответил. Нельзя было не заметить, что с их прошлой встречи в Порисульках торговец заметно похудел, но уложить его в ту часть прохода, где спал Макс, не представлялось возможным.
Здесь, в нескольких километрах от поселения, они провели ещё несколько дней. Разобрав своё оборудование, Рома ловил радиоволны, выжидая, когда же выйдет их интервью. Миша читал книгу Даррелла, прихваченную из библиотеки Александра, Чтец в тысячный раз осмотрел печати на руле Ласточки и даже кое-как зарисовал контуры в блокнот, надеясь когда-нибудь сравнить узор с тем, который был на печати Кота. Есть ли в них общее? В голове, более ничем не занятой, роились тысячи мыслей, упрямо не желая складываться во что-то осмысленное, лишь казалось, что есть что-то, вот только ухвати, но нет. В последний момент озарение убегало прочь, оставляя в руке оторванный хвост невнятных ощущений.
А Женя просто страдал. Ему хотелось общения, потому он добрый десяток раз пересказал свои мысли по поводу их выступления, повторил инструкции Александра, дал миллион советов и довёл, кажется, всех до белого каления. Макс знал, что сорвётся первым, однако от ссоры их спас довольный смешок Ромы. Долгожданная запись наконец-то прозвучала в прямом эфире, и даже Чтец оценил, насколько она была хороша.
18. Разговоры
Встречать вернувшихся путешественников Александр вышел лично. Сияя от распирающих его чувств, он размахивал руками и, указывая на свой дом, умолял их поскорее последовать за ним в его кабинет.
— Нам так много всего нужно обсудить! — забыв о приветствиях, повторял Александр. — Умоляю вас, пойдёмте скорее!
Однако даже его суета не смогла помешать Максу с облегчением вдохнуть свежий морозный воздух, пахнущий хвоей. Поездка закончилась. Больше не будет тошнотворной качки, сна на полу, сомнительной еды, которую они собирали из имевшихся у Ромы консервов. Зато будет душ. О да, настоящий душ с тёплой водой.
— Дай хоть прийти в себя с дороги, — с иронией пережившего многое попросил Женя, а Миша шагнул к своему автодому.
На одно короткое мгновение лицо Александра сморщилось, как забытое на подоконнике яблоко, но тут же разгладилось. Смирившись с тем, что живые люди имеют простые человеческие потребности, но мягко улыбнулся и уже куда спокойнее проговорил:
— Пока вас не было, к нам прибыли последние двое из тех, кого я попросил присоединиться к нашему делу. Прошу вас простить моё нетерпение, разумеется, это дело ждёт ещё десять-двадцать минут, но, прошу вас, не более того. Вас просто необходимо познакомить как можно скорее, а после я надеюсь обрисовать итоговый план. И ещё, Михаил. Тебе не зачем идти к вашему автодому, девушки там больше нет.
